Чужестранец - Алексей Семенов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мирко же, сообразивший сразу, что надо делать, начал осторожно тянуть свой конец веревки: он боялся, что тонкая веревка все-таки не выдержит напряжения, лопнет. Но она не подавала никаких признаков слабости, и вот крепкая деревянная лодка с парой весел ткнулась в берег. Ворон сделал свое дело.
Теперь надо как-то переправить коней. Мирко только вздохнул, представляя, что ему предстоит три раза идти туда и обратно, борясь с могучим потоком.
Он снял с коней лишнюю упряжь, бросил в лодку сумы и короб, разулся и завел в воду Белого. Вода Смолинки была холодной, но не ледяной. Человек и тем более здоровый и выносливый конь могли продержаться в ней долго. Белый понял, что ему предстоит плыть. Он не противился, только подрагивал от возбуждения. Мирко позвал Пори, и тот, еще не пришедший в себя после трепки, полученной от ворона, помявшись немного, запрыгнул в лодку. Все было готово к переправе, но как же не хотелось натирать себе мозоли! Он, конечно, мог бы переплыть реку, держась за шею коня, но не был до конца уверен, что вороной и гнедой последуют за ним так же, как они сделали это на лестнице. К тому же Мирко опасался за сохранность поклажи. Ладони уже зудели, предчувствуя тяжкую работу, но тут произошло второе чудо: колдун явил свою истинную мощь! Вот уж об этом Мирко никому не рассказывал: все равно не поверили бы. Он уже взялся за весла, как вдруг что-то заставило его обернуться на колдуна. Тот, выпрямившись, крепко стоял у самой кромки воды, держал над потоком на вытянутых руках лист какого-то растения, должно быть папоротника, и, глядя перед собой, словно видя невидимое, говорил. Мирко налег на весла, лодка тронулась. Белый, которого он привязал к лодке веревкой, поплыл следом, мощно загребая копытами. Сила потока была велика, это чувствовалось сразу. Мирко приходилось держаться почти встречь течения и грести изо всех сил, потому продвигался вперед он совсем медленно. Колдун, которого краем глаза Мирко видел, договорил и опустил руки. Зеленый лист мягко опустился на воду, река подхватила его и… И тут же Мирко ощутил перемену в течении: оно стало замедляться и вскоре сделалось таким, как в чинной и степенной мякищенской Плаве. Как по мановению руки — да так оно и было! — потеряли силу тугие струи, иссякло рвение быстрины подхватить и нести на себе вперед все, что в нее попадет случайно или дерзнет противостоять ей. Река смирилась, покорная чьей-то большой и сильной воле, словно опытный объездчик крепко взял под уздцы и приструнил молодую горячую лошадку.
Мирко, не веря такому чуду, продолжал грести, и остров стал приближаться с каждым взмахом весел. Река оказалась, правду сказать, несколько шире, чем он прикидывал, стоя на берегу, но это не имело теперь никакого значения. Разом исчезли куда-то утомление и усталость от бессонницы и долгого пешего хода. Лодка так и скользила вперед, рассекая податливую, сонную смоляную воду, пока берега зеленого острова не встретили ее.
Пори выпрыгнул на берег первый, но, завидев своего врага ворона рядом с колдуном, поостерегся и стал дожидаться, пока хозяин отвяжет Белого и выведет его на берег. Но колдун не дал ему возиться долго. Повелительно раздался сильный, совсем нестариковский голос:
— Кликни коней, парень! Да поскорее! Река долго не простоит!
Мирко мигом сообразил, в чем дело, и, повинуясь привычному свисту, гнедой и вороной с шумом влетели в воду и поплыли к нему, мощно загребая ногами. Кони, видно, переволновались, когда остались одни на берегу, поэтому торопились так, что на остров успели выбраться как раз вместе с Белым.
В тот же миг где-то вверху по течению, за поворотом, раздался рокот, который не спутаешь ни с чем, — рокот разъяренной воды. Мирко, не дожидаясь указаний колдуна, одним рывком втащил на берег лодку, а вал в сажень высотой, не меньше, уже выкатился на простор, открывшийся ему за излучиной. Расширение реки, конечно, сразу пригасило высоту волны, но не намного. В воде крутились корни и ветви прибрежных растений, обломки плавника, стволы деревьев, павших близ реки, но грознее всего была сама вода, словно рассерженная за то, что кто-то посмел приостановить ее вековое свободное движение, и теперь готовая показать всем свое истинное могущество.
Очутись теперь Мирко на том месте, где стоял давеча на правом берегу, ему бы не поздоровилось. Нахлынувшая масса черной воды прямо-таки слизнула зеленую лужайку, выдрала с корнем старое замшелое дерево, подмяла папоротники и кусты ивняка, сбросила, как срубила, нижние ветки крепкой ольхи и оставила за собой разоренный уголок, выглядевший теперь чистым, освобожденным от старого лесного мусора, но таким неуютным! И только трава, хотя ее местами вырвала вода вместе с дерном, блестела в каплях и радовалась нежданной свежести.
Остров рассек надвое и ослабил порыв волн, самый злой удар принял на себя его восточный берег, а прямо у ног Мирко и колдуна вода хоть и клокотала водоворотом, но выскочить на берег и дотянуться до людей сил у нее недостало. Вся гроза свершилась в мгновение, пролетела и укатилась вниз по Смол инке, постепенно слабея, но шум ее долго был слышен где-то, должно быть, за несколько верст. Сумятица на реке еще долго не могла уняться, ряды островерхих мелких волн ходили от правого берега к острову и обратно, и если бы Мирко не убрал вовремя на берег лодку, с ней бы пришлось проститься навсегда. Все были заворожены безумной, безудержной силой происходящего, даже колдун, даже собака, а гнедой и вовсе заржал и стал нервно рыть копытом землю, видно, понимая, что еще немного, и он бы оказался там, в стремнине. И только ворон взирал на все со спокойствием мудреца, независимый от капризов реки в своей небесной стихии, сидя на ветке тополя.
— Что, парень, из мякшей будешь? — услышал Мирко над собой голос колдуна.
— Из мякшей…— Мирко замялся, не зная, как звать колдуна — …уважаемый, — нашелся он.
— Ладно, — молвил старик. — Лодку, как вода уймется, не откажи в любезности, перегони в затончик на левом берегу этого острова. У меня-то сила уж не та, что прежде. Там и говорить станем.
Он степенно поворотился и, не ожидая ответа, двинулся вверх по пологому склону, держась прямо, не опираясь ни на какой посох, несмотря на то, что годы гнули его к земле и выдерживать их тяжесть было трудно. Ворон, видя, что его повелитель удаляется, тоже снялся с ветви и устремился за ним, скоро скрывшись среди деревьев. Да и сам старик уже пропал за огромным валуном. Мирко неудобно было окликать его, чтобы спросить, куда можно поставить коней. «Ладно, отсюда никуда не денутся. Чтобы их опять в реку загнать, надо очень постараться. Потом соберу, пускай пасутся — трава-то вон какая!» — решил он.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});