Моритур - Алиса Медовникова

остановки. Скорее всего он доживал последние свои часы и пора было прекратить играть в чужие игры. Пришло время делать именно то, чего он так жаждал. Настала пора признаться себе, что он влюбился в Лизу также, как и она в него. Влюбился в тот самый день, когда она в одной пижаме выбежала смотреть на его машину, а встретила не только автомобиль мечты, но и мужчину, который перевернул ее жизнь. Он выбрал ее также, как и она его, но каждый раз пытался убить свои чувства к ней лишь потому, что они пугали. Убивать он умел хорошо, но совсем не умел любить. А научить его любить по-настоящему она уже не сумеет, потому что у его жизни начался стремительный обратный отсчет. Но у них еще оставалось время и Мэш услышал желание Лизы, которое она тихонько прошептала ему на ухо. Она хотела успеть подарить ему свой главный дар, а он хотел успеть принять его и подарить свой.

Лиза с Мэшем тонули в объятиях друг друга, и медленно перемещались из ванной в комнату малума, когда сбоку раздался голос:

— Мэш, нам нужно поговорить.

В коридоре появился Гадриэль, чье непроницаемое лицо впервые дало трещину и отразило эмоции. И эмоции эти походили на шок. Картина, представшая перед взглядом бонума, его поразила, ведь была крайне неожиданной. Завернутые только в полотенца, целующие Лиза и Мэш мало походили на тех, кто недавно чуть не умер от когтей асванги.

Гадриэль опешил. Он не знал, как поступить, потом попятится назад и немедленно покинул не только коридор, но и коттедж.

— Он сейчас проветрится и вернется. — Мэш отстранился от мягких губ Лизы.

— Ты думаешь? А может его еще часик-другой не будет? — Лиза не хотела останавливаться. — Мне кажется, он к нам с тобой в ближайшее время вообще не подойдет, потому что теперь ему омерзительны мы оба. Ты же видел, как у него лицо перекосило, когда он меня с тобой увидел.

— Подойдет, и очень скоро. — не согласился малум, которому предстояла сложная беседа. — Он слышал весь наш разговор и просто дал время спокойно одеться.

— А может… — Лиза прикусила губу.

— Я этого хочу не меньше тебя. И гулять бонум будет до тех пор, пока мы сами его не позовем. Но сможем ли мы наслаждаться друг другом зная, что вокруг наших окон рыскает недовольный Гадриэль? Не так должен пройти для тебя первый раз.

Лиза была вынуждена признать, что Мэш прав. В ее голове уже крутились предположения, о чем хотел поговорить беллатор с ее любимым мужчиной. А в момент близости она хотела думать не о Гадри и всех их проблемах, а только о них с Мэшем. Но и этот момент близости был испорчен.

— И лицо его перекосило вовсе не из-за того, что мы с тобой целовались. Не первый раз все-таки. У него случилось что-то очень серьезное, раз спала маска безразличия и поговорить он пришел именно ко мне. — продолжал рассуждения Мэш. — Но я обещаю тебе, что сделаю все, что в моих силах, чтобы наша с тобой первая ночь стала волшебной.

Лиза кивнула и поцеловала парня, а про себя подумала, что в свете всего произошедшего за этот день, после нападения асванги и желаний Дарка убить Мэша, они могут больше никогда и не побыть наедине. А ее желание провести ночь вместе с Мэшем может никогда и не исполниться.

Глава 16

Невмешательство — это грех или нет? Нормально ли закрывать глаза на то, что ваша соседка постоянно ходит в синяках, ведь это не ваше дело? Нормально ли пройти мимо, когда избивают беззащитного парня, чтобы не досталось самому? Нормально ли смотреть на то, как подростки издеваются над котом, ведь это всего лишь животное? Нормально ли радоваться тому, что асванги терзают жертву и не вмешиваться, ведь это твой заклятый враг? Гадриэль посчитал, что вполне. Тем более никому и никогда даже не придет в голову, что ему, кустодиаму, каким-то чудом дошёл от Лизы Зов. И уж тем более никто и никогда не будет винить его в том, что он не пришел на Зов и не помог Мэшеру.

Но Гадриэль все же пошел. Он отозвался на Зов и пришел на помощь. Лизе, не малуму. И она была в безопасности, чего не скажешь о малуме. Пришедшему на подмогу хватило пары секунд, чтобы понять главное: Мэшер больше не находится под защитой Дарка и шансов выжить в схватке с оставшимися в живых тварями у него уже нет. Он полностью выдохся, пока убивал первых трех. Но даже это поразило Гадриэля. Он не смог не отметить, что Мэш поистине силен. Убить и одного асванги было крайне трудно, а он уложил трех, в одиночку, еще и с похмелья. Хоть в учебниках для новичков печатай, как пример отваги. А может и слабоумия. Эта парочка частенько вместе ходит.

Вот только в случае с малумом была не отвага и слабоумие, а чувство куда более редкое — любовь. Именно любовь и желание защитить Лизу придали Мэшеру силы. Но и они были не бесконечны, потому верх начали брать кровососущие твари.

Гадриэля порадовала та лёгкость, с которой асванги расправлялись с ненавистным ему малумом, потому он не собирался вмешиваться, тем более Лиза тварей не интересовала. Скорее воин сражался с желанием самостоятельно добить Мэша, а после обставить все так, словно его сердце вырвали обезумевшие твари. Кто там будет разбираться асванги его уделали или помог кто?! А если вдруг что и всплывёт у предикторов, он просто скажет, что добил умирающего из солидарности, ведь Мэш сам об этом попросил. У мёртвых все равно показания не берут, беспокоить усопших и ведьмам запрещено.

Гадриэль решил подождать пока асванги добьют Мэша, а потом уже вызвать подмогу и переместить Лизу в коттедж, чтобы не мешала официальному осмотру места преступления. Но решимость воина пошатнулась, когда он увидел девушку, пришедшую отбивать Мэшера от кровососов. Еще один пример толи отваги, толи бесконечной глупости из-за любви. А после того, как одна из тварей полоснула Лизу по ноге, Гадриэль все же покинул укрытие, изменив свои планы. Одно дело Мэшера похоронить, а другое дело позволить убить вместе с ним и Лизу, единственная вина которой была в том, что она влюбилась не в того.

Но не дойдя до цели, Гадриэль замер, пораженный появлением темного оленя. Беллатор никогда не видел альянги лично и не знал, на что тот способен в жизни, а