Рунная птица Джейр - Андрей Астахов

      - Флагелланты, - произнесла Янка.

       Вельфгрид сжался в ком и тихо скулил, не отрывая взгляда от страшной процессии. А Янка побледнела так, что Ярре подумал - она сейчас упадет из седла.

      - Янка, не смотри! - крикнул он. Но девушка не могла оторвать взгляда от процессии, и лицо ее стало белее снега.

       Какой-то человек, грязный и окровавленный, в железных цепях, надетых крест-накрест на голое тело, вышел из процессии и подошел к ним. Вместо одного глаза у него зияла кровавая гноящаяся яма, на лбу кровоточил нацарапанный ножом или гвоздем рунический знак "Тралль" - знак, которым во времена Агалады клеймили рабов. Он попытался схватить под уздцы коня Ярре, но конь шарахнулся от него с испуганным храпением.

      - Нечестивцы! - завопил человек, шепелявя и брызгая кровавой слюной. - Разве не видите, что пришла смерть этого мира! Мертвые пришли пожрать живых. Молитесь, чтобы плоть ваша не досталась Тьме!

      - Пошел прочь! - Ярре скинул с плеча Бьоркост, но безумец только захохотал и широко раскинул руки, точно приглашал обнять его.

      - Стреляй, мальчик! - взвыл он. - Стреляй и причини мне еще одну рану. Ради Господа нашего, стреляй! Только не убивай сразу, сделай так, чтобы я ощутил страдание от раны. Подари мне эту радость. Пусть раны напоминают мне, что я еще жив. Боль это жизнь. Кровь это жизнь. Богу угодна наша мука, она очистит нас от скверны, которая сожрет вас заживо!

      - Уходи, - преодолевая накатившую дурноту, пробормотал Ярре, но лук не опустил. - Проваливай.

      - Кругом мертвые, кругом, - зачастил человек, вращая уцелевшим глазом, в котором горело безумие, - они лежат под снегом и ждут своего часа. Они выгнали нас из домов. Они везде! Везде! Вам не спастись, вам не убежать от них. Они несут смерть и чуму, ужас и великое молчание. Этот холод - он от них. Они холодные, мальчик, холодные!

      - Пошел прочь! - Ярре натянул тетиву.

      - Придет Спаситель и исцелит раны, которые кровоточат, но не исцелит тех, что не болят, ибо то раны Смерти! - Безумец ощерился в улыбке, показывая окровавленные десны, из которых недавно вырвали зубы. - Вас не исцелит, а я... я буду... с Ним!

      - Уходи, - прошептал Ярре.

      - Молитесь! - прохрипел мученик и, встав в процессию, побрел дальше. Только когда жуткая процессия скрылась за деревьями, и смолкло тоскливое пение, Ярре опустил лук.

      - Безумцы, - сказал он. - Какие безумцы!

      - Я... я почувствовала их боль, - сказала Янка, и на глазах ее выступили слезы. - Это не Бог, я знаю.

      - Не Бог?

      - Этот человек сказал, что Богу угодны их мучения. Это неправда. Я знаю, Бог добрый. Он не любит, когда люди страдают. Когда дети страдают. Бог не хочет этого.

      - Янка, не плачь.

      - Они говорят, что бегут от смерти, но все они уже мертвы, - девочка вытерла лицо варежкой. - А ты хотел выстрелить в него.

      - Я испугался, - признался Ярре. - Не за себя - за тебя. Даже Вельфгрид испугался. Нам надо побыстрее добраться до города.

      - Мы не поедем в город, - сказала Янка.

      - Вот те на! - Ярре осадил коня, с недоумением посмотрел на княжну. - Это еще почему?

      - Потому что везде одно и то же. - Княжна помолчала. - Мертвые уподобились живым, а живые будто умерли. Ты сказал, едешь в Оплот? Вот и поехали в этот самый Оплот.

      - Так ведь я не на пироги туда еду, госпожа. Чего там будет, я и знать не знаю.

      - Пусть так. Зато мы все вместе будем.

      - Как скажешь, - Ярре почувствовал радость. Как бы то ни было, а княжна еще какое-то время побудет с ним. И теперь не надо заезжать в города, рисковать, что кто-нибудь заинтересуется, куда и почему он едет. - Слыхал, Вельфгрид? Показывай дорогу.

       Волк зарычал и тут же, развернувшись, побежал по дороге на север, в ту сторону, откуда они приехали. Янка тут же поскакала за волком, и Ярре, пожав плечами и еще раз удивившись непредсказуемости женского ума, последовал за ней. Теперь ему хотелось больше всего побыстрее добраться до Оплота.

       И еще - поскорее забыть о флагеллантах.

      - Его величество, повелитель Вестрии и Вендаланда, верховный сюзерен и владыка Сардиса, Лоуласа, Йора, Хагриста, Кастельмонте и Алманы, протектор Кревелога и Равнин, хранитель веры и защитник традиций, данных нами великими предками, император Артон Первый!

       Артон прошел мимо маршала, объявившего о его приходе, мимо гвардейцев в сверкающих стальных латах и с золотыми орлами на щитах, мимо склонившихся в поклонах членов большого Совета империи - прямо к престолу под балдахином из пурпурного, расшитого золотом бархата. Прошел, наслаждаясь минутой, своей значительностью, тем, как все эти люди приветствуют его. Сел на трон, подобрав длинный солдатский плащ, и милостиво кивнул собранию. С этого мгновения ему предназначалась одна роль - внимательно слушать все, что говорят члены Совета, а потом... Наверное, и в самом деле очень важно не упустить ни одной подробности будущего разговора, потому что последнее слово всегда остается за императором.

      - Ваше величество! - Имперский старшина Руний Крегер вышел на ковровую дорожку между рядами столов, за которыми уже расселись прочие члены Совета. - Позвольте мне огласить вопросы, которые нам ныне надлежит обсудить на высоком Совете и принять по ним решение.

       Артон кивнул. Это была еще одна формальность, которую ему следовало претерпеть. Крегер поклонился, прокашлялся в кулак и развернул свиток, который держал в руке.

      - "Достоверно известно нам, - начал он самым торжественным голосом, - что в имперских провинциях Кревелог и Йор в последние три недели происходят события странные, пугающие и способные причинить ущерб империи. Ибо по свидетельству сотен и сотен людей, среди которых немало особ, слово которых безусловно заслуживает доверия, в указанных землях участились случаи черного колдовства и богопротивного чародейства, следствием которого стало массовое оживление мертвецов. Primo, ныне доносят нам беспрестанно, что в землях Кревелога, а именно в поветах Баннов, Боденталь, Яшков, Тырн, Бозорица, Трогора, Путна и ряде других, в окрестностях самого Златограда, а также в землях Йора, на границе с Поймой и Глаббенбергом, восставшие во множестве из могил своих мертвецы изгоняют живых из домов и поселений, видом своим сеят великий ужас и панику, заставляя народ бежать из мест, пораженных оным чародейством. Число беженцев множится с каждым днем и каждым часом. По свидетельству отцов церкви, взявших на себя заботу о несчастных, лишенных злыми мертвецами имения своего, только в Златограде ныне скопилось более тридцати тысяч беженцев из означенных поветов и прочих земель, в которых появились восставшие мертвецы. Secundo, массовое оживление мертвецов повлекло за собой и другие беды, как-то; появление чумы и прочих моровых язв, разносимых бродячими трупами, голод, мародерство и грабежи. В Кревелоге появилось немало воровских шаек, кои грабят и без того обездоленное население и нападают на герцогских управляющих и солдат. Так, в Трогоре в конце прошлого месяца был злодейски убит со всей своей семьей князь Рорек Трогорский. Масштабы сего бедствия усугубляются тем, что некие злонамеренные личности, принадлежащие к запрещенным языческим сообществам, распространяют слухи о наступающем конце света, чем еще более способствуют всеобщему отчаянию, панике и хаосу.