Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921-1943 гг. - Хироюки Агава

Даже начальник штаба Угаки в книге «Сенсороку» пишет:

«Прошел месяц со дня начала военных действий… императорские войска преодолели все препятствия; и тем не менее как бы ни хвалили их великолепные достижения, но если бы не дальновидное политическое руководство рядом с ними, все понесенные потери оказались бы впустую».

Тот Угаки, который открылся в «Сенсороку», заставляет сомневаться в глубине его мышления. И в хорошем, и в плохом смысле он более порывист, чем Ямамото, и иногда создается впечатление, что один сдерживает другого.

Следует отметить такой интересный факт: из всех сорока тысяч офицеров и матросов, служивших в то время на Объединенном флоте, Ямамото единственный, кто имел боевой опыт еще со времен Русско-японской войны.

3

12 февраля того же года командование Объединенного флота перемещено на только что построенный «Ямато». Он значительно комфортабельнее «Нагато», спущенного на воду двадцать три года назад; офицерский состав в восторге от новых бытовых условий. Через три дня после этого пал Сингапур. «Ограниченная» война предусматривает в какой-то момент начало шагов к достижению компромисса, который принесет мир. «Неограниченная» война означает массовую резню населения страны-противника и боевые действия до тех пор, пока враг не капитулирует. В своем случае Япония оказалась так или иначе обязанной вести неограниченную войну, но — как бы там ни было с армией, — вероятно, не нашлось бы ни одного профессионального моряка, который верил бы, что Япония успешно завершит такую войну с Америкой.

За десять с половиной месяцев до начала войны Ямамото написал знаменитое письмо своему «правому» знакомому Сасакаве Риойчи. Вот полный текст письма:

«Надеюсь, ты в добром здравии, и рад был узнать о твоей недавней поездке на „Иранами“ по южным морям Тихого океана. На меня произвела глубокое впечатление искренность, с которой ты честно пытаешься воплотить в жизнь свои убеждения, в то время как большинство извращает факты ради поддержки своих абстрактных, нереалистичных идей. Правда, меня глубоко смущает одна твоя мысль — что нечего бояться, пока я во главе флота. Все, чем я сейчас занят, — это кропотливая, денно и нощно работа над укреплением нашей мощи; вдохновлен указанием императора — „нельзя слабого врага считать легким соперником, но и не надо бояться могучего врага“. Я опираюсь на верность тысяч офицеров и матросов, которые сохраняют скромность, несмотря на блестящие успехи. Тем не менее, если начнется война между Японией и США, тогда, конечно, наша цель не Гуам или Филиппины, не Гавайи или Гонконг, а принятие капитуляции в Белом доме, в самом Вашингтоне. Хотелось бы знать, обладают ли на самом деле сегодняшние политики готовностью к жертвам и уверенностью, что это найдет широкий отклик».

Письмо стало ответом на весть от Сасакавы, который на гидросамолете совершил поездку по островам южной части Тихого океана. Оно приобрело известность благодаря тому, что опубликовано во время войны, — убрано название гидросамолета и опущено предложение, начинающееся словами «хотелось бы знать, обладают ли…» — для «поднятия духа нации».

Это письмо дошло через агентство новостей «Домеи» до Америки, и в результате американцы стали рассматривать Ямамото как фанатичного поджигателя войны, желающего лично вести японские войска на Вашингтон, — вражеского лидера, достойного таких же проклятий, как и сам Тодзио. В реальности это письмо — косвенное выражение глубокого разочарования, которое Ямамото испытал в отношении Коноэ и морского министра Ойкавы, которые, как видно, не имели ясного представления, в какого рода войну и в какие переговоры им следует вступать с США, даже зная, что неограниченная война против этого противника невозможна.

Как только началась война, постоянной заботой Ямамото стал вопрос раннего мира и как создать благоприятную ситуацию для достижения такого мира. В период сразу после падения Сингапура такая ситуация как будто возникла. Как мы видели выше, Сасакава единственный из «правых» в Японии, кто выступал в защиту «трусливого, проанглийского, проамериканского» Ямамото. Привлекала Ямамото в Сасакаве определенная решительность во взглядах и готовность высказать любому то, что думает, а еще интерес к авиации. Однажды в сентябре, за три месяца до начала войны, находясь в поездке в Токио из Хасирадзимы, он пригласил Сасакаву в Морской клуб в Сибу, где высказал ему свое мнение: ситуация дошла до той точки, когда война становится неизбежной. «Какое-то время, — говорил он, — мы будем захватывать все на своем пути, протягивая щупальца, как осьминог. Но это продлится максимум года полтора. К тому времени мы просто должны обеспечить мирный договор. Подходящим моментом может быть взятие Сингапура. Падет он — нарушится спокойствие в Бирме и Индии. Начнутся беспорядки в Индии — Британии с этим труднее всего смириться: потеряв ее, Британия станет похожей на старика, лишившегося грелки для ног. Но есть ли политики, способные видеть это и действовать соответствующе? Полагаю, Сингапур будет взят в течение шести месяцев, и, когда это случится, рассчитываю на тебя…»

На какой вид мирного соглашения Ямамото надеется? Хотя оно не могло зайти так далеко, как Потсдамская декларация, позднее выработанная союзниками, его идеи достаточно решительны, учитывая, что в тот момент Япония в зените своих военных успехов.

Кувабара Торао, который познакомил Ямамото с Мизуно, экспертом по физиогномике, сейчас уже контр-адмирал, командует 4-й авианосной эскадрой. Однажды он заехал к Ямамото по пути на место новой службы и в ходе разговора рискнул спросить, что тот думает о возможных условиях мира.

На момент Ямамото задумался.

— Сейчас у правительства есть, я бы сказал, единственный — и идеальный — шанс заключить мир. Если от него потребуется предложить мирные условия, пусть оно подчеркнет, что не интересуется территориальными завоеваниями и вернет земли, оккупированные на данный момент; конечно, это нелегко, но это возможность перемирия. Но сейчас, когда правительство на седьмом небе…

Так оно и случилось: момент быстро упущен, шанс не использован.

Неизвестно, насколько Ямамото оценивал способности Сасакавы-политика действовать разумно; сам Сасакава — он выдвинул свою кандидатуру (без официальной рекомендации) на выборах при «Поддержке имперскому правлению» Тодзио и стал депутатом нижней палаты парламента — впоследствии, встречаясь с армейскими лидерами, разъяснял взгляды Ямамото, — правда, не вызвал никакой реакции.

Поскольку не оставалось надежд на достижение мирного урегулирования, главнокомандующему Объединенного флота по роду занятий надлежало заняться подготовкой новой операции. В конце декабря предыдущего года он пишет племяннику:

«Первая стадия операций, то есть атака на Филиппины, Гонконг, Малайю и Голландскую Вест-Индию, уверен, не представит проблем; реальный результат определится после этого, на втором этапе, к нему нам надо соответственно готовиться морально и физически… Однако будущие операции должны базироваться на четком сочетании административных мер и стратегических, — не знаю, есть ли у нас люди, способные решать эти задачи…»

Лишь 5 января 1942 года офицеры штаба Ямамото получили приказ начать подготовку второй стадии операций. В книге «Сенсороку» Угаки, пометив: «Воскресенье, 5 января; ясно и холодно», пишет:

«Первая стадия военных действий, по крайней мере в плане фронтального прорыва, более или менее завершится к середине марта. Возникает вопрос, каков следующий ход: то ли нам атаковать Австралию, то ли Индию, то ли совершить второй рейд на Гавайи, а может быть, нанести предупредительный удар по Советскому Союзу. В любом варианте, однако, к середине февраля потребуется подготовить какой-то план, и потому штабистам поручено изучить этот вопрос».

Правда, опять разговор о возможных вариантах неконкретный; хотя, вероятно, эти строки написаны до падения Сингапура и уже поздно начинать такое изучение. Конечно, Ямамото составил тщательный, детальный план Гавайской операции, с которой началась война; придерживаясь идеи поставить все на карту уже первым ходом и готовый даже отказаться от всех последующих операций в случае неудачи на Гавайях, он с большой неохотой думал о второй стадии, пока не увидел, как развиваются события на практике. В ответ на новогоднюю почтовую открытку от Хори Тейкичи он пишет:

«Поскольку наши дела в будущем пойдут в любом случае неважно, надо радоваться хотя бы тому, что есть.

Самолеты износились меньше, чем мы ожидали, так что я дал приказ возобновить тренировки, пока ситуация позволяет. Скоро мы почувствуем серьезную нужду в небольших боевых кораблях и дешевых транспортных судах, и я думаю, надо принять меры. Еще с тринадцатого прошлого месяца, то есть целый месяц, ничего не делаю. Это уже надоедает, — нет ли у тебя хороших книг?»