Непреодолимые обстоятельства - Елена Викторовна Добрынина

Рустема словно под дых ударили. Беременную? Что он несет?

— Мы расстались. Она не говорила, что беременна.

— Ты ее бросил. А ребенка она потеряла. Не знал?

Алимов словно оглох. Он не понимал, что происходило с ним сейчас. Что ему только что сказал Макс? Почему в глаза словно песку насыпали? Если бы он знал! Сколько же она перенесла тогда? Если бы он только мог представить, сколько боли принес Булочке. Он бы никогда не пошел на поводу у отца. Не женился бы на Амине. Если бы… Одно сплошное «если». Черт! Воздуха не хватало. В груди жгло. Он не мог вытерпеть взгляд Макса. Пытаясь выставить того дураком и рогоносцем, он вдруг сам оказался в дураках. Надо спуститься, надо подумать обо всем. Надо поговорить с Ольгой. Она должна ему все объяснить.

— Я поехал вниз. — Отрешенно бросил Рустем. Он совершенно не соображал сейчас адекватно.

Макс промолчал. Ему нужно будет съехать вниз следом, страхуя. А дальше — все. Пусть катится этот Алимов куда подальше. А Ольга? Только ей решать, что будет дальше.

Рус развернулся и оттолкнувшись, поехал вправо. Макс даже не сообразил сначала, что Алимов уехал на северный склон. Так был ошарашен признанием Рустема. «Черт!» — Выругался. Спускаясь все ниже, среди белого снега и черных камней мелькал ярким пятном оранжевый противолавинный рюкзак.

Идиот!

Макс встал на доску и, оттолкнувшись, рванул вниз. Только бы догнать!

Макс ускорился, как только мог, и в принципе, успевал догнать неуверенно спускавшегося Алимов. Тот становился все ближе, если бы не одно «но». Рустема потянуло в сторону. Спуск "северный цирк", на который он уехал с гряды, был опасен как раз тем, что по всему этому склону были разбросаны валуны и камни, где видимые, а где прикрытые снегом. Обойти их все мог не каждый. На этом участке сноубордистов-новичков чисто интуитивно тянуло в сторону, на кажущийся более ровным участок. Но новички не знали, что дальше привлекательная ложбина таит в себе гораздо большую опасность. Чуть ниже этот склон заканчивался обрывом, довольно крутым и высоким.

По весне, когда снег уже готов был сойти и растаять, и после оттепелей на этом месте часто собирались «карнизы» — огромные глыбы снега и льда, висящие на самой кромке скалы. И если этот дурак поедет на обманчивую равнину, то он обязательно улетит вниз с обрыва, в кулуар. Надо перерезать ему путь до того, как он доберется до опасной площадки. Макс оценил, как движется Алимов, понял, что тот уже ощутил, в какую задницу попал и как отчаянно старается снизить скорость. Делал он это плохо, тормозя максимально возможными рывками.

Макс снова выругался. Когда карниз срывается с выступа — это победы. Если же Рустем своими рваными движениями доской потревожит пласт снега, то сойдет лавина — ледяная глыба со всего участка спуска. И тогда, даже если Алимов и не свалится с выступа, его снесет потоком в глубокий кулуар внизу. Горе-сноубордист просто не выгребет, не смотря на противолавинный рюкзак. Есть опасность остаться в узкой лощине под тоннами тяжелого, словно бетон, снега.

Макс летел по цирку, умело обходя камни, сдвигаясь в сторону спуска, по краю которого уже ехал Рус. У каждого из них имелась рация, но передать информацию на ходу, обходя опасные участки, было невозможно.

И Макс решил пойти на риск. Остановить Рустема на самой кромке. Он хорошо знал трассу, а потому просчитал путь, нашел участок чуть шире и, набрав скорость, сумел влететь в поворот, обогнать, выскакивая на склон ниже Алимова.

Оставалось только доехать до Рустема и остановить его у самого карниза. Ещё один траверс, и он бы схватил того за рукав куртки. Но Алимов смотрел только вперёд, пытаясь спуститься как умел, не зная трассы, не зная подводных камней. Макс приготовился к последней проездке, но вдруг услышал характерный треск выше по склону и следом за ним нарастающий гул. Каждому гиду, каждому лыжнику этот гул был известен.

Даже усмехнулся: надо же! Так надеялся, что обойдется. Дурак! Они сейчас были почти у самого карниза. Алимов с одной, с дальней стороны спуска, а Макс — с другой, выбравшись, наконец из зоны цирка. Гладкая, не тронутая полоса снега выше сноубордистов будто бы заворочалась, приходя в движение, с треском ломаясь, и полетела вниз, прямо на них. Макс даже не обернулся. Он знал, как выглядят белые, клубящиеся облака снежной смерти. Оставались считанные секунды.

Между ними было метров тридцать. Если долететь траверсом наперерез лавинному потоку к Русу, то можно попробовать спасти хотя бы его. Вытолкнуть со склона в сторону. О себе и не думал, знал, что зацепит при любом раскладе. Если повезет, присыплет слегка. Главное, чтобы лавина не забрала с собой, не утащила вместе с потоком снега в кулуар. Иначе засыплет метра на три, не меньше.

Мысли проносились в голове молниеносно, а Потапов уже летел наперерез лавине. Как в замедленной съемке он успел заметить, что Рустем остановился, озираясь и пытаясь сообразить, что делать дальше. Через секунду Макс уже был возле него, выставил руки на подлете и, что есть мочи, закричав: «Рюкзак активируй», толкнул Алимова в сторону.

Снежный клубок достиг их и Макса закрутило, подхватывая, и понесло за собой. Перед глазами мелькали просветы неба, темные пятна скал. Снежная пыль летела в лицо, забиваясь всюду, куда только можно — под одежду, в ботинки, царапая глаза, набиваясь в рот. Макс сцепил зубы и распахнул глаза, несмотря на дикую боль, пытаясь держать ориентир в пространстве, но все было тщетно. Его крутило, тянуло за собой потоком, засыпало, било о камни. Удивительно, но страха не было. Была лишь неясная тревога — успел ли вытолкнуть Алимова? Смог ли Рус активировать противолавинный рюкзак? Яркой вспышкой мелькнуло сожаление — не увидел сегодня Олюшку, не поцеловал ее в нос, как обычно утром. А потом организм не справился с нагрузкой, очередным броском. Непроглядная тьма обрушилась на Потапова, и он потерял сознание.

***

Ольга встревоженно ходила по станции. Связь здесь ловила из вон рук плохо, и она совсем потерялась, как быть — спуститься ли вниз на канатке или ждать смс от мужа здесь? В конце концов, Сергею Степановичу могут быть нужны какие-то данные, а покинь Ольга свой пост, она может подвести директора и подвергнуть опасности многих людей, не предоставив им информацию.

Но ждать было невыносимо. И хорошо, что рядом