Немезида. Война в тенях. - Джеймс Сваллоу

Эверсор откинул на спину украшенный клыками шлем и периодически негромко ворчал, глядя вдаль, словно хищник, который ловил запахи встречного ветра.

— Нам не повезет, — откликнулся он. — Видишь?

Его палец с металлическим когтем показал прямо по курсу поезда.

Койн снял с пояса компактный монокуляр и поднес к глазам. Расплывчатое изображение дрожало и раскачивалось, но он не мог не увидеть серые глыбы фигур Астартес в броне класса «Максим», которые двигались наперерез поезду. Они тащили и складывали на рельсы остатки сгоревших машин, сооружая импровизированную баррикаду.

— Я же говорил, что это ловушка, — проворчал Гарантин. — Ванус привез нас прямо в руки Астартес!

Койн покачал головой:

— Если бы это было так, почему мы не сбавляем скорость?

Более того, состав все ускорял бег, и на дисплее когитатора загорелись тревожные руны, предупреждавшие о превышении уровня безопасности.

Дорога пошла под уклон, и, когда состав стал спускаться на уровень земли перед следующей станцией, колеса угрожающе заскрежетали. А затем Сыны Хоруса, укрывшись за своим сооружением, открыли огонь по головному вагону, и болты с грохотом ударили в металлические стены.

Гарантин через разбитое окно, не целясь, выпустил длинную очередь, а потом вслед за Койном помчался по вагонам в хвост состава.

Снаряды пробивали стены вагонов насквозь, и в пыльном воздухе появлялись солнечные лучи, прорвавшиеся через пробоины. Поезд продолжал набирать скорость, и пол так раскачивался, что стало трудно держаться на ногах. Они успели добраться до последнего вагона, когда состав налетел на устроенный Астартес завал. Обломки грузовиков и вездеходов завертелись в воздухе и вылетели на проспект, сбив с ног двоих Астартес. От удара металлическая рама вагона раскалилась, и ведущие колеса сорвались с оси. Потерявший сцепление с монорельсом состав изогнулся и накренился, вагоны слетели на трассу и по инерции промчались вперед, разбрасывая в стороны тучи асфальта и щебня.

Обоих ассасинов в последнем вагоне швырнуло на трупы гроксов, и основную силу удара поглотили мягкие вонючие туши. Наконец лишенный тяги состав остановился в облаке пыли и оранжевых искр.

Койн потерял сознание на несколько минут, показавшихся ему целой вечностью. А затем он очнулся и обнаружил, что его тянут вверх и проталкивают через пробитую крышу вагона. Призрак на дрожащих ногах сделал несколько шагов по шоссе, вдыхая запах горящего асфальта и раскаленного металла. Щурясь от яркого света, он нащупал свой нейрошредер. К счастью, оружие осталось при нем.

Подошел Гарантин, на ходу перезаряжая «Экзекутор».

— Я думаю, мы их огорчили! — крикнул он, показывая рукой за спину Койна.

Ассасин обернулся и увидел, что к ним по шоссе, стреляя с бедра, бегут закованные в броню гиганты. Болты с глухим стуком врезались в землю и сотрясали покореженный вагон. Койн достал нейрошредер и нерешительно остановился. Пистолет имел ограниченный радиус действия и был предназначен для ближнего боя. Каллидус отступил и укрылся за фрагментом грузового вагона. Возможно, удачный выстрел лишит жизни одного из Сынов Хоруса или даже двоих… Но им двоим противостоит целое тактическое отделение Астартес.

— Нам не повезло, — пробормотал ассасин, прикидывая вероятность того, что жизнь Койна из круга Каллидус действительно прервется в этом второстепенном мире.

Снаряд рикошетом отлетел от стены вагона, и Гарантин, покачнувшись, тоже спрятался в укрытие. Койн уловил резкий смолистый запах стимуляторов: на спине Гарантина появилась глубокая красно-черная царапина.

— Ты ранен.

— Правда?

Эверсор, казалось, полностью сосредоточился на замене бракованного заряда из патронника своего оружия. С вагона скатился металлический цилиндр и упал у их ног. Гарантин, ни секунды не медля, схватил крак-гранату и швырнул ее обратно. Койн видел, что из раны обильно вытекает густая кровь и каждое движение дается эверсору с трудом.

Но в следующий момент инжекторы сработали и погасили боль, а Гарантин издал низкое раскатистое рычание. Он обернулся, взглянув на Койна черными точками сузившихся зрачков.

— Что-то надвигается. Слышишь?

Койн только собрался ответить, как все звуки заглушил неожиданно возникший рев реактивных двигателей. Из промежутка между зданиями, обступившими одну сторону проспекта, вынырнул тупоносый флайер — прямоугольный фюзеляж, подвешенный между двумя парами крыльев, которые заканчивались вертикальными трубами. Летательный аппарат был разрисован яркими белыми и зелеными полосами — цвета городской противопожарной службы. У открытой двери виднелся человек в черном комбинезоне и с длинноствольной винтовкой в руке. Из дула вырвался огонь, и на дороге взорвалась одна из машин.

Самолет стал снижаться, придерживаясь направления улицы, и тогда Койн дернул Гарантина за руку.

— Пора уходить! — крикнул каллидус.

Напряженные мускулы эверсора были твердыми, как мотки стальной проволоки, и все его тело дрожало от едва сдерживаемой энергии.

— Он сказал, что раньше уже убил одного из них, — бормотал Гарантин, не спуская глаз с приближающихся Астартес. — А теперь на его счету двое, если только ему можно верить.

Флайер кружил над ними, отыскивая место для приземления, но Сыны Хоруса своей стрельбой образовали барьер между самолетом и беглецами.

— Гарантин! — снова закричал Койн. — Пора двигаться.

Яростный киллер вздрогнул и на какое-то время утратил способность двигаться.

— Ты мне не нравишься, — невнятно произнес он. — Тебе это известно?

— Это чувство взаимно! — закричал Койн, чтобы быть услышанным в реве двигателей.

Самолет парил менее чем в метре от дороги, и из рубки им отчаянно махал рукой Тариил.

— Хорошо. Я не желаю, чтобы ты мешал действию моих стимуляторов.

В следующее мгновение эверсор вприпрыжку бросился бежать, так что невозможно был уследить за его движениями. Он выскочил из укрытия и понесся прямо на ряды Астартес. За ним непрерывным шлейфом полетели латунные гильзы из комбинированного болтера.

Каллидус выругался и побежал в противоположном направлении, к самолету. За полуоткрытой дверцей стоял Келл, и «Экзитус» периодически дергался в его руках, посылая в противников один бронебойный снаряд за другим.

Тариил, побледневший и потный, скорчился перед контрольной панелью. Скорее всего, он управлял пилотом-сервитором самолета через свой наручный когитатор.

— А где Гарантин?! — подняв голову, крикнул инфоцит.

— Он сделал свой выбор, — ответил Койн и рухнул на пол.

Эверсор, не переставая вопить, мчался навстречу мятежным Астартес и первого из них свалил залпом из «Экзекутора». Со вторым он столкнулся, и они оба покатились по земле, грохоча металлом и керамитом. Гарантин ощущал, как по его венам разливается бушующий поток энергии. Механически усовершенствованное сердце билось с такой частотой, что в ушах стоял ровный гул. Настройки в распределителях стимуляторов нарушились еще при крушении поезда, и теперь они впрыскивали дозы психона и барража непосредственно во внутренние органы, а атомайзеры в его боевой маске выпускали прямо в ноздри полноценные дозы нейровозбудителей.

Он летел вперед на волне бешенства и черной безумной ярости, которая заставляла его вопить и хохотать, заглушая даже грохот стрельбы. В таком состоянии он был самым быстрым, самым опасным и самым довольным.

Это был самый долгий для Гарантина период бодрствования с тех пор, как его нашли в колонии с обгрызенными костями соседа в детских руках. Кости были заострены для следующего убийства. Он тосковал по бездумному блаженству стазис-установки. Он чувствовал себя потерянным без шепота гипнотических инструктажей. Этот способ существования час за часом, день за днем, который так легко давался остальным, для Гарантина был дьявольским наваждением. Он ненавидел понятия бесконечных «вчера», «сегодня» и «завтра». Ему было близко только понятие «сейчас».

Каждую секунду бодрствования ему казалось, что ярость испаряется, а он становится мягким и слабым. Ему был необходим сон. Необходим, как воздух.

Но еще сильнее он нуждался в убийстве. Лучше, чем все боевые зелья, мощнее импульсов наслаждения, поступавших из серого вещества головного мозга; убийства — это лучшее из всего, что он знал.

Он колотил по шлему космодесантника и по линзам визора, разбивая в кровь пальцы под рукавицей. Разряженный «Экзекутор» превратился в дубинку, которой он неустанно размахивал и наносил удары.

Его самого тоже настигли удары, которые отозвались внутри опаляющим огнем и отбросили от жертвы на твердое покрытие дороги. Густая, насыщенная медикаментами кровь выплеснулась в рот и потекла из клыкастой пасти маски. Он не чувствовал боли. Только внутри образовался белый горячий шар, и с каждым мгновением он становился все больше. Этот жар наполнил Гарантина таким восторгом, какого он еще никогда не знал. Скользящие удары болтеров и боевых ножей разрушали его имплантанты, и ниже правого колена уже остались одни лохмотья.