Москва и мертвичи - Андрей Поляков

– Вы знаете, кто это был?

– Откуда же нам знать? Как минимум один – гастролер из России. А навел их гоблин из местных. И с ними был человек.

Министр кивнул.

– Но доказательств связи нет. Тогда, полагаю, вам лучше сменить гостиницу. Я оповещу своих людей о нападении. И расскажите о произошедшем Радольфу.

И он позвонил в колокольчик, сигнализируя дворецкому о конце аудиенции.

* * *

«Дима,

Это долгое письмо, но, мне кажется, лучше изложить все спокойно в письменной форме.

Ты знаешь, я тебя люблю, но вчера мы поругались, и я психанула и ухала той же ночью в Петербург. Прости меня за этот побег.

Эта ссора выеденного яйца не стоила, это вообще наша первая ссора, и, по правде говоря, я уехала вовсе не из-за разницы во взглядах на воспитание детей, а из-за того, что не могу принять Москву. Я знаю, ты водишь меня по разным местам и пытаешься показать мне, почему этот город стоит любви, но…

Я петербурженка до мозга костей, и наш былой имперский дух мне куда милей вашей неосоветской Москвы. Список претензий к Москве легко сформулирует любой провинциал – про то, как вы все деньги себе загребаете и регионы обираете, я же просто расскажу, почему столица (нынешняя) мне не подходит.

Ваш темп жизни. Вы все несетесь, бежите, работаете, приносите в жертву карьерам отношения и семьи, сражаетесь за бесконечно возводимые квадратные метры… Кажется, ни один из москвичей просто не может остановиться и кайфануть от жизни. Если он все же это сделал, то, наверное, он близок к нервному срыву или его уволили. Возможно, он купил сильные антидепрессанты. Эти вечные часовые поездки на метро в одну сторону, пробки из людей в метро, пробки из машин на улице, спешащие толпы и транзитные пассажиры, шум улиц, вокзалы, поезда и аэропорты. Везде полиция. Везде охрана. Это все выматывает и не стоит денег, за которыми сюда едут.

Архитектура. Про центр тут и так все понятно. Но мои разваливающиеся коммуналки в доходных и фабричных домах на окраине мне милей ваших квадратных километров квадратных коробок сразу за Третьим кольцом. Бытие определяет сознание, а почти все москвичи живут в отвратительных человейниках (и не говори мне про Мурино!).

Вода. Я не понимаю, как можно жить в городе не на воде. И не надо про реку Москву, или, как вы говорите, Москвареку (в одно слово скороговоркой), это аттракцион, который большинство москвичей почти не видит. Не провожать туристические суда, не наблюдать строящиеся гиганты на верфях, не ходить на сапах по каналам, не купаться на заливе. Почти у каждого моего друга есть история, как он пьяный плавал в центре в холодной Неве, а кто из москвичей может похвастаться таким? Я уж и не говорю, что у нас по соседству форты на воде, а у вас Мытищи на пробке.

Еда. Почему я тут могу в любом месте купить вкуснейшую пышку со свежим кофе в маленькой пекарне, а у вас в лучшем случае найду у дома кофе-автомат в супермаркете? И цены у вас охреневшие. Четыреста рублей за стаканчик, вы там нормальные? Да и в целом, у вас нет частного бизнеса, дело не только в пекарнях, везде одни сети, сети. Частные книжные в Москве я могу пересчитать на пальцах одной руки, столько в нашем Петербурге только вдоль Невского проспекта. Ни одного оригинального частного магазинчика с одеждой на улице, бесконечные ТЦ и сети!

Люди. Многие грубые, невоспитанные, и всем на всех наплевать, потому что видят первый и последний раз в жизни. У нас таксисты и продавщицы в гастрономах вежливые, как официанты в ваших дорогих ресторанах. А, еще про таксистов, представляешь, наши знают город без навигатора! Стоит добавить, что у большинства москвичей клиническая проблема с пониманием концепции личного пространства.

Ночная жизнь. В Москве она просто тухлятина! Moscow never sleeps, говорите? Кажется, все уснули. Нет задора, нет секса! Круглосуточных мест мало. Клубов в центре почти нет. Бабы меркантильно высматривают мужика побогаче, а мужики внимательно считают, сколько потратили, не дай бог кого угостить. Молодые вообще теперь не танцуют, а курят кальян на диване с телефоном в руке. Не то что мне это надо, у меня есть ты, но город без горячей ночной жизни – скучный. С барами у вас тоже беда, нельзя просто прийти и выпить, чтобы тебе не рассказали про их британско-китайскую концепцию секретного бара и не предлагали коктейль на жженом роге единорога за тысячу рублей. Либо напивайся гадкими настойками в рюмочной (кто у вас вообще решил, что настойки с пивом – это хорошая идея?), либо рог единорога.

Вот. Я тут даже не буду про дух свободы и свободу самовыражения, количество творческих людей, цены на жилье, секонд-хенды и прочие прелести.

Москва не мое. Я тебя люблю, люблю крепко-крепко, но начинаю уставать жить на два города. Я знаю, у тебя госслужба, настолько секретная, что ты даже не говоришь какая, но, может быть, ты ко мне? Никак нельзя? Пышки, бары, воду и дворцы я гарантирую.

Люблю,

Твоя Лера».

* * *

Это письмо я перечитал, пока мы неслись в сторону Корнуолла, Лера отправила мне его через полгода после знакомства, а еще через месяц переехала ко мне в Москву и смогла-таки, с моей помощью, ее полюбить. Еще через два с половиной года ее не стало. Останься она в любимом Петербурге, скорее всего, была бы сейчас жива. Я читал этот е-мейл со смесью ностальгии, горечи и легким смешком над отчасти справедливыми претензиями. Но главное, ради повторяющегося «я тебя люблю». Я благодарил Леру и тоже на всякий случай прощался с ней.

В машине на полную катушку играла песня Werewolves of London, а наш водитель Радольф получал от нее истинное наслаждение и подвывал на припеве, то так своеобразно подпевая, то смеясь получившейся мизансцене: оборотень из Лондона подпевает песне про лондонских оборотней.

Радольф, как я нагуглил, значило на староанглийском «красный волк». Шерсть у нашего компаньона была обычная серая, а вот машина под стать имени – красная. Дитя британского автопрома лихо лавировало между транспортных потоков на трассах M4 – M5 и динамично набирало скорость за доли секунд. Я не ожидал такого от «машины-игрушки» для хипстеров.

Радольф был… своеобразным. Нам действительно было весело, как и обещал