Рассмешить богов - Оксана Панкеева

— Хоулиану надоело слушать, потому как его утонченная натура не переносит неизящные высказывания… как он сам выразился, «даже человеку язык дан природой не для того, чтобы произносить столь отвратительные мерзости о самом светлом чувстве». Короче, что-то он на этого ругателя сгоряча колданул, что у того язык отнялся. Бедняга всю ночь бегал по магам и мистикам, но никто после эльфа снимать не взялся. Утешили больного только тем, что это не навсегда. На сколько именно — не смогли выяснить. Посоветовали вспомнить, насколько был сердит эльф, и самостоятельно определить период от трех дней до десяти лет.

Жак тихо застонал и пополз по столу. Это стоило затоптанного передничка, даже если Тереза заметит!

— Шарик, скотина! — вдруг истошно взывала Ольга, прервав на полуслове свой познавательный рассказ, и метнулась в гостиную. — Уйди, морда собаческая! Не смей жрать пирожные!

Тарелка с гостинцами была геройски спасена из необъятной пасти щеночка и во избежание дальнейших поползновений унесена на кухню. Самого преступника Ольга привязала к ножке стола, приговаривая, что его, проглота, сегодня три раза кормили и вообще больше она его гулять не возьмет.

— Серьезно — три раза? — удивился Жак. — Я почему-то думал, Мафей будет забывать его кормить даже один раз…

— Да Мафей-то как завеется к своей ведьмочке, действительно все забывает, — охотно поделилась знаниями Ольга. — Но сегодня с утра покормил, не забыл. А потом покормил преподобный Чен, он всегда Шарика жалеет. Говорит, песик в прошлой жизни был очень бедным человеком и сильно голодал. А Мафей его и в этой кормить забывает. Потом еще я ему еды принесла — не знала, что его уже кормили два раза. Эта морда без зазрения совести сожрала все три кормежки! А еще он по дороге на рынке спер с прилавка кусок мяса, выклянчил у меня полпирожка, и чего-то нашел в мусорке, я даже заметить не успела, как оно в пасти исчезло. Но песик все равно не наелся!

— Ну да, — согласился объеденный хозяин. — А десерт? Песику не подали десерт!

— Может, отдать ему то, что уже надкусил? Ты же не будешь есть пирожные, надкусанные собакой?

— Да отдай, пусть лопает. Лучше доскажи, что дальше было. Когда Лаврис пришел свататься, а будущий тесть изъясняется мычанием и жестами?

Ольга махнула рукой:

— Лаврис, во-первых, жутко расстроен, во-вторых, на меня обижен за тот бантик, что я потеряла. Расспрашивать его о подробностях сватовства — это уже садизм. А Элмар с ним не ходил, потому как поехал с нами на коронацию. Ты знаешь следующих пятерых паладинов, что после Элмара перед Лаврисом? Вот расспроси их.

— Мне король не велел из дома выходить, — вздохнул Жак. — Так что я не скоро их увижу.

— Король? Почему? Ты ведь уже выздоровел?

— Ты же знаешь его особо хитрое величество. Некие замысловатые расклады, непостижимые для средних умов, требуют, чтобы я считался по-прежнему больным, чуть ли не помирающим.

— И надолго? — огорчилась Ольга. — А я хотела тебя на рыбалку позвать…

— На рыбалку? — Королевский шут был слегка потрясен подобным предложением. — Так ты за этим удочку купила? А где ж ты рыбу собралась ловить?

— Да в Риссе, прямо в дворцовом парке.

Жак тут же представил себе это зрелище. Набережная дворцового парка, неподалеку прогуливаются придворные, рассуждая о светском и раскланиваясь с расфуфыренными дамами… а на парапете сидит Ольга — босая, в своих джинсах и некромантской футболке (кстати, уже штопаной), с удочкой и ведерком…

— А там хоть рыба-то есть? — ошарашено спросил он, не зная, что еще умного на эту тему сказать.

— Есть, — уверенно заявила Ольга, — Я видела, как она плещется в воде. Ее там полно, и никто не ловит.

— А что ты с ней делать будешь? На кухню отдавать? Или она там такая, что «маленькую выпускать, а большую складывать в баночку»?

— А хоть и на кухню. Или Шарику. А рыба большая, я видела. Так что, не пойдешь? И надолго тебя король замуровал?

Жак только рукой махнул:

— Остается только надеяться, что ему не взбредет в голову устроить мои фиктивные похороны… А ты Кантора позови. Пусть он с тобой половит. Ему полезно, говорят, рыбалка успокаивает.

Ольга, видимо, тут же себе представила что-то веселенькое, потому что долго смеялась. Потом сжалилась над несчастным больным и описала, как у Кантора срывается с крючка рыбка, после чего он долго ругается, топает ногами и ломает удочку.

Потом они пили кофе с пирожными, развлекаясь тем, что представляли за ловлей рыбы всех знакомых по очереди. Особенно короля, который, по мнению Жака, через пять минут заявил бы, что подобное занятие есть преступное разбазаривание бесценного времени, и превратил бы набережную в филиал кабинета. Потом Ольга рассказала свою версию позавчерашней коронации, которая была куда веселее королевской. В отличие от его величества, девушка не обязана была весь вечер торчать на подобающем официальному лицу месте, а прошлялась по всей территории дворца в сопровождении Мафея и его поморских кузенов. Похоже, больше всего ее впечатлили маленькие щеночки, крошечные котяточки и малютки деточки, очаровательные карапузы Макар и Назар, которые вот-вот должны были получить титул принцев-бастардов. Во всяком случае, Кондратию так отец пообещал. Ольга вообще отличалась трепетной любовью ко всему маленькому и пухленькому, и некоторое время пришлось выслушивать ее восторженные отзывы и умильные попискивания. Жак тоже любил детей и животных, но не до такой степени. Он терпеливо кивал, ожидая, когда у Ольги закончатся ахи и охи, думая в это время совсем о другом. Вспомнилась почему-то давняя история о том, как Ольга в него втрескалась, и Жак некоторое время прикидывал — не потому ли, что он тоже подходит под категорию «маленького и пухленького»? Но тогда как же Кантор? Либо во всем виновато проклятие, либо где-то в глубине души у сурового кабальеро и вправду запрятано что-то «маленькое и пухленькое»…

Король появился совершенно неожиданно и разрушил идиллию бесцеремонно, как вернувшийся из похода обманутый муж. По его мрачному и решительному лицу Жак понял, что его величество явился не для развлекательной беседы и что новости, им принесенные, будут не из приятных. Вряд ли его так огорчила обещанная казнь…

Ольга тоже почувствовала что-то неладное и оборвала на полуслове описание восхитительного котеночка невероятной кофейно-полосатой масти.

— Доброе утро, — быстро и сдержанно поздоровался король. — Ольга, в гостиной ждет телепортист, возвращайся во дворец.

— Что случилось? — в один голос встревоженно ахнули и хозяин, и гостья.