Вторая - Марика Крамор

— И насколько же вы бесповоротная натура, Александра?

— Ира, а может, пора переходить на чай? — Мелехин, конечно, пытается разрядить обстановку и перевести разговор в отвлечённое и более дружелюбное русло, что на этот раз получилось у него, мягко говоря, неважно.

Аристарх, кажется, плавно продвигается к своей точке невозврата. А я не могу просто взять и взбрыкнуть, фыркнуть в сторону его мамы что-то резкое и громко хлопнуть дверью. Хотя… очень хочется!

— Настолько, что Саша является матерью моих будущих детей и твоих, кстати говоря, будущих внуков.

— Ребята, а вы не сильно торопитесь за несколько месяцев знакомства? Вообще-то, дети и семья — это вам не игрушки.

Она отчитывает нас — да ладно нас, своего ВЗРОСЛОГО УСПЕШНОГО ОТВЕТСТВЕННОГО И СОСТОЯВШЕГОСЯ СЫНА! — при всех остальных, словно неразумных детей. Аристарх, конечно, очень спокойный, вдумчивый и терпеливый человек, но до точки кипения, оказывается, его довести не так уж и сложно.

— Это мы сами как-нибудь решим, — чёрт, ну насколько же неприятная ситуация. И что она так взъелась? Ну да, я прекрасно понимаю, что она знает, чьей любовницей я была долгое время, и что она считает меня особой не слишком высокой морали, но ведь она совсем не знает меня, к чему так негативно реагировать и сразу заявлять свою позицию неприятия? Я не могу позволить себе просто словесно сцепиться с женщиной, таким образом проявив полнейшее неуважение и к хозяйке, и к её сыну.

— Понимаешь ли… — уж не знаю, что там Ирина Геннадьевна намеревалась сказать Аристарху, но тут же была безжалостно перебита.

— На минутку тебя. Хорошая идея насчёт чая была. Я с удовольствием помогу, — мой мужчина раздражённо отодвинул стул и поднялся из-за стола, бросив на стол бумажную салфетку, которую до этого неосознанно теребил в руках.

Я печально смотрю им вслед, отчего-то чувствуя себя виноватой.

— Хотел бы я вмешаться, но не имею ни привычки, ни морального права влезать в их отношения.

Перевожу подозрительный взгляд на Мелехина и задаю интересующий меня вопрос.

— Часто случаются подобные столкновения?

— Периодически бывают. Никто не хочет уступать. Ира до сих пор считает сына маленьким неразумным мальчиком. А парень, достигнув определённого жизненного уровня, уже давно перестал ей доказывать, как она ошибается. За исключением моментов, когда по тем или иным причинам его особенно беспокоит её реакция.

— Ясно, — печально растянула губы в вынужденной улыбке. Всё же эта встреча безумно важна для Аристарха…

— Сашенька. Михаил больше не досаждает?

Я, наверное, даже в лице поменялась. Неужели мужчина не понимает, что данная тема — одна из самых неподходящих сейчас. Если разговор услышит Аристарх, не факт, что это ещё больше не усугубит категоричный настрой.

— Не понимаю, о чём вы, Валентин Германович.

— Вооооот как, — мужчина проницательно вглядывается в моё лицо, растягивая губы в плавной улыбке. — Зато я, кажется, понимаю... Значит, Аристарх принял весь удар на себя.

Глава 49.1

Я внимательно вглядываюсь в пронзительные серые глаза, полные задумчивости.

— Что вы имеете в виду?

Сейчас мужчина размышляет, говорить или нет.

Четыре секунды молчания, за которыми последовала обескураживающая информация.

— О том, что для Аристарха ты оказалась кем-то во много раз больше, чем очередной женщиной. Неужели не заметила, какой он вымотанный в последнее время? — разумеется, я заметила. Но я своего мужчину вижу почти каждый день. Мелехину-то откуда всё это известно? — Саша, ты очень неглупая молодая женщина. Я сомневаюсь, что подобные наблюдения проходят мимо тебя. И сама ты не можешь ничего не видеть и не понимать. Просто Аристарх не желает лишний раз тебя беспокоить. Это и понятно. Будь я на его месте, совершенно точно поступил бы так же.

— Как — так же?

— Как мог бы противостоял мощным нападкам противника, молча и не жалуясь, — сердце вмиг упало. Я всё же думала, что Миша просто отступился.

— Валентин Германович. Миша всё же пытается как-то ему навредить? — а я по своей глупости решила, что этого можно уже не ждать.

— Пытался. Крупную сеть автомастерских даже закрывали на какое-то время, предписывая немыслимые требования.

— Почему вы решили поделиться этим со мной?

— Потому что ты должна знать, кто находится рядом с тобой. Потому что его глаза наполняются неосознанным блеском, когда он на тебя смотрит. Потому что я не хочу, чтобы ему было больно. Поэтому прошу лишний раз подумать, что всё это для тебя. Игра или реальная жизнь, в которой Аристарх очень крупно подставился в борьбе за любимую женщину.

— Это вы ему помогли?

Мелехин не спешит с ответом. То ли размышляет над тем, стоит ли говорить откровенно, то ли думает, как отмахнуться от моих вопросов.

— Отчасти. Но я бы при всем желании не смог так быстро среагировать и надавить на Мишу. Да и не в тех мы с ним отношениях. Именно это было необходимо сделать быстро и твёрдо. А я, между прочим, всё ещё нахожусь меж двух огней. И ни один не решается слишком мне довериться. Но это и правильно.

После короткой паузы, удостоверившись, что мать и сын ещё не возвращаются, я понизила голос и заинтересованно попросила собеседника продолжать.

— Но у Аристарха был выход на того, кто бы сумел помочь быстро, только вот беда… великодушием и благородством такие люди не отличаются, к сожалению. Этот человек сидит очень высоко и может оказать влияние на достаточное число управляющих сверху. Ты определённо знаешь его и периодически встречаешь в политических новостях, поэтому имя его я оставлю в секрете. Этот человек никогда ничего не делает просто так. И просить у него милостыню не имеет смысла. Но…

В горле пересохло! Я как будто смотрю остросюжетный фильм, желая лишь одного. Подгонять Мелехина и умолять его продолжать!

— У этого человека есть одна непреодолимая страсть, о которой практически никому и ничего не известно, не положено ему по должности, знаешь ли, — затаив дыхание, я слушаю продолжение обличительной речи, но, очевидно, уже знаю, что услышу дальше. — Коллекционные, чрезвычайно редкие экземпляры автомобилей прошлого столетия. Такие, которых больше ни у кого нет.