Посланник небес. Далекий Сайкат - Михаил Ахманов

– Говоришь, за маленькую ложку берут золотой? И надолго ее хватает, этой ложки?

– Раз на двадцать. Потом бальзам выветривается.

– Хррм… – Физиономия Важных Бакенбард побагровела. – Я бы взял ложечку-другую… может, и побольше… так, на пробу, из любопытства… Я знаком с Нурам-Сином, вашим дарующим кров. Как ты думаешь, у него еще есть это зелье?

Трое его подчиненных тоже сидели красные, явно сдерживая смех. Важные Бакенбарды окинул их грозным взглядом, и щеки у всех троих тут же начали бледнеть. Видно, их шеф был крутоват, злопамятен и скор на расправу.

– Ну, так есть у него зелье?

Тревельян раскрыл было рот, чтобы ответить, но тут их экипаж вырвался из леса на открытую равнину, и пассажиры приникли к окнам. Зрелище, открывшееся им, стоило того: впереди возвышались два скалистых холма, вершины которых были выровнены и обнесены палисадом из темного камня. За этой первой оборонительной линией вставали стены внушительной ширины и высоты с восьмиугольными башнями через каждые семьдесят-сто шагов, и башен этих насчитывалось ровно сорок, по двадцать на западном и восточном холмах. Еще выше башен были центральные цитадели, увенчанные куполами в окружении бронзовых шпилей и каких-то каменных фигур, которых за дальностью расстояния Тревельян не разглядел. На уровне второй линии укреплений оба холма соединялись огромным каменным мостом на мощных гранитных опорах, по которому могли проехать в ряд десять колесниц. С обоих концов моста стояли по две башни, а его опоры были сделаны в виде двенадцати арок, подпиравших каменные балки, парапет и донжоны с бойницами для стрелков. Дорога перед крепостью делилась натрое: центральный путь шел на север под мостовыми арками, два других тракта, ведущих на запад и восток, проходили под холмами на расстоянии прицельного выстрела из лука, исчезая вдали. От каждой из этих дорог поднимались зигзагами лестницы к воротам во внешних стенах, а рядом тянулись пандусы для въезда фургонов и колесниц. На лестницах и у ворот поблескивали доспехи стражей, по верху стен прохаживались арбалетчики, на шпилях и башнях развевались пурпурные с золотом имперские штандарты.

То была цитадель Меча и Щита, первая настоящая крепость, увиденная Тревельяном. Здесь стояли четыре тарколы, около пятнадцати тысяч солдат – внушительный гарнизон, охранявший подходы к столице и важный транспортный узел, откуда имперские тракты вели на три стороны света, ко всем цивилизованным державам. Впрочем, эти стены и башни, как и сама Полуденная Провинция, не видели врагов два с лишним тысячелетия. Воевали здесь в глубокой древности, когда Уршу-Чаг Объединитель бился с непокорными князьями.

– Грозный вид, – произнес Завитые Бакенбарды, поглаживая свисавшую на грудь золотую цепь. – Мощь Светлого Дома нетленна, и тверда его рука.

– Да будет он жив, здоров и могуч! – в один голос откликнулись служители, а их господин очертил под сердцем круг.

Возок добрался до растроения дороги, где была круглая площадка с пилоном посередине. Тревельян напряг глаза, пытаясь прочитать надпись, и вдруг инерция прижала его к стенке кареты – они поворачивали. Через несколько мгновений их экипаж, удалившийся от моста и центральной дороги, уже мчался, набирая скорость, мимо лестницы, поднимавшейся к восточным крепостным вратам.

– Мы свернули! – сообщил Тревельян, бросив за окно недоуменный взгляд. – Похоже, наши возницы не в ладах с географией. В Мад Дегги – на север, а эта дорога в Провинцию Восхода!

– Клянусь богами, рапсод прав! Едем не туда, – поддержал его Важные Бакенбарды. – Ну-ка, ты! – От ткнул пальцем в пучеглазого. – Разберись!

Служитель открыл задвижку в передке кареты, высунул голову в маленькое оконце и пустился в переговоры с возницами. Затем, вернувшись на место, доложил:

– Объезд, мой господин. Возничие говорят, мост рухнул через Мийош. А река глубокая, бродом не перебраться… Едем к другому мосту, старому, что около Мад Ская.

– Не предупредили, сыновья пацев! – недовольно пробурчал Важные Бакенбарды. – А плачено им за быстроту! Я с них деньги назад стребую! Треть или даже половину!

– Клянутся, что будем на месте вовремя, как обещались, – сообщил пучеглазый. – Сказали, объезд недолгий, только чуть потрясет – к старому мосту лесом поедем.

– Чтоб их прах не доплыл до Оправы! – проклял возниц Важные Бакенбарды, и тут экипаж свернул с имперского тракта на север, в лес. Дорога была грунтовая, узкая, но довольно ровная – трясло не сильно. Звонкий цокот копыт по камню сменился глухим монотонным стуком, скорость упала, однако возок благополучно пробирался вперед среди огромных сосен. Этот лес уже не был заповедным, и кое-где виднелись следы вырубки – сосны шли на мачты и обшивку кораблей.

Успокоившись, Важные Бакенбарды повернулся к Тревельяну.

– Так что насчет этого зелья? Которое по золотому за ложку? Есть у Нурам-Сина запас?

– Есть, мой господин, не сомневайся. Нурам-Син – дарующий кров, а значит, человек запасливый. Коли ты с ним в дружбе, он, быть может, тебе бесплатно даст.

«Догонит и еще даст», – ехидно добавил командор.

– Хрмм, бесплатно… Бесплатно – это хорошо. Мы служители Светлого Дома, и хоть эта служба почетна, на ней не разбогатеешь. Хрмм… А как это зелье пользуют? Надо ли только нюхать или можно внутрь принять?

– Можно и внутрь, – с любезной улыбкой сообщил Тревельян. – Все от цели зависит, почтенный. Если ты хочешь осчастливить женщину один раз, достаточно нюхнуть, а если два или три, то лизнуть. Самым кончиком языка.

– А если каплю в вино и выпить?

– Ну, тогда одной женщины не хватит. Одной такого счастья не вынести, нужны по меньшей мере четыре или пять.

– Четыре… – задумчиво произнес Важные Бакенбарды, подняв глаза вверх. – У меня как раз четыре жены… Если Нурам-Син все же потребует денег, во что мне обойдутся их радости?

Он погрузился в сложные вычисления, а Тревельян глядел на него, развлекаясь от души. Глядел, хихикал про себя, потешался и потому пропустил нечто новое и странное: в глухом лесу вдруг возникли за деревьями высокие стены с башенками по углам, а в стене – небольшие, но прочные ворота. Створки их были гостеприимно распахнуты, и экипаж, свернув с дороги, въехал во двор и остановился.

– Прибыли, – сказал Завитые Бакенбарды, снимая висевшую на шее цепочку.

– Точно, прибыли, – подтвердил пучеглазый, сунулся в баул, но вытащил на этот раз не закуску и не кувшин с вином, а прочный кожаный ремень.

– Должно быть, харчевня, – сказал Тревельян, выглядывая в окошко.

– Харчевня, – кивнул Важные Бакенбарды, ощерясь в ухмылке. – И ты, сын паца, будешь столоваться в ней, пока зубы не сгниют. – Он приподнялся с сиденья и вдруг гаркнул: – За дело, молодцы! Хватай его! Вяжи!