Хрустальная пирамида - Содзи Симада

— Твердо запомнить нужно совсем немного, жизненно важны всего два момента. Первый — продувка ушей.

— Продувка ушей? — переспросил я.

— Да, так это называется. Плавание с аквалангом — это борьба с нарастанием давления, которое оказывает вода на ваше тело по мере увеличения глубины. Когда вы погружаетесь, чувствуется боль в ушах. Тогда надо вдохнуть ртом, зажать нос и попытаться выдохнуть через него. Тогда воздух выйдет из ушей. Понятно? Если этого не сделать, могут лопнуть барабанные перепонки, вода попадет в полукружные каналы, появится тошнота и другие нарушения. Так что с этим повнимательнее.

Меня передернуло.

— Даже надев эту маску, нос можно зажать, поскольку она сделана из мягкого пластика. Продувать уши надо понемногу, с ростом водяного давления.

Получив из рук Леоны маску, я насторожился. Я плаваю как топор, и нырять мне в жизни никогда не приходилось.

— Эй, Митараи, мне тоже, что ли, нырять? — спросил я на всякий случай.

— А ты разве не собираешься писать книгу про это приключение? — ответил он.

— Еще одна важная вещь касается всплытия. Если с глубины резко подняться на поверхность, задержав дыхание, то можно повредить легкие. Это как если поднять на поверхность пластиковый пакет, надутый на глубине. Господин Исиока, что, по-вашему, станет с этим пакетом?

— Сожмется, нет?

— Наоборот. Лопнет.

Меня опять передернуло.

— Человеческие легкие — это два мешка, и если с ними так поступить, то и результат будет такой же. Важно всплывать постепенно, давая телу привыкнуть к изменяющемуся давлению. При этом ни в коем случае нельзя забывать дышать.

Слушая эти инструкции, я совершенно не мог поверить, что скоро мне придется проверять их на собственном опыте. У меня было такое состояние, что я мог потерять сознание от страха.

— Если вдруг выйдет из строя регулятор или октопус и потребуется быстро всплыть, нужно до самой поверхности моря подниматься с открытым ртом, крича: «А-а-а!». От этого будет непрерывно происходить выдох, и тогда легкие не пострадают. Но в целом если вы будете повторять все действия за мной, то больших проблем возникнуть не должно.

— Все понятно. Ну, пошли нырять. — Митараи нетерпеливо схватил акваланг.

— Подождите, вы знаете, как надевать подводный костюм? Под душем, который есть в нижней комнате. В мокром виде он наденется легче.

— Вот как! Исиока, пошли!

— А что такое регулятор и октопус?

— Господа, подождите! — вдруг заговорил тихо дремавший до этого охранник. Он взял Митараи за обе руки и смотрел по очереди на него и Леону. — Мисс Мацудзаки тоже будет нырять?

— Конечно, их одних отпускать опасно, — ответила Леона по-английски.

— Она опасается отпускать нас одних, — сказал мне Митараи и повернулся к охранникам. — Если вы беспокоитесь, следуйте за нами в глубь моря. Только баллонов я вам не дам.

После этих слов он стал быстро спускаться по лестнице. * * *

Держа в руках акваланги, мы в резиновых костюмах сидели в ожидании Леоны. Та появилась со стороны лестницы в потрясающем бикини золотого цвета.

На вопрос Митараи, почему она без подводного костюма, Леона ответила, что у нее большой опыт, и так ей удобнее.

— Кстати, а что мы будем делать на глубине? — спросила она.

— Хочу посмотреть, что там, вокруг острова, — сказал Митараи, указав пальцем себе под ноги.

— Здесь сразу же большие глубины. И много скал, опасно для начинающих. Давайте зайдем оттуда, где более полого и осталась отмель после отлива.

Митараи недовольно взглянул на меня. Итак, мы в резиновой обуви для плавания перешли японский мост и добрались до оставшейся после отлива отмели. Некоторые из них уже были захвачены морем, и становилось понятно, что прилив начался. Леона посадила нас, новичков, на скалы и объяснила, как прикреплять грузы, завязывать балансировочные жилеты, вешать на спину акваланг, надевать ласты, пользоваться загубником. В общем, мы получили еще один урок подводного плавания от Леоны.

Регулятор — это устройство, которое уменьшает давление воздуха, поступающего из баллона, и подает его в загубник, а октопус используется в экстренных случаях, например, если у погрузившегося вместе с вами человека кончился воздух.

Кроме этого, Леона подробно рассказала о других устройствах для погружения, об азотном отравлении, но я их опущу как не имеющие отношения к сюжету.

Увешанные тяжелым оборудованием, сначала мы чувствовали себя неуверенно. Осторожно, чтобы не повредить ноги, шагая по уступам скалы, зашли в воду по грудь. В ногах путались водоросли.

— Прежде чем надеть маску, смочите ее водой, — посоветовала Леона.

— Я признаю2, что ты наш тренер, но когда приблизимся к острову, следуй моим знакам, — сказал Митараи, стоя в воде.

— Но далеко не отплывайте.

— Понятно. И еще, Исиока: что бы ты ни увидел, не пугайся. Если растеряешься, то конец, на сушу не сможешь вернуться. Это немного опасное приключение.

Мы обернулись лицом к суше. Двое охранников с тревогой смотрели на нас.

— Я готов оставить тебя тут, — сказал мой друг Леоне.

— Ни за что, — быстро ответила она.

— У нас только два фонаря. Нужно было три приготовить. Исиока, не удаляйся от меня.

— А мне можно удаляться?

— И ты держись рядом. Ну, пошли.

Митараи надел маску и взял в рот загубник. Я последовал его примеру и вслед за ним решительно нырнул. По пути в неизвестный мир меня сопровождали громкое бульканье и специфические запахи резины и сжатого воздуха.

Сначала впереди ничего не было видно из-за мелких обломков ракушек, колышущихся водорослей, белой пены и поднимающейся со дна подобно дыму песчаной мути. Но после нескольких движений ластами видимость улучшилась.

— Ого! — невольно вскрикнул я, так что в рот попало немного воды.

Вид был прекрасный. Наверху сверкала шелком плавно колеблющаяся поверхность моря. Проникающие сквозь нее солнечные лучи создавали золотые блики в синем подводном мире и, падая на подводные черные скалы, заставляли их сверкать золотом. Подобные световому дождю лучи вращались в хороводе, причудливо преломляясь под влиянием танцующих наверху легких волн. На песчаном дне перед моим взглядом они складывали непрестанно меняющиеся узоры.

В этих лучах плыла полуобнаженная Леона. Ее голые руки и белые, словно из слоновой кости, бедра в лучах морского солнца казались видением из другого мира.

Она повернула ко мне лицо в маске, обрамленное колышущимся ореолом длинных каштановых волос, и позвала меня жестом. В своей ослепительной красоте Леона казалась русалкой.

Как-то получилось, что Митараи уплыл уже далеко. Он виднелся впереди небольшой черной рыбкой. Значит, Леона просто торопила меня, чтобы я не отставал.

Почувствовав боль в ушах, я продул их, как учила Леона. Это оказалось неожиданно просто.

Мне хотелось не торопясь насладиться этой первой в моей жизни подводной прогулкой. Морское дно, конечно, предназначено для глаза художника. Эта красота, наполненная голубым светом, многократно превосходила все, что я мог представить в своем бедном воображении.

На дне я увидел неизвестное мне морское растение, похожее на круглый камень или сосуд. Его поверхность казалась белой, но, присмотревшись, можно было разглядеть массу торчащих из нее мелких веточек, образующих сложный узор.

Среди этих веточек пряталось несколько мелких рыбок.

Я заметил стаю рыб, плывших перед продвигающимся вперед Митараи. Когда он приблизился к ним, они резко свернули в сторону.

Рыбы серебристо поблескивали, и издали это выглядело так, будто одновременно включили множество фотовспышек, осветивших этот кусочек бескрайнего подводного мира.

Вода была нехолодная, скорее комфортная. Я готов был сколько угодно долго участвовать в таком приятном приключении.

Морское дно уходило все глубже. Как будто, летя в небе, смотришь на горные хребты на поверхности земли. Я чувствовал себя Суперменом. Настроение у меня было прекрасное. Не думал, что в этом мире так весело. Каким же я был дураком, когда совсем недавно боялся войти в воду!

Впереди, напоминая Бэтмена, парил Митараи.