Страж - Алексей Пехов

– Ты куда? – спросил Вильгельм.

– Срублю деревце. Нужна хорошая палка. Я не собираюсь скакать по козьему маршруту без надежной опоры.

Как я и думал, палка пригодилась и за время долгого спуска несколько раз выручила меня, не позволив упасть. Львенок, шедший сразу за мной, то и дело чертыхался. Когда мы оказались внизу, на каменистом берегу реки, я задрал голову, глядя туда, откуда мы пришли. Хорошо, что с нами не увязался Проповедник. Вот уж кто бы ныл, не переставая.

Львенок снял перчатки, засунул их за пояс, на котором кроме кинжала висело излюбленное оружие наемных рот всех стран – короткая ровалийская шпага[47] с закрытой гардой.

– Теперь, судя по рассказам местных, нам надо вон туда, вверх по течению.

Еще двадцать минут пути нам на головы падал мелкий снежок, после превратившийся в сильную порошу, стихшую так же быстро, как и началась. Мы вошли в узкое ущелье с высокими отвесными склонами. Влажное и туманное, где некуда была деться от эха, рожденного рокотом несущейся вниз реки. Из-за витавшей здесь влаги, оседающей на камнях и скалах, кругом были ледяные наросты и сосульки, словно мы оказались в середине зимы где-то далеко на севере. Особенно меня поразили немногочисленные деревья – их ветви были скованы льдом, словно рыцари, одевшиеся в мощную броню.

Впереди из туманного марева появились косы срывающегося со скалы белопенного водопада. Он каждое мгновение извергал массу воды, которая тремя беснующимися гребнями врезалась в и без того неспокойную реку.

Я понял, что мы на месте, задрал голову, но едва смог различить тонкую ниточку Чертова моста, так велико было до него расстояние.

– Ты глянь, кто здесь, – привлек мое внимание Львенок.

– Почему-то я ни минуты не сомневался, что мы с ним встретимся. Оно любит загадки даже больше, чем ты.

Пугало, затянутое в порядком изношенный офицерский мундир времен князя Георга, стояло к нам спиной, не двигаясь. Оно казалось странным памятником, изваянием, гротескной фигурой, посвященной одновременно нелепости и жутковатому страху.

– Эй! – окликнул я его.

Оно неохотно повернуло «лицо» в мою сторону и поманило нас к себе.

– Что-то нашло? – полюбопытствовал я.

Пугало молча указало серпом перед собой. Львенок, несмотря на свою кажущуюся беспечность, не стал наклоняться вперед, явно опасаясь, что серп отчекрыжит ему голову. Я же, как человек менее рассудительный, когда дело касается тех, кто меня окружает, склонился и сразу увидел обильные следы крови.

Легкий запах, исходивший от этого места, был столь неуловим, что я не придал ему никакого значения, хотя какая-то мысль попыталась зацепиться за ощущение. Но ей не дали никаких шансов – меня окликнул Вильгельм:

– Людвиг, иди, посмотри. Как говорила Рози, царство ей небесное, похоже, мы нашли искомую точку – и вся история началась здесь.

– Что это? – спросил я у него, изучив найденное.

Львенок пожал плечами:

– Черт его знает. А на что, по-твоему, похоже?

– На каракули, – не раздумывая, ответил я. – На паршивые бесформенные каракули.

Пугало, выглядывающее из-за спины Львенка, кивнуло, подтверждая мои слова. На большом плоском камне виднелись следы неестественных бурых потеков.

– У тебя слишком скудное воображение. Лично я вижу гротескную даму из породы блудниц верхом на сороконожке или… курице.

– Избавь меня бог от такого воображения, – проворчал я, присаживаясь на корточки перед странным «рисунком». – Это точно не магия или колдовство. Никаких всплесков или остаточных явлений. Что думаешь ты?

Он проводил взглядом отправившееся к водопаду Пугало, цокнул языком:

– Да, это не магия, здесь ты прав. Это не воск. И точно не сажа, иначе бы из-за снега она давно размазалась. – Львенок провел пальцем поперек одной из линий. – И не кровь. Странный состав. А какова вероятность, что эта штука не имеет никакого отношения к гибели стража?

– Не знаю… И вряд ли смогу узнать.

Я еще раз обошел каменистую площадку возле речного берега. Пугало каким-то неподдающимся разумному объяснению способом перебралось на ту сторону и теперь торчало в водопаде, разумеется, совершенно не намокая. Затем оно и вовсе пропало из глаз, скрывшись за белой стеной, в ледяных брызгах ревущей стихии.

Я вновь вернулся мыслями к разводам на камне. Странно и слишком заметно, чтобы на них не обратили внимания. Знак? Подсказка? Но кто его оставил? Ведь не страж же, упавший с небес. После такого приземления на острые камни не то что оставлять подсказки, даже «аминь» не успеешь сказать.

Двоих, появившихся оттуда же, откуда совсем недавно пришли мы, я увидел сразу. Они вынырнули из туманной хмари, следом за мелкими снежинками, не устающими падать сверху, и двигались друг за другом, без спешки и торопливости, но и не медля.

Я тихо свистнул, привлекая внимание Львенка к неожиданным гостям, и тот тут же положил правую руку на рукоять оружия.

– Клирики, – заметил он, когда я встал рядом, разглядывая приближающихся мужчин.

– Это совершенно не значит, что опасность миновала, – сказал я, и мы оба понимающе хмыкнули.

Первый мужчина был выше меня на голову и гораздо мощнее, что говорило о нем как о настоящем великане. Его иссиня-черный монашеский плащ из отличной овечьей шерсти, теплый и просторный, подпоясывал ярко-алый пояс, на котором висел меч в сафьяновых ножнах и с гардой, выполненной из скованных между собою колец. В мече было что-то не так, возможно в нем находился одушевленный, но я не успел разобраться.

– Каликвец,[48] – произнес Львенок. – Эти-то что здесь забыли?

Голова у монаха была непокрыта, так что я легко рассмотрел его округлое, добродушное, гладковыбритое лицо. Тонкие брови и оттопыренные уши придавали ему несколько смешной и наивный вид, но вот взгляд близко посаженных карих глаз говорил о том, что парень не так прост, как хочет казаться. К тому же его комплекция, помноженная на физическую мощь, и клинок говорили сами за себя.

Второй носил серый плащ пилигрима, наброшенный поверх теплой куртки, и узнал я его лишь вблизи, когда смог разглядеть лицо под низко надвинутым капюшоном. Пес Господень из Виона, с которым мы перекинулись парой слов в славном замке Кобнэк во время столь памятной мне Ночи ведьм.

– А, мастер ван Нормайенн, – сказал инквизитор, останавливаясь напротив нас. – Так и думал, что найду вас здесь.

– Ваша осведомленность не перестает меня поражать, – сухо ответил я, не собираясь интересоваться, откуда он узнал о моем присутствии в Дерфельде.

– Издержки моей работы, – улыбнулся молодой клирик. – Это брат Курвус из монастыря Дорч-ган-Тойнн, что по милости Божьей и в силу своей службы оказал мне честь путешествовать вместе.