Волчьи игры - Людмила Астахова

Итак, первый рейс мичмана эрн Кэдвена завершился, и довольно-таки успешно. «Юркий» входил в базу под приветственный выстрел с батареи форта Сигрейн, ведя за собой на буксире спасенную шурианскую кочмару с разбитым румпелем и неся на борту пятерых выловленных из штормового моря рыбаков. Не приз, конечно, и не подвиг, но все-таки кое-что! Эрн Холдэн, конечно, бурчал, что премий и наградных знаков за спасение утопающих в Адмиралтействе еще не придумали, однако эрн Холдэн всегда бурчал, таким уж уродился, и повод для недовольства имелся. Капитану сочувствовал весь экипаж, от первого помощника до юнги-подносчика. Командирами на суда такого класса назначали вообще-то простых лейтенантов, а эрн Холдэн был настоящим капитаном, опытным и проверенным в боях моряком. Не его вина, что сейчас нет никакой войны и сидящие на половинном жалованье морские волки рады-радешеньки даже назначению на водоналивное судно, не говоря уж о военном шлюпе в береговой охране Шанты.

Помимо уязвленной гордости, командиру «Юркого» не повезло в предпоследнем рейде. Его помощник, Первый лейтенант эрн Одмэйр, умудрился раздробить себе ногу, сунувшись помогать канонирам с сорвавшейся пушкой. Ступню невезучему Одмэйру отняли и списали с «Юркого» на берег, ибо на кораблях и судах Е.С.О. по древней ролфийской традиции не должно быть калек. Увечные на борту, равно как и женщины, оскорбляют взор Морайг. Место списанного занял Второй лейтенант эрн Вайдри, а его собственная вакантная должность вот уже три недели дразнила честолюбие мичманов. Сэйвард оказался единственным, кто не мечтал занять освободившееся место. Не с его именем, право. Впрочем, вышло так, что грезам сотоварищей по мичманскому кубрику тоже не суждено сбыться. Доказательство этому факту как раз и мерило шагами серые камни пирса, кутаясь в штормовой плащ и надвинув шляпу чуть ли не на нос.

– Сдается мне, господа, это к нам из метрополии, – заметил эрн Лахти, бессовестно пользовавшийся отсутствием на палубе капитана, попустительством эрна Вайдри и неплохой зрительной трубой.

– Лахти, не томи, – воззвал к совести однокашника Сэйвард. – Погоны разглядел?

– Лейтенант, – после нескольких минут разглядывания, пока товарищи ждали, затаив дыхание, провозгласил эрн Лахти и ухмыльнулся.

Разочарованный вздох стал ему ответом.

Сэйвард фыркнул:

– Можно подумать, что вы и впрямь надеялись, щенятки. В Адмиралтействе, знать, свои виды на нашего малыша «Юркого». – Он ласково погладил планширь. – Абы кого не допустят топтать его шканцы – потому как не у каждого шлюпа они вообще есть!

– Погодите-ка... – Лахти, жадина, все никак не желал делиться своей трубой. – Нет, ну точно! Мать Морайг! Это же настоящий шуриа!

– Эка невидаль, – хихикнул эрн Рэйвин, тот самый, что рассчитывал примерить лейтенантские погоны сам. – Шуриа на Шанте! Чудеса да и только!

– Рэйвин, ты не понял. Наш будущий Второй лейтенант – шуриа. На, сам погляди.

– В самом деле? – Рэйвин аж рот приоткрыл и подпрыгнул, пытаясь дотянуться до трубы, но его приятель эрн Фарни отпихнул торопыгу локтем. Лахти рассмеялся, довольный. Фарни и Рэйвин, побегав с голым задом по бережку, новичков больше не задирали, но зато между собой грызлись с потрясающим азартом – одно удовольствие наблюдать. Пока капитан не видит.

– Нечестно это! – возмутился Рэйвин, завладев вожделенным прибором. – Я исполнял обязанности лейтенанта – это раз! И готов... почти готов к экзамену – это два! Почему Холдэн не представил меня комиссии, а? И теперь нам присылают какого-то ползучего кузена, м-мать его! Где справедливость?

– Забудь, – ухмыльнулся эрн Фарни. – Все мы братья в лоне Морайг.

– Только одни старше других, – фыркнув, вставил эрн Кэдвен. – А некоторые – вообще двоюродные.

– А я его, кажется, знаю, – заметил Сэйварду приятель. – Если Морайг не наказала меня слепотой, это Шэйрр Йяри эрн Тэлэйт. Который Приемыш.

– Сын княгини Шантийской?

– Похоже на то. Не так уж много у нас на флоте шуриа, чтобы ошибиться. Так что придется тебе потесниться, Сэйвард, а то расположился в «Лалджете», будто у себя в Кэдвене под яблонькой. А тут – ба! – и хозяин приехал. Интересно, за какие грехи Священный Князь сослал его сюда? Или это маменька выпросила сыночку послабление?

– Ты тявкать-то тявкай, но на леди Джойн хвост не задирай, – рыкнул эрн Кэдвен. – А то я тебе уши отрежу, Лахти, так и знай.

– Да будет тебе, Сэйв! – обиделся тот. – Всем же известно, что Приемыш – любимчик Священного Князя, и тот наверняка ведь...

– Эт-то еще что такое?! – громыхнул со шканцев рычащий бас эрна Холдэна. – Эрн Вайдри, убрать бардак с палубы! Это корабль Его Священной Особы, а не плавучий балаган! Лахти, ко мне.

Прикусив язык и поджав хвост, эрн Лахти вытянулся под суровым взглядом командира.

– Ну? Что вы там увидели? Шеренгу голых пляшущих девок?

– Никак нет, эрн! На берегу – новый офицер, и мы подумали, что...

– А кто вам вообще позволял думать, Лахти? – ядовито поинтересовался эрн Холдэн. – На будущее учтите – на моем корабле подчиненные думают, только когда я прикажу. Ну, озвучьте же ваши мысли, коль уж они у вас завелись.

– Я рискнул предположить, что это наш новый лейтенант, эрн капитан, – со лба бедного Лахти крупными каплями катился пот. – Я... мне показалось, что я узнал его.

– И? Это повод устраивать пляски на планшире? И кто же ваш знакомец?

– Похоже, что это лейтенант Шэйрр Йяри, эрн.

– Час от часу не легче, – скривился Холдэн. – Вайдри, трубу.

Минуту-другую капитан вглядывался в неприкаянную фигуру на берегу, потом хмыкнул и вернул трубу Первому лейтенанту.

– Несите вахту, Вайдри.

– Но, эрн... – сглотнув, спросил тот. – Может быть, выслать за ним шлюпку, эрн?

– Обойдется, – бросил капитан. – Это не Священный Князь и даже не Княгиня, а всего лишь щенок-лейтенант, и пока он не доложился мне о прибытии, я его не видел и знать не хочу. Все ясно? – и, прищурившись, окинул своих офицеров свирепым взглядом: – Никаких поблажек никому из вас, щенки, будь даже вы все княжескими детьми!

– Не завидую я ему, – шепнул Сэйвард на ухо мокрому, как морская мышь, Лахти.

– Кому? Холдэну или Йяри?

– Обоим, – вздохнул мичман эрн Кэдвен. – Обоим.

Амеретэт Веан, придворная дама

Зачем женщине быть умной? Что дает ей понимание людей и жизни, кроме душевных страданий? Не лучше ли оставаться невежественной и ограниченной, а следовательно, счастливой теми радостями, которые доступны женщине высокого рождения и положения в обществе? Драгоценности, наряды, балы, любовные приключения – абсолютному большинству диллайнских дам этого вполне достаточно для полного довольства. Умные женщины – несчастны, если только они не принцессы. Княжна Сина – редкостное исключение, только подтверждающее правило. И до этого дня Амэ считала, что тоже является таковой – любимицей судьбы, не избавленной от тягот избыточного ума, а напротив, благодаря ему одаренной высшим счастьем.