Хроники Дебила. Свиток 2. Непобедимый - Егор Чекрыгин

Опять же, Тов’хаю уже вроде как не солидно среди молодняка жить. Воин-оикия в строю ходит, а живет одним костром с мелкотой. И в диверсионном рейде себя показал, надо поощрить! А Витек его одногодка. И в битвах тремя скальпами уже разжился. А сколько наших после битв помог на ноги поставить! Да и шаманом будет знатным, когда дорастет. Тоже надо поощрить.

Старшины и Вождь подумали и со мной согласились. Девок надо отдать молодым, даже несмотря на то, что кое-кто из взрослых воинов пока без бабы существует. Быть посему! Молодым везде у нас дорога!

А может, просто решили, что такие тощие девки только молодняк и привлекут? А для более взрослых на таком разоренном берегу они чего получше найдут.

А сволочь Витек, возьми, да и откажись! Я ему, придурку, конкретную взбучку устроил. Сказал, чтобы на Осакат он не облизывался, потому как она, во-первых, родовита до безобразия и ее судьбу будут Цари Царей решать. (Был у нас такой разговор с Леокаем.) А во-вторых, женить ученика на такой стервозной дамочке, как моя сестренка, – это очень сильно его ненавидеть надо. А я к Витьку вполне, значит, расположен и зла ему не желаю. Потому, Витек, слушайся старших и бери, чего дают!

Все равно отказался. А с кем ни посоветуешься по поводу сложившейся вопиющей ситуации, все только руками разводят. Дескать, был бы Витек девкой, его бы и спрашивать не стали, чего он там хочет. Был бы молодым воином – спросили бы, но ответ слушать не стали, не дорос еще старшим хотелки свои высказывать! Ну а коли уж он ученик шамана да шаманом обещает стать знатным, – это дело только с Духами решить можно, а людя€м в энти дела соваться не след!

Ладно, я тоже не зверь какой-то. Поорал, погрозил, даже пару оплеух заехал. Но, видя твердое Витьково упорство, настаивать не стал. (Девицу пожалел, а не этого дурня.) Просто наложил на Витька епитимью. Сиречь перевел на хлеб и воду, а точнее – салат из водорослей и воду из ручья. Пусть посидит недельку без мяса на очищающей диете, небось вразумление-то в очищенный от глупостей мозг и придет. И спать я его отсылал далеко за пределы своего костра, поближе к костру новоявленного семейства Тов’хоевых. Пусть мучается неслух на жестком песочке, слушая, как нормальные люди милуются, небось сразу в разум придет! (Главное, чтобы его примеру другие не последовали. А то коли все сами захотят решать, кому на ком жениться, у бедолаги шамана, за все эти матримониальные дела несущего ответственность, точно крыша съедет!)

Но в целом, хоть вид разоренной земли и немало омрачил наши думы, конец путешествия все восприняли с облегчением. Все, кроме разве что меня.

Потому-то я как-то на второй день после прибытия подстерег Лга’нхи и утащил с собой в степь, – типа, по важным шаманско-вождистским надобностям. Потому как поговорить о некоторых делах на Совете было очень непросто. И не только из-за желающих помочь добрым советом (на Совет приходит все племя, и все воины имеют право высказываться), но и потому, что некоторые вопросы слишком уж напряжны для мозга дикаря. А решать их надо.

– Что ты думаешь делать дальше, Лга’нхи? – спросил я приятеля, когда мы, отойдя подальше от лагеря, уселись на высокую дюну. Чтобы никто не лез к нам с вопросами, я воткнул рядом с собой протазан и начал демонстративно вертеть бубен в руках. А несколько раз огрызнувшись и облаяв назойливых посетителей, я уже приучил племя, что в моменты, когда их Шаман сидит под протазаном, играясь в бубен, к нему лучше не лезть.

– Надо идти в Улот, говорить с Леокаем, – пожав плечами, ответил мне Лга’нхи, явно не понимая пока тревожности в моем голосе.

– А потом?

– Будет видно, – последовал необычайно мудрый, с точки зрения дикаря, ответ.

– Большие беды и проблемы предвижу я в будущем, – заунывным голосом начал я и продолжил, окончательно переходя на шаманскую мову: – Пункт первый: чем народ занять? Пока мы плыли сюда, у народа была цель, и он держался вместе, объединенный этой целью. Сейчас все начнут заниматься привычными делами: прибрежники уйдут в море, степняки начнут посматривать на степь, выискивая стада «больших братьев», лесники, ну, наверное, тоже найдут какое-то занятие. И от ирокезов останутся только прически!

Пункт второй: мы стали ирокезами только потому, что умеем драться, как никто, кроме разве что аиотееков, драться не умеет. В этом наша сила и наше спасение. Но коли все начнут мирно заниматься своими делами, то прекратятся занятия по строевой и боевой подготовке, и когда вновь придут аиотееки, мы окажемся слабы!

Пункт третий: коли мы только и будем делать, что тренироваться да воевать, мы скоро кончимся. Даже если будем разменивать одного нашего на десяток врагов, все равно ирокезы закончатся раньше, чем аиотееки. От племени останутся одни бабы и калеки.

А если не будем воевать, то чем будем жить, и чтобы при этом умений своих не терять?

– Да-а-а, – протянул Лга’нхи, ошарашенный грудой сваленных на него проблем. – А что там Духи говорят?

– А Духи говорят: достали вы нас, ребята, про каждый свой шаг с нами советоваться. Скоро уже и посрать без трех дней камлания не сможете. Думайте давайте сами!

– Духи нас покинули? – не на шутку встревожился Лга’нхи. – Может, жертвы им хорошие принести? Давай еще одну «коровку» убьем и им отдадим? Большая жертва! Им понравится!

– Не, не выход, – решительно огорчил я его. – Ты, Лга’нхи, пойми главный небес, в смысле – «потусторонний» расклад. Духи говорят, что племен, вроде нашего, сейчас по степям, горам да берегам уже много бродит. Все звездюлей от аиотееков получили, и все не знают, чем заняться. И все так перемешались, что не поймешь, где чей потомок, а кто чей предок.

Помнишь, что я тебе про тупых детишек рассказывал, которым по двадцать раз объяснять приходится? Вот и с нами та же фигня. О нас и так уже хорошо позаботились, но ведь и честь пора знать.

Теперь Духи на нас смотреть будут и прикидывать, чему мы научиться смогли и есть ли смысл нас дальше учить. А сами они тем временем за другими присматривать будут. Потому как все нонче так перемешалось, что, почитай, все теперь их дети да внуки.

– И много их таких, говоришь? – задумчиво спросил меня Лга’нхи.

– Да тыщи, мильены, мильярды. Больше, чем у тебя пальцев на всех руках и ногах, взятых руку раз и сложенных вместе!

– Да… – Видимо, грандиозность названной цифры ошеломила Лга’нхи. – Тогда надо их нам себе забрать, – подвел он итог своим раздумьям. – Тогда Духи, которые о них заботятся, начнут заботиться и о нас. Много духов – Большая Мана. Большая Мана – будем сильные, и никто нас победить не сможет. Помнишь, как ты про «вен’ик» рассказывал? Вот и у нас вен’ик будет, который никому не сломать.

– И как же ты их к себе заберешь? – Подобная логика меня опять ввела в ступор. Создавать большое племя с целью накопления маны. Это было в духе дикарей, но рвало мои шаблоны. – Силой брать нельзя, – мы ведь не аиотееки какие-нибудь, а добровольно? – с сомнением в голосе спросил я этого дылду-головореза-убивца. – Вон, даже тот рыбак и то к нам идти не захотел, а с чего бы другие пойдут?

– Так ведь не пошел, потому что не знал, какие мы! – глубокомысленно заявил Лга’нхи. – Надо им показать, как ирокезом быть хорошо, чтобы всем захотелось ирокезами стать. Тогда и звать никого не надо будет сами прибегут. Жаль, девок подходящих у нас нету, большую бы ярмарку невест устроили и показали бы всем. Убить «коровку», и всех мясом накормить. Пусть видят, какие ирокезы сытые и толстые.

А еще скальпы да оружие аиотееков покажем. «Вон, поглядите, – будут говорить про нас в степи и на берегах, – ирокезы даже аиотееков бьют. С ними не страшно!» И кол’окол покажем, – ни у кого такого нет, а у нас есть! И баб надо нарядить покрасивее. В тряпки, что ты в Вал’аклаве купил. Пусть все видят, какие у нас бабы красивые и толстые. Только твою спрятать надо. А то она у тебя какая-то совсем не толстая. Плохо ты, видать, ее кормишь!

Я, блин, слушал и только тихо охреневал. Этот каменновековой пиарщик уже целую рекламную кампанию развернул, типа: «Хочешь быть толстым – спроси меня как».

Нет, в принципе, и сам все это знал, и даже планировал в будущем нечто подобное. Ведь я как-никак выходец из эпохи, напрочь отравленной рекламой. Но как он-то до этого допетрил, да еще в таком объеме? Может, теперь Духи ему подсказывать начали? Я-то, признаться, думал, что надо идти на поклон к Леокаю да выторговывать для себя какие-то особые ништяки в обмен на службу да требовать себе людей из тех прибрежников, что убежали в горы. Короче, планировал образовывать что-то вроде стрелецких слобод а-ля Иван Грозный при Улоте. Или, в крайнем случае, казачьего войска, защищающего Улот от аиотееков. Это уж на что удастся Леокая развести. Короче, концепция такая: мы кормимся с земли и моря, но налогов не платим, а даже вовсе наоборот – получаем казенное довольствие.

И в принципе нам без этого, наверное, все равно будет не обойтись. Потому как в местных условиях человек стать воином, чуточку лучшим, чем остальные, и при этом оставаться пахарем-рыбаком-пастухом не может. Нет, реально, – рыбак почти весь день в море, скорчившийся в тесной лодочке, ставит-убирает сети, вынимает добычу, везет ее до дому. Почти весь день убит, и все силы отданы добыванию пищи.