Аквамарин. Часть 1 - Наталия Александровна Матвеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Макс… – прошептала она. – Макс!
–М-м? – все еще продолжая целовать ее, спросил он.
– Тормози. – с болью и отчаянием проговорила Лив, и он замер, взволновано заглядывая ей в глаза, тяжело дыша. Его глаза были так близко, и, о, Господи, как же ей хотелось этого и как было страшно!..
– Почему? – спокойно спросил он, пытаясь, видимо, прийти в себя, и глубоко вздохнув.
Лив с огромной горечью и болью в сердце спрыгнула с его колен и, закусив губу, отчаянно и нервно проговорила, ненавидя саму себя за все это:
– Этого никогда, никогда, никогда, никогда, никогда… Никогда НЕ БУДЕТ! – и, еле сдерживая слезы, она полетела в свою комнату, бросив на ходу:
– Найди себе другую, Макс!
Секунда – и громкий хлопок, оповестивший, что Лив с размаху захлопнула за собой дверь. Оказавшись в своей комнате, Лив упала на кровать и беззвучно заплакала в подушку. Ну почему, почему она такая??? Почему не может быть нормальной, обычной девчонкой? Почему ей проще отказаться от своей любви (о, да, в ее мозгу явно звучало именно это слово), лишь бы только не разочаровать его, не увидеть насмешку в его глазах, когда он узнает… или недовольство. Да как вообще обычно мужчины встречают такие новости? Совершеннолетняя, двадцати трех лет молодая девушка впервые поцеловалась с мужчиной вчера вечером! О нет, это будет кто угодно, только не Макс, только не человек, вызывающий в ней столько чувств!
– Лив, Лив, впусти меня, пожалуйста. – услышала она взволнованный, но от этого не менее повелительный голос Макса.
Он подождал и попробовал снова:
– Лив! – более требовательно попросил Макс. – Давай поговорим! Как это, черт возьми, «найди другую»?
– Вот так. – пробубнила Лив. – Уйди от двери, Макс, уйди!
Слезы так и лились из ее глаз, и теперь она вообще не представляла себе, как выйдет из комнаты и посмотрит ему в глаза после того, что сделала… и сказала…
Так, в рыданиях и тягостных раздумьях пролетел день и наступил вечер. Лив успокоилась и теперь сидела на кровати, сгорая от стыда, но не решаясь выходить. Снаружи было тихо.
Отворилась входная дверь, и Лив услышала легкие и стремительные шаги Джонни. В ее сердце резко что-то отпустило, и она вздохнула с облегчением. Теперь действительно можно ничего не объяснять Максу и успешно избегать его, общаясь только с Джонни. Она услышала шорох около двери и замерла в удивлении, услышав голос Джонни совсем рядом за стеной:
– Макс? Ты чего тут сидишь? Охраняешь темницу прекрасной принцессы?
Лив прислушалась, но услышала лишь энергичное и явно эмоционально шушуканье, а затем тихое восклицание Джонни:
– Шесть раз повторила «никогда» ??? Дружище, неужели ты действительно так ужасен???
– Не смеши меня, Джонни. – насмешливо ответил Макс. – А еще она посоветовала мне найти другую.
Джонни тихо рассмеялся и снова спросил:
– Ну и сколько она уже там сидит?
– Пять с половиной часов, если быть точным. – шепотом ответил Макс.
– Отлично! Значит она стопроцентно скоро выйдет! В туалет же она не будет там ходить! – весело сообщил Джонни, и Лив угрюмо посмотрела на дверь, желая прибить своего друга на месте… Тем более, что она действительно ужасно хотела в туалет.
Снова какое-то шушуканье, затем тихо голос Джонни:
– Ладно, я с ней поговорю. Оливка! – стук в дверь. – Выходи! Я принес пиццу!
Лив усмехнулась, зная, что это уловка. Когда он вошел, она не слышала шума вносимых коробок. Он пытается выманить ее. Лив встала, и твердо приказав себе вернуться в свое разумное, обычное состояние, посмотрела на себя в зеркало: лицо покрывал легкий румянец, а глаза все еще блестели после плача, но, в целом, выглядела она более менее прилично и не совсем побито и удрученно. Подправляя макияж, Лив услышала:
– Оливка! Ты же знаешь, что мне понадобиться не более тридцати секунд, чтобы вскрыть замок, и не более пяти секунд, чтобы вышибить эту дверь плечом, так что открой сама, к чему лишние действия?
Лив закатила глаза, представляя сияющее гордостью и триумфом лицо Джонни в тот момент, когда он произносит эту фразу, и, преодолевая дрожь от жгучего стыда, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце, твердой походкой подошла и открыла дверь. Макс сидел на полу, прислонившись спиной к стене, согнув колени и сложив на них локти, он внимательно и пристально посмотрел в глаза Лив, пытаясь понять ее, прочитать ее мысли… Но Лив быстро перевела взгляд на стоящего напротив Джонни, сложившего руки на груди и с теплой улыбкой смотрящего на нее.
– Оливка, ай-яй-яй, что ты делаешь с бедным Максом? И откуда в тебе такая жестокость? – шутливо укоряюще проговорил он, для солидности покачав головой из стороны в сторону.
Лив прищурилась, гневно посмотрев на друга, и язвительно проговорила:
– А ты, блюститель порядка и чистоты нравов, не сильно много на себя берешь? Ты что, думаешь, я стану отчитываться перед тобой за свое поведение? – она перевела взгляд на Макса, который горящими силой и невероятным внутренним притяжением глазами обжигающе смотрел на нее снизу вверх, и проговорила, протянув руку:
– А ты, ябеда, давай сюда телефон. Я должна сделать два очень важных звонка.
Макс и Джонни многозначительно переглянулись, затем вдруг прыснули со смеху и через секунду уже хохотали на весь дом.
– Гиены безмозглые. – прошипела Лив, но телефон Макса все-таки получила, и, вконец оправившись от собственных дурных мыслей и переключив мозг совсем в иную плоскость, она набрала номер Генри Уолша, который подсмотрела в телефоне Макса, и позвонила ему со своего мобильного.
Через три гудка трубку снял злой, трескучий и безошибочно узнаваемый голос Генри:
– Алло?
– Добрый вечер, мистер Уолш! – весело воскликнула Лив, и Макс с Джонни ошарашено переглянулись, слушая ее. – Как ваше здоровье? Не соскучились еще по своему родному советничку?
– Ты!!! – выдохнул Уолш, начиная закипать в геометрической прогрессии. – Как ты смеешь мне названивать?!? Шалава мелкая, да я тебя, как муху, прихлопну, попадись мне только, стерва!.. Где Макс? Что с ним?
Лив, чуть прищурившись, задумчиво посмотрела на Макса и саркастично протянула:
– Что с ним? Ну, даже не знаю. Может, расстройство желудка? Последние пять часов он провел в одной и той же позе… О, дядюшка Генри, вы не знаете, что это может быть?
Макс чуть прищурился, ухмыльнувшись, глядя на Лив мстительным, но шутливым взглядом, а Джонни уперся ладонями в колени, чтобы не захохотать во весь голос.
– Ты… ты
