ЛОВУШКА для БЕШЕНОГО - Виктор Доценко

Слова, написанные на листке в сочетании с обезоруживающей улыбкой Савелия, произвели большое впечатление. Рыбак заулыбался, засуетился, распахнул дверь и что‑то крикнул тем, невидимым, кто находился внутри. Из дверей по очереди пулями вылетели несколько чернявых детишек и исчезли за углом.

Команда Савелия по одному заходила в домик. Для этого высоким парням приходилось изрядно нагибаться, потому что потолок оказался неожиданно низким. Впрочем, и рыбак, и его дети, и жена, все были люди маленькие, но очень подвижные. Хозяин, плотный усатый мужчина в летах, просто одетый, что‑то приказал жене, незаметной женщине, одетой во все черное. На столе моментально выстроились миски с едой и большие кувшины с вином. Хозяин зажег пару керосиновых ламп и поставил на стол. Судя по разбросанным тут и там свечным огаркам, керосиновые лампы здесь зажигали в особых случаях.

Пока Савелий со товарищи располагался в доме, отыскивая места, где можно присесть, хозяин вышел и вернулся с большой, запечатанной смолой бутылью.

— Арака, — тут же безошибочно определил Васек- Беспалый. — Бля буду, арака, натурально. Забойная штука, вот увидите!

Двое его приятелей при виде бутыли оживились. Савелий, чтобы различать их, прозвал про себя одного Первым, другого — Вторым. Мамука и Резо довольно переглянулись. Им уже изрядно набило оскомину кипрское вино на «Гермесе», которое ни в какое сравнение не шло даже с цинандали.

Савелий сделал отрицательный жест рукой; который рыбак сразу уяснил. Бутыль тут же была унесена. Команда несколько заскучала, но спорить с Савелием никому и в голову не пришло.

Отдали должное еде и местному красному вину. Ели рыбу — жареную, вареную, копченую. Все было свежее, вкусное, поэтому об отсутствии мяса не жалели. После еды жена хозяина убрала со стола и исчезла. Хозяин надел очки, вероятно, для солидности, и разложил на столе карту.

Савелий понял, что наступил момент, когда пора посвятить свою команду в некоторые детали предстоящей операции.

Мы находимся здесь. — Он взял со стола нож и острием нашел точку на карте. Хозяин закивал головой, подтверждая, что место указано верно.

Вот здесь побережье Албании. — Острие переместилось в восточном направлении. При слове «Албания» хозяин снова кивнул. — Нам нужно попасть в окрестности города под названием Химара. — Слово «Химара» также заставило хозяина пару раз кивнуть.

Я приобрел у нашего капитана что‑то вроде рекомендательного письма к местным рыбакам, — продолжал Савелий. — Он давненько с ними водит дружбу, у них тут что‑то вроде общего бизнеса: табак возят через границу, девочек для борделей… Им не впервой нарушать границу. Им здесь каждая волна знакома и каждый камень на берегу. Я показываю пункт высадки на албанском берегу, они называют цену и мы отправляемся в путь.

Может, рано об этом, но хотелось бы знать, что мы там будем делать? — подал голос Васек–Беспалый. И тут же уточнил, словно извиняясь: — Ну, чтобы быть готовым там ко всякому, понимаешь…

Понимаю. — Савелий был очень серьезен. — Но все дальнейшие инструкции — в Албании. Еще вопросы есть?

Вопросов не было. Савелий взглянул на рыбака, словно привлекая его внимание. Затем ткнул ножом в точку на карте и произнес слово: «Химара». Пожилой рыбак присмотрелся, затем что‑то произнес по–гречески. Савелий вопросительно взглянул на него. Рыбак указал на карту и отрицательно замахал руками. Тогда Савелий достал пачку денег. Хозяин посмотрел на деньги, зачем‑то снял очки, протер стекла, затем снова взглянул на карту, вздохнул, задумался.

После получасовых переговоров на смешанном англо–греческом языке, а также при помощи жестов договорились, что рыбак доставит их в Албанию, но не прямо в Химару, пункт, указанный Савелием, а немного южнее, в деревню, где проживают несколько греческих семей, обрабатывающих местную засушливую почву и занимающихся все тем же рыболовством.

Выслушав рыбака, Савелий понял, что тот опасается албанской береговой охраны, которая по сути представляет собой пиратскую вольницу. Албанцы грабят и пускают на дно суденышки контрабандистов, а экипажу предоставляют возможность вплавь добираться до берега.

Подумав, Савелий решил не рисковать, а согласиться с предложением рыбака. Тот, получив согласие, заулыбался и тут же стал собираться в дорогу. Жена вручила мужу узелок, куда положила сыр, несколько лепешек и бутылку вина. Хотела было то же самое предложить и команде Савелия, но они отказались. Видно было, что семейство не из богатых и здесь считают все до мелочи. Уходя, Савелий заметил пять- шесть пар ребячьих глаз, с любопытством рассматривающих его и его людей. Жена рыбака тут же загнала детей в дом и плотно прикрыла двери.

Рыбак сунул в рот трубку и не спеша двинулся вдоль по улице. Это была единственная улица в. деревушке, вымощенная плоскими камнями. Вероятно, он хотел, чтобы богатые пришельцы испытали максимальный комфорт. Но, когда свернули к побережью, картина резко изменилась. Под ногами заскрипел песок, перемешанный с водорослями и рыбьей чешуей. Мамука ругался, потому что не успел снять красивые туфли и переобуться в кроссовки. Рыбак упрямо шел вперед, не оборачиваясь.

Подошли к большому дощатому сооружению, по виду — обычному сараю. Это и был сарай, потому что, открыв его, рыбак извлек оттуда несколько комплектов одежды: широкополые прорезиненные шляпы- зюйдвестки, куртки и высокие мягкие сапоги. Натягивая эту странную обувь, которую надо было при помощи специальных тесемок привязать к поясу, Васек–Беспалый бормотал, что «эти штуки вроде нашего ОЗК, общевойскового защитного комплекта от химического оружия».

Савелий решил было, что рыбак предложил им натянуть эту одежонку, чтобы они стали походить на рыбаков. Но оказалось, еще и затем, чтобы не промокнуть насквозь, сталкивая в море его лодку.

Савелий полагал, что за те деньги, что он предложил рыбаку, они могли бы получить больший комфорт. Но, оглядываясь по сторонам, везде на берегу видел те же длинные, узкие лодки.

Ребята покидали сумки в лодку и дружными усилиями шести пар крепких рук, под командой рыбака, столкнули лодку в море.

Залезли в нее. Самым опытным оказался Резо. Он тут же схватил шест, лежавший на дне, и принялся отталкивать лодку дальше в море.

Я в Батуми родился, — пояснил Резо, — с рыбаками часто в море ходил, это дело немного знаю.

Отошли на достаточное расстояние, и рыбак завел двигатель. Тут настал еще одни момент удивления для Савелия. У этой на вид неказистой огромной лодки оказался на диво мощный и классный двигатель, японского или немецкого производства. Впрочем, размышлял Савелий, держась за борт и отворачиваясь от летящих в лицо брызг, местные жители промышляют не только рыболовством. Значит, и технику надо иметь такую, чтобы суметь уйти от погони, если что.

Стоял штиль и лодка шла на приличной скорости по почти неподвижной водной глади. Фантастическое зрелище: ночь, звезд почти нет, непонятно, где кончается темное небо и начинается еще более темная вода. Ночное морское путешествие даже стало казаться чем‑то похожим на прогулку. Васек словно услышал мысли Савелия.

Сейчас бы девочек, да пива, да музыку… — размечтался Васек–Беспалый, но тут же осекся, поймав неодобрительный взгляд Савелия.

Не время расслабляться.

На этой лодке, вероятно, недавно вернулись с лова. Тошнотворный запах тухлой рыбы распространялся повсюду. Под ногами хлюпало. На дне валялось несколько черпаков. Савелий смотрел на них и думал, что было бы здорово, если бы не пришлось ими воспользоваться.

Справа, вдалеке, мелькнули огоньки.

— Отони! — Крикнул рыбак Савелию, приподнявшись со своего места, рядом с двигателем.

Савелий сверился с картой. Если это остров Отони, тогда по правому борту должен показаться другой остров, Эрикуса. Савелий достал из сумки сильный бинокль и всмотрелся в темноту. А вдруг мелькнут огоньки? Так и есть! Наверняка какая‑то деревушка на берегу Эрикуса.

Он перевел бинокль севернее и увидел огни. Нет, не огоньки керосиновых ламп, пробивающиеся из маленьких окон домиков рыбачьих деревень. Это были огни огромного судна!

Савелий внимательно вгляделся в корабль. По виду — сухогруз, контейнеровоз. Короче, скорее грузовой, чем пассажирский.

Судя по всему, рыбак тоже заметил судно прямо по курсу лодки и сменил курс, приняв правее, ближе к берегу. Непонятно, что руководило Савелием в то мгновение, когда он приказал рыбаку не менять курс. Возможно, это предчувствие…

Корабль приближался. Точнее, приближалась лодка, потому что корабль стоял на якоре. Огромная махина, плохо покрашенная, местами ржавая. Лодка прошла так близко от массивного корпуса, что казалось, он сейчас упадет и раздавит маленькую лодочку. Огромное судно просто подавляло своей массой. Поэтому все облегченно вздохнули незаметно для себя, когда лодка прошла мимо и стала удаляться в сторону берега.