Зеленый фронт (СИ) - Рус Агишев

Тот немного помялся, не зная куда пристроить свои несуразно длинные руки. Его крупные пальцы то прятались в карманы халата, то норовили сцепиться в замок.

— Я, товарища Сталин, больше смотрю на все это с практической точки зрения, — при этих словах руками он изобразил что-то такое округлое в воздухе. — Так сказать ближе к жизни.

70

Крупный битюг мерно вышагивал, практически без усилий вытягивая повозку.

— Вот она, родимая, господин лейтенант, — радостно бормотал возница — высокий парень с детским лицом дебила. — Я тута почитай все знаю. Эти места чай все исходил свои ножками… Вы, господин лейтенант, не смотрите что дорога такая неухоженная. Он аккурат к старой гати ведет. В свое время тут не протолкнуться было…

Шеер заинтересованно повернул голову. Слова о былой многолюдности дорожного тракта показались ему достаточно занимательными, чтобы немного отвлечься от этого бесконечно сидения.

— Також дорога та эта соединяла и Барановичи и Слоним. Тута напрямки всего то и было что с пятьдесят верст, а в окружную почитай нужно было тяпать и все две а то и три сотни верст, — шумно сморкаясь, продолжал парень. — Сколько тута повозок шастало… Видимо — невидимо! — от избытка чувств он аж закатил белесые глаза. — У самой гати место большое было, где кацапы жили, что за гатью следили… Бывало приедем с тятькой, а них ушица вариться из вот такенных карасей…

Вдруг к их повозке подбежал один из солдат из вспомогательной полиции.

— Господин лейтенант, подходим уже, — лицо у местного было конопатой, широкое. — Какие будут приказания?

— Так…, — Шеер бодро спрыгнул с телеги. — Минометы расположить вон у того пригорка, где небольшой просвет, — со второй повозки, где собственно их и везли козырнул полный оберефрейтор. — Как получишь, приказ начинай.

Заброшенная дорога кончила петлять и вышла на большую поляну, противоположными краями упиравшуюся в начало оврагов.

— Ваша задача — разведка, — Петр Краевич с настороженностью вглядывался в росший неприступной стеной лес за поляной. — Возьмите с собой отделение и проверьте там все. Осмотреть все как можно тщательнее! Выполнять!

Козырнув тот, побежал к стоявшим возле повозок солдатам. Через несколько минут, во время которых раздавались энергичные вопли, с десяток солдат выдвинулось к намеченной точке.

— Вперед, вперед, стадо ослов, — покрикивал Краевич, держась в середине отряда. — Пришло время коммунякам холку надрать!

— А бабы там будут? — выкрикнул один из полицаев, все время поправлявших сползающие штаны. — Командир, будут что-ли? А то я вроде как без жинки уже цельных два дня…

— Я сейчас тебе устрою жинку…, — тот начал поворачиваться к говорившему, как со стороны деревьев ухнул выстрел. — О! Огонь! Огонь! — заорал он, бросаясь на землю. — Открыть огонь, трусливые скоты!

Из ближайших кустов вновь бабахнул винтовочный выстрел. Рядом с Краевичем кто-то тонко вскрикнул.

— Эй, Димитр, причещи-ка его! — крикнул командир в сторону пристроившегося рядом массивного пулеметчика. — Вон там он сидит. Угости-ка.

Мужик кивнул и, прильнув в прикладу, начал стрелять. Короткие очереди вырывали из сплошной зеленой стены целые куски.

— Ото как, ото как, — приговаривал полицай всматриваясь в сторону невидимого стрелка. — Сейчас мы тебя достанем, красная сволочь! Попомнишь ты белорусский хлебушек…

Вдруг, снова раздался выстрел. Рядом с пулеметом вскрикнул еще один человек. Тот самый, что еще недавно спрашивал про баб, теперь валялся на пожухлой траве, широко раскинув руки.

— Вот же, гнида, — шипел Краевич, оглядываясь по сторонам. — А вы, что валяетесь?! — лежавшие, не поднимая голов, что-то бормотали в ответ. — Он же там один! Петро, бери с собой двоих и мухой к балке. Обойдете его слева… Что? Бегом! Отделение, дайте-ка ему огоньку! Прикроем хлопцев.

Едва трое мужиков поползли в обход, как в сторону леса уже стреляло все, что только могло стрелять. Басовито рычал пулемет, с неимоверной скоростью пожирая ленту с матово золотистыми тельцами патрон. Ухали немецкие карабины, чуть резче звучали советские винтовки.

— Командир, — радостно заорал лежавший сзади полицай, стараясь перекричать выстрелы. — Господин лейтенант отмашку дал. Ща минометы шмалять начнут! Давай!

Словно в ответ на его призывной вопль, со стороны пригорка раздался свистящий звук через секунды сменившийся резким гулом взрыва.

— Aufstehen, rusische Schweine! — в шуме боя Краевич услышал чей-то каркающий голос. — Господин лейтенант приказал вперед, — повернул голову назад, он увидел, как плотный фельдфебель пинал его лежавших солдат. — Aufstehen! Туда, schnell!

«Вот гад, — сплюнул Краевич. — На себя бы посмотрел! Рожа потная, вся рябая, то и гляди сейчас захрюкает… О, черт!». Он рывком вскочил и оглядев свое воинство взревел:

— А ну подъем! — услышав голос командира, полицаи начали подниматься с земли. — Что рты раззявили?! До леса бегом! Пока минометы работают, стрелять не будут!

Выставив вперед карабин, он побежал в сторону леса. Под уханье взрывов, раздававшихся где-то в глубине леса, Краевич буквально влетел в густой орешник. Не видя толком перед собой ничего, он несколько раз стрельнул куда-то вперед. Гибкие плети орешника назойливо лезли в лицо, закрывая обзор.

— Давай, давай вперед, — он зло подгонял сам себя, стараясь не думать, что именно в этот момент в него кто-то целился. — Где-то они здесь…

Взрывов мин он уже практически не слышал. «Что-то слабо они стреляют, — думал Краевич, отодвигая стволом карабина очередной зеленый куст. — Их же тут как грязи! Попрятались что-ли?! О! Вот и тропка хоженная…». Плотные кусты наконец-то сменились небольшой натоптанной дорожкой, которая вела куда-то к болотам. Полицай тяжело сглотнул воздух.

— Поди сидит где-нибудь рядом, скотина, и ждет, — с тревогой всматриваясь в кусту, шептал он. — Вот, падла, поймаем лично рвать буду…

Шаг замедлился. В нескольких метрах, прямо на его пути, что-то валялось.

— Чего это? — вырвалось у Петра. — Ох-ты! — носок сапога, которым он пытался осторожно ковырнуть найденное. — оказался заляпан чем-то склизким…

Его с шумом скрутило.

— Тьфу! — харкнул он, выдыхая из себя тошноту. — Похоже приложили все-таки одного, — немного в отдалении Краевич увидел тело, лежащее посредине неглубокого окопчика. — А, сволочь, прямо на тропке расположился! Так бы и положил всех нас здесь! — человек лежал раскинув руки, словно в последний раз пытался обнять землю.

Рядом валялся грязный ватник, посеченный осколками. Партизан был в одной линялой гимнастерке; видимо в пылу боя снял… Его спина была вся посечена осколками.

— Хлопцы, давай сюда, тикайте! Одного падлюку попали! — не сдержавшись крикнул полицай. — Ух-ты, а это у нас что такое? — он присел на корточки рядом с трупом. — Хм… Часы ладные какие…, — из под рукава выглядывал край циферблата. — Постой-ка, уж не старшой ли ты? — приладив массивные часы, вдруг пробормотал он. — Дай-ка на рожу твою глянем.

Медленно коченеющее тело перевернулось с трудом.

— Не-е, — протянул Краевич, вставая на ноги. — Валяйся, падаль, дальше!

Шум боя, который, казалось, уже давно стих, почему-то вновь стал нарастать. Где-то в стороне, точнее определить было сложно — стоявшие сплошной стеной деревья хорошо маскировали звук, активно стреляли.

— Пулемет, — Краевич внимательно слушал, чувствуя, что в операции что-то пошло не так, как планировалось. — Кажись, не наш…, — глухой кашляющий звук отличался от голоса немецкого МГ. — Вот дерьмо! Где же эти олухи?! Сейчас бы с тыла зашли! — вдруг почти рядом с ним бухнул винтовочный выстрел, и сразу же кто-то заорал; вопль резко поднялся почти в саму высь и ту же прервался. — Вот же дерьмо, вот же дерьмо…

Опущенный было карабин вновь словно приклеенный уставился вперед. Кто-то опять заорал, бросая Петра в дрожь. Потом ухнула граната, от чего что-то просвистело рядом с его ухом. От неожиданности он даже присел.

— Ведь совсем рядом, совсем же рядом, — шептал он, пытаясь спрятаться за деревом. — Где же ты? — едва он собрался выглянуть, чтобы осмотреться, как раздался стон. — О, Матка боска… Хрен разберешь, что здесь происходит! Эй, Семен, ты что-ли? — человек застонал еще громче. — Сема, отзовись! — Краевичу просто до одури захотелось заорать, да сделать это так, чтобы было слышно во всей округе. — Черт тебя дери! Где ты? — стонал, определенно, Семен.

Полицай сполз по стволу к земле и осторожно пополз вперед, стараясь лишний раз не задевать кусты. Стоны становились все громче и громче.

— Падла, — шепотом ругался на самого себя Петр, стараясь хоть что-то рассмотреть среди стволов деревьев. — Чего полез? Выслужиться захотел? Да? Железный крест на шею? Хорошо, хорошо… Вот крест и будет… Деревянный! — наконец-то, впереди показалось что-то белое. — Сема, не пальни смотри. Это я, Краевич! — крикнул полицай, узнавая своего товарища.