Непреодолимые обстоятельства - Елена Викторовна Добрынина

class="p1">Рус поднялся и со своего бокового склона осмотрел окрестности. Снежное облако осело, лавина остановилась, засыпав кулуар под карнизом. Там искать даже смысла не было, у Рустема элементарно не было необходимого оборудования. Но, может быть, Макса все-таки вынесло в сторону? Рус огляделся внимательнее, пытаясь вспомнить, какую расцветку имел костюм инструктора, но ничего яркого по склонам не увидел. Разве что, чуть ниже по боковому склону он заметил вдруг обломок доски. Сначала Рустем не придал значение этому, приняв предмет за ветку или камень, но что-то екнуло внутри. И он хромая, кривясь от боли в рёбрах при каждом шаге, все-таки решил проверить. Ноги Алимова утопали в снегу, он шёл как первопроходец, проваливаясь до колен, отчего идти было все сложнее. Но он упрямо двигался вперед. И в голове его билась одна единственная мысль — проверить, что там? Чем ближе он подходил, тем отчетливее видел на этой "ветке" буквы. Это был обломок сноуборда Макса.

***

Все внутри оборвалось. Лавины всегда внушали Ольге ужас. Именно поэтому она всегда так старательно проверяла склоны, из года в год, чтобы вовремя иметь представление о том, что происходит под толщей снега. Но все равно каждый год, за исключением редких сезонов, лавины сходили, потревоженные отчаянными экстримщиками — любителями пощекотать собственные нервы, хлебнуть глоток адреналина, спускаясь по диким склонам.

Почти каждый год лавина забирала спортсменов. Всегда это вызывало переживания. Макс водил группы и отдельных учеников, учил их кататься и, хотя и был опытным спортсменом, рисковал каждый день. Он смеялся, когда Ольга испуганно говорила ему об опасности, был всегда нарочито веселым, хотя она знала, была уверена на все сто — уж кто кто, а её муж не пренебрегает правилами безопасности. И все равно боялась.

Вот и сейчас, услышав гул, который возвестил о сходе, все внутри оборвалось и похолодело. Ольга остановилась, всматриваясь куда-то за склон, в сторону цирка. Зарина, до того весело болтавшая, тоже замолкла. А потом, словно опомнившись, защебетала быстрее среднего.

— Оля, не придумывай только сейчас ничего. Пойдем к ребятам, спросим.

Ольга лишь кивнула, но Зарина успела заметить, как она напряжена.

Они подошли, наконец, к станции кресельной дороги. Сотрудники станции собрались в кружок, переговариваясь, обсуждая только что вошедшую лавину.

— Привет, ребята. — Зарина поспешила к сотрудникам.

Их поприветствовали, но будто внимания и не обратили, продолжили обсуждение.

— Там вроде никого сегодня не было. Все на юге катают. — Сказал Зелимхан, дежуривший на станции сегодня.

— Да, оттепель же была. И дураку понятно, что в "цирк" соваться — надо быть отмороженным.

— А Макс? — Спросила Ольга, вклиниваясь в мужской разговор.

— Макс у нас самый осторожный из гидов. Он первым откажется идти на "северА".

— Макс сегодня на "югах" катал. Я только недавно снизу поднялся, с параллельной ветки, он как раз со своим новым клиентом шёл на подъемник. Не переживай, Оленька.

Ольга кивнула с благодарностью, но тревога никуда не делась. Более того, страх за Макса трансформировался в совершенно четкое предчувствие и как бы Ольга не уговаривала себя, что все хорошо, не гнала от себя это чувство, оно не проходило.

Из вагончика, где размещались сотрудники канатки раздался звонок проводного телефона. Эту линию на гору протянули ещё в советское время и порой, передача информации через проводной телефон была самым надёжным способом, так как мобильная связь не ловила. Один из работников пошел ответить на звонок, но уже через минуту вылетел из вагона и побежал к Зелимхану.

— Сейчас борт прилетит, надо подготовить площадку. Кто-то попал все-таки в лавину. Из МЧС звонили.

— Понял, — кивнул старший, а у Ольги подкосились ноги. — Таблички запрещающие достаньте, надо поставить.

Зелимхан ушёл вместе с двумя помощниками.

— Оль, давай, вниз спустимся? — Предложила Зарина. — Там и перехватим Макса.

Ольга кивнула.

— Заодно директору позвоню. Там ловит получше.

Девушки уселись на подъехавшее сиденье и поехали вниз.

На нижней площадке уже поднялся шум-гам. Кто-то бегал, кто-то звонил знакомым, опрашивая, все ли в порядке. Случайные туристы и лыжники ошарашенно озирались, пытаясь выяснить, что произошло и почему катание ограничено.

Все это нервировало и заставляло уповать только на Высшие силы. Как только связь стала доступна, Ольга набрала Макса. Но "абонент" был не в сети, о чем оповещал бесстрастный голос цифрового робота.

Пытаясь дозвониться до мужа, Ольга подошла к вагончику, где обычно дежурили сотрудники нижней станции. У них, как всегда, играло радио. Старая попсовая мелодия лилась из динамика, но вдруг остановилась на полуслове, оборванная экстренным включением:

«В эфире радио «Нальчик». У нас срочные новости. Сегодня в 12:45 в Центр управления в кризисных ситуациях Главного управления МЧС России по КБР поступило сообщение о том, что на северном склоне горы Чегет сошла лавина. По предварительной информации двое сноубордистов, гид и его ученик, ушли с маркированной трассы в запрещенную зону и спровоцировали лавину, один из них получил травмы и ушибы. На поиски второго пострадавшего выдвинулись 2 группы спасателей Эльбрусского высокогорного ПСО МЧС России. Мы следим за развитием ситуации, информация уточняется по мере поступления новых данных.

Напоминаем, в данный период в горах КБР сохраняется лавиноопасность…»

Ольга застыла, вслушиваясь. Теперь она была уверена почти на сто процентов, что с Максом и Рустемом случилось несчастье. И, судя по тому, что телефон мужа не отвечал, именно его будут искать спасатели.

***

Перед глазами повисла серая дымка. Странно, острой вспышкой мелькнула мысль, дым есть, а запаха гари нет. Обычно, во сне он не только видел дым пожара, но и ощущал на губах едкий, горький привкус. Сейчас же ни запаха, ни вкуса дыма не ощущалось. Только тяжело, почти невозможно дышать, как и тогда, много лет назад. Дым висел чёрной, плотной стеной. Совсем уже отчаявшись, он шёл по коридору. Тот никак не заканчивался, терялся в дымовой завесе. Опять не успею, проносилось в голове. Опять не успею. Где-то в стороне, за какой-то из множества дверей он услышал отчаянный крик: "Мама!" Он рванулся навстречу этому голосу, счастлив, что обнаружил, нашел, успеет достать эту маленькую девочку. Успеет исправить все, успеет спасти. И не услышит больше никогда страшных слов её матери, мол, "какие вы теперь спасатели?" Голос малышки застревал где-то за слоем дыма, и Потапов дернулся на этот крик, но дойти никак не мог. Тело его одеревенело, он больше не мог двигаться, словно парализованный, только слышал крик. А потом вдруг с потолка коридора, затянутого сизым дымом, пошел дождь. Макс потянул носом воздух, вдыхая, ощутил влагу. И это тоже было не характерно для того сна, который