Платон. Книга первая. В прятки с судьбой - Алексей Секунов

— Удачи, бойцы! — вдруг прозвучал в наушниках голос главнокомандующего армии, и Ваня понял ради чего он здесь, ради чего он шесть лет учился в кадетском училище. Это понимание придало некий азарт и остервенение, юноша наклонил кабину по вектору движения и дал стопроцентную тягу на маршевые двигатели. Истребитель мгновенно рванулся, вперед ввинчиваясь в космическое пространство. Там далеко возле точек Лагранжа, на коих были расположены форпосты, маячила китайская армада, и, по-видимому, шел ожесточенный бой, тех, кто первыми принял на себя удар противника.

Десятки, нет сотни вражеских корветов, мелькая плазменными дюзами, напролом прорвались через форпосты, ведущие бой с крейсерами, и теперь на всех ньютонах неслись навстречу русской армии.

Квадрат Н-5 был одним из приближенных квадратов к сектору точек Лагранжа. Поэтому там уже мелькали яркие огни ракетных взрывов и плазменных выстрелов.

Сам истребитель ХRA-73 ощутимо потяжелел, что, слава богу, не сказывалось на летных показателях. Помимо глушащей установки на борту машины, боковые турели были заменены на плазменные пушки, чему кадет Сафин был несказанно рад. На полигоне в Петропавловске-Камчатском из плазменного орудия широкого действия ему довелось стрелять лишь один раз, и ощущения после выстрела были незабываемыми.

Борт 20/17 резко ушел влево, дабы избежать столкновения с вражеским корветом, идущим на таран. Корвет «Ишим» встретили плотным огнем «Скорпионы» первого дивизиона, заставив вспыхнуть его как свечку. Ваня увел свою машину вниз, туда, где шла ожесточенная битва его истребительного звена.

— Ванек сзади! — истошно завопил кто-то в эфире. Буквально в метре над крышей кабины кадета Сафина пролетела ракета. Висевший перед ним истребитель того же типа (значит это и был кадет Крыжов), открыл огонь по неприятелю из главного калибра.

— Шестой, — заорал он, а Ваня лишь увидел, как замигала иконка теплового воздействия, значит, неприятель сбит.

Вдохновленный действиями напарника, кадет Сафин завернул бочку, отлавливая радаром все близлежащие вражеские цели. Визир тут же отметил пару корветов, по которым в дальнейшем были выпущены ракеты.

Форпост впереди был разбит, и теперь вражеские крейсеры, отстреливая все, что движется, двигались вперед.

— Борт 20/17, 22/14 и Р-56 атака на вражеский крейсер. Все остальные прикрытие! — кричал в эфире ведущий звена.

Атака на крейсер заключалась в точечном попадании термоядерного фугаса в реакторный отсек. А чтобы попасть в отсек нужно было метко выстрелить этим зарядом в шахту охлаждения реактора 2х6. И так как подобной мощности снаряды находились лишь на корвете, то все остальные просто расчищали ему дорогу.

— Восьмерка, — выкрикнул Крыжов, загораясь маршевыми. Совсем близко к Ване от попадания из лазерной пушки на куски разлетелся истребитель. Его буквально распылило на молекулы. Такой смерти кадет Сафин не хотел. Поэтому он, что есть силы, развернул свою машину, в воздухе выделывая восьмерку. В полете юноша пару раз выстрелил из плазменных пушек, что принесло в негласный рейтинг еще две единицы.

Что выделывал Крыжов, это надо было видеть, он каждый миг выкручивал «штопоры», «бочки», какие-то непонятные петли, успевая при этом технично отстреливать вражеские цели. Его истребитель, круто нырнув вниз, ушел под брюхо китайского крейсера. Внизу раздались взрывы.

— Лазерных пушек, нет, — провозгласил кадет, появляясь по другую сторону крейсера.

Тем временем корвет Р-56 уже почти вплотную подобрался к шахте крейсера и прицельно выстрелил. Термоядерный снаряд яркой вспышкой исчез внутри. Взрыв. И полнеба, открывающееся из кабины борта 20/17, вспыхнуло миллиардами фотонов. Истребитель взрывной волной снесло в сторону.

«Не помеха, теперь он не помеха», — подумал Ваня, выравнивая свою машину.

— Кадет Сафин! Кадет Крыжов! — прозвучал в эфире голос майора Стрижницкого, — занять позицию по квадрату G-8. Активировать заглушки!

Дважды говорить не пришлось. Пара истребителей, повысив тягу на маршевых, понеслась через все поле боя, опасаясь попасть под обстрел, как чужих, так и своих.

Заглушки, о которых говорил майор Стрижницкий, нужны были для того чтобы перекрыть радио сигнал.

Если верить донесениям разведки, китайцы хотели устроить массированную ядерную атаку по российским городам, чего конечно никак нельзя допустить. Заглушки мешали получению сигнала активации ядерных боеголовок — это был один из способов предотвращения атаки. Второй способ заключался в том, чтобы попросту не пропустить вражеские крейсеры с боеголовками на борту в расчетную точку для нанесения ядерного удара.

На радаре, кроме тысячи вражеских целей обозначенных красными маркерами, голубыми точками горели маяки заглушки.

— Борт 20/17 прибыл, — произнес в микрофон Ваня, подлетая к вражескому крейсеру со стороны маршевых дюз. В эфире появился Крыжов.

— Ванек, видишь крепежные пазы маршевых этой махины? — спросил он. Ваня, кивнул, но спохватился, что напарник может его не заметить.

— Вижу.

— Чекрыжь их из всех орудий! — крикнул Крыжов и сам принялся технично отстреливать крейсеру маршевые.

Не называлась бы эта махина крейсером, если бы какие-то два истребителя смогли перебить ей главные двигатели.

— Ванек! — послышался в наушниках радостный голос Мая, — нам нужна ваша помощь. У заглушек слишком маленькая мощность, по сравнению с передатчиком.

Ваня нырнул под брюхо крейсера и его борт 20/17 нарвался на плотный обстрел главным калибром.

— Разгерметизация главного отсека, — констатировал факт бортовой компьютер. Ваня пустил в лоб неприятелю ракету и оказался точен. «Ишим» расцвел яркой вспышкой.

— Они готовят ракеты! — вопил майор, его линкор, лихо обстреливал вражеский крейсер из всех орудий.

Генка, которому после уничтожения его истребителя достался чей-то корвет, имел в своем арсенале пару термоядерных снарядов, и теперь на полном ходу двигался к шахте охлаждения крейсера. Ваня взлетел выше, чтобы прикрыть друга со спины.

Юноша завис на маневровых и совсем не заметил, как с незащищенного краю ему в реакторный блок пришла ракета. Истребитель лихо закрутило, унося в мертвый космос, но Генка уже сунул в систему охлаждения снаряд. Его корвет, тоже недолго оставался в лидерах. Лазерная пушка крейсера точным попаданием расчекрыжила его как консервную банку.

Сначала ярким взрывом полыхнул борт Геннадия Ка, затем взорвался крейсер. Но взрыв был каким-то не таким. Первый крейсер буквально разлетелся на куски, а этот еще держится.