Проект Деметра - Райдо Витич

– Поэтому отказала?

Эрлан затылком о камень в отчаянье ткнулся, чтоб хоть боль отрезвила, чтоб перекрыла боль душевную.

Шах головой помотал, гоня чары, а они будто в кровь проникли.

– Без толку, паря, – бросил Роберган. – Против Лой и Эберхайм – мальчишка.

– Пошли вы всем составом, – беззлобно посоветовал мужчина – звенело в ушах хрусталем ласково, приятно и сознание оттого как в невесомости плыло. Осел у стены, глаза закрыл – хорошо. Мезидан по вене – фигня…

Лет понял, что разговора пока не будет – вышел. Глянул на Лой с "благодарностью". А тот не в лучшем состоянии, чем пришлый, хоть и с другого конца – у того блаженство, у этого горе вселенское.

Мужчина сплюнул с досады. Попер в дом и услышал в спину тихое, словно через силу сказанное:

– Он мой брат – Вейнер.

Роберган застыл: ой, рог да в дышло…

Развернулся на пятках и встретился с больным взглядом светлого. И поверил сразу.

Отошел к дому, сел на пень: "дела-а-аа".

Эра ремень затянула на брюках и как ножом в живот дали – скрутило до испарины от боли. Рухнула на колени, затрясло. Ремень ослабила с трудом – дух перевела. Немного и только непонятное эхо дискомфорта осталось бродить по организму.

Нервы или заболела чем?

Волосы поправила, встала – качает, перед глазами туман и в ушах звенит. Зажмурилась, глаза открыла – нормально. Только вот слабость…

Форму потеряла?

Девушка размяла мышцы, головой повертела и двинулась вниз.

У лестницы стоял молодой мужчина и путь ей преграждал. Сам загорелый, а глаза голубые и волосы белые. Косы у висков, на щеке шрам. И перевязь через грудь, из-за плеча витая рукоять меча видна.

Симпатичный, только вот смотрит исподлобья и, не пойми как.

Ни слева, ни справа не обойти – бугай. Драться да ругаться не в настроении была, потому устало прислонилась плечом к стене и спросила:

– Пройти дашь?

Молчит. Смотрит не мигая и хоть бы бровью повел.

– Немой?

Кейлиф даже губы разжать не мог. Когда его ночью подняли и сообщили что есть изначальная, да вот стража у нее нет и теперь ему ее беречь, как по праву дано – не поверил, потерялся. Слышал краем, что собратья за сказкой ушли, но и секунды не верил, что, то правда. А тут выходило что действительность, и за нее уже троих положили. И не жаль, а вот что изначальная одна осталась – хуже нет. И сдюжит ли, оправдает доверие?? вздрагивал, собираясь и, боялся что упустить. Шутка ли – изначальную деву беречь! Чьего рода не пытал – понятно, не скажут. Брякни – беды добавь. Прознает, кто и страж уж не понадобиться – без защиты светлая-то. А ведь тонкость немалая по родам, он же только своему обучен.

В дороге-то в себя пришел и только о себе в сомнениях плавал да гадал чьего рода ему честь и заботу блюсти достанется. Но как увидел да понял, что мало не брехня, что мало изначальная, так еще и Лайлох, подопечная его рода – онемел, оробел.

– Ты вроде страж, если не ошибаюсь, так защищай хозяина, а не меня сторожи, – сказала Эра, надеясь, что дойдет до него, поймет и отойдет. А у мужчины будто ступор – стоит изваянием, пялится.

От ее голоса у него мурашки по коже прошлись и в ушах далекий звон, нежный и ласковый, как колыбельная матери, и хорошо так стало, что хоть душу нараспашку да под ноги светлой. Интересно, сама-то ведает, что творит?

И волосами тряхнул, брови свел на переносице. Взгляд изменился – глубоким и пронзительным стал.

– Кейлиф меня нарекли, род…

– Да мне-то, – огрызнулась, не слушая – не немой, значит – тупой. И отодвинула с дороги, он только рот открыть успел. Она лишь задела вскользь, а у него по телу волной тепло, в щеку кольнуло, страж и застыл опять. Смотрел, как девушка выходит и очнулся от хлопка двери. Двинулся следом на ватных ногах, уже понимая, что ей не одного стража надо – трех минимум. И не его слабость того требует – ответственность.

Эрика на крыльцо вышла, глянула на немую пантомиму во дворе в исполнении трех мужчин, и кулаки сжала, ногтями в ладони впиваясь, чтобы устоять, не полететь к Эрлану. А тот сидел у "каземата" ноги вытянув, безвольный и как больной, смотрел на нее не мигая из-под опущенных век.

Нет, значит – нет, – напомнила себе и огляделась – туб слева высокий, с водой. Вот в ней и охалануться, всю заразу и мысли об Эрлане смыть!

Но странное дело – к нему б полетела, а в другую сторону ноги не несли, и все тело словно бунтовало.

Зубы сцепила, доползла до воды и голову в туб. Холод и влага отрезвили, пила не думая, что за вода, пригодна ли к питью. Ладонью влагу стряхнула, млея – можно жить. И вспомнилось, что вчера в объятьях Эрлана смыло – Шах. Как раз сидит, где Эрлан.

И уперлась руками в края туба: не пройти мимо – снесет ведь ее!

И увидела перед глазами кубик амина. Взгляд подняла – тот "немой" на нее смотрит.

– Я твой страж, – сказал тихо.

Эра через плечо на Эрлана покосилась:

– Понятно, позаботился.

Взяла амин, под язык сунула. Как растаял – легче стало.

– У меня был страж – Майльфольм. Теперь его нет. Не заставляй грех на душу брать – иди домой поздорову, – посоветовала и решилась – пошла к Эрлану. Встала напротив и специально на край ограды уставилась, только чтоб его не видеть:

– В этой камере – Шах. Он пришел со мной, он свой. Его надо отпустить.

Эрлан не шевельнулся – смотрел, не мигая и бледнел. Лири еще надеялся на лучшее, но как увидел, что светлая и не смотрит на Лой, сник, сообразив, что дело хуже некуда. Но может, не ведает она, что творит?

– Выпусти Шаха, – процедила Эя, раздражаясь больше на себя, чем на угнетающее молчание Лой.

"Он тебе дорог"?

– И не смей лезть ко мне в голову, телепат хренов! – взвилась девушка. Его близость, его голос даже в голове – с ума сводили, мешали мысли, рвали душу и рождали лишь одно желание – быть рядом. И она впервые не могла с собой справиться, не могла противостоять самой себе, а он не помогал, наоборот мешал.

Эрлан опустил взгляд, услышав ее крик, закрыл глаза, сдерживаясь и, с трудом поднялся. Как во сне открыл дверь, приглашая – вперед. И замер, чтобы не видеть, как Эйорика ринется к Вейнеру, обнимет его.

Еще бы не знать… не знать…

А сам невольно вслушивается в ее шаги и умирает с каждым удаляющимся от него звуком. Удаляющемся от него, приближающимся к брату.

Лири подошел к Кейлифу:

– Поговорить надо.

Страж уже оценил происходящее и еле заметно качнул головой:

– Не сейчас.

И двинулся за светлой.

– Привет.

Шах вскинулся:

– Ты?

Эя улыбнулась:

– Извини, что вытащить не сразу получилось. Они тут в ГРУ поиграть решили, вот на карантин тебя и прикрутили.

Мужчина заулыбался, обнял ее, но девушке отчего-то стало неприятно и, она отодвинулась.