Не он (СИ) - Джиллиан Алекс

«— Знаешь, что я поняла совсем недавно?

— Боюсь даже представить…

— Наш дом тебе очень подходит. Такой огромный и суровый, непреступный. Холодный внешне и горячий внутри. У вас одинаковая энергетика. Наверное, поэтому я влюбилась в него с первого взгляда».

Это была абсолютная правда, я влюбилась в этот дом еще до того, как узнала его настоящего хозяина, которого, вопреки всем законам логики, тоже…

— Мам, мы едем домой? — взволнованный голос сына вырывает меня из запретных мыслей. Я непроизвольно кусаю губы, разглядывая хрустальный замок, с крыши которого открывался фантастический вид на озеро. Когда-то он был моим домом, не совсем моим и очень недолго, но, все-таки, был.

— Да, малыш, но мы не задержимся там надолго, — поцеловав светловолосую макушку, я мягко обнимаю Джонаса, с улыбкой наблюдая, как он не менее крепко обнимает Барни. На пушистой морде мишки радостно поблёскивают оба глаза.

— Почему? — расстроено сопит Джонни.

— Это больше не наш дом, милый, — отвечаю с тяжелым сердцем, переключая внимание на дочку, мирно посапывающую в детском кресле и даже во сне крепко прижимающую к груди рыжего лисенка Вука. Мои ангелы снова со мной, а со всем остальным мы справимся. Втроем. Самое страшное я пережила.

— А мы увидим Терезу? — подняв голову, Джонни вопросительно заглядывает мне в лицо. Его сходство с отцом когда-нибудь перестанет причинять мне боль. Мой сын забрал лучшее у Кристофера Ханта.

— Тереза тоже с нетерпением ждет встречи с вами, — впервые за поездку подает голос Дональд.

Я демонстративно не смотрю на него и не отвечаю. Меня больше не обмануть напускной доброжелательностью и открытой улыбкой. Мой бывший псевдо-водитель — один из приспешников дьявола, вызвавшего меня на свой пир.

Я перевожу взгляд на окно, ощущая болезненные удары сердца, мечущегося в грудной клетке.

Мы никогда не должны были встретиться снова.

Наша история закончилась три года назад, в момент, когда я вышла из стен Святой Агаты, полностью стерев из памяти пациента с кодом F602299.

Дьявольски хочется курить, и это впервые за последний месяц.

Мне не все равно. И никогда не будет все равно.

Быть равнодушным, циничным, эгоистичным ублюдком — исключительно его прерогатива. Его любимая роль — маска, которая никогда не жмет и срослась с омерзительно-красивым лицом так плотно, что не оторвать. Хренов кукловод, который чувствует себя королем мира настолько, что верит в то, что именно им и является.

Мне казалось когда-то, что я знаю его.

Мне просто казалось.

Неужели я верила, что все закончится? Что он оставит меня в покое, просто потому что ему надоело играть, и я выполнила возложенную на меня миссию?

Что, если он никогда не переставал играть? А три последующие года моей семейной жизни были лишь эпизодом, небольшим подарком перед новым ударом, который он нанес так расчётливо и виртуозно в момент, когда я была больше всего уязвима?

Все началось с потерянного глаза Барни (теперь я уверена, что это не было совпадением) и букета цветов с точно такой же запиской, как в день аварии. Не было только имени … Тэм.

ОН запустил обратный механизм, разрушив мой мир в одно мгновенье, и бесился, что я не могу вспомнить…

Я забыла его, как когда-то забыла Кристофера.

«Тебе придется его забыть, Эль. Не просто забыть, как ты это проделала со мной, а стереть из памяти и поверить в то, что его никогда там не было. В обратном случае, я буду вынужден сделать то, что заставит тебя страдать. Очень сильно страдать, Элинор. Понимаешь меня?»

О да, я понимаю.

Я понимаю.

И мне не страшно.

Моя память не прощает предательства, вычеркивая все, что причиняет боль. Защитный механизм, особенность психики или безумие…

А ОН сделал именно это — предал, не сдержал обещание, вернув меня мужу, как надоевшую игрушку, но оставив под наблюдением Саммерс, Терезы, Дональда и остальных.

Я не знаю — сколько их.

«Энциклопедия ядовитых растений»… Ответ где-то там.

И главный вопрос — почему он выбрала нас — меня и Кристофера?

Чего еще ему нужно от меня?

Разве ОН не забрал имя моего мужа и все, чем владела моя семья, оставив мне крошечную квартиру и машину, которая, итак, была моей?

Самое чудовищное заключается в том, что даже если я пойду в полицию и вывалю Клои Бейли правду, мне не поверят…, а скорее всего сочтут сумасшедшей и вернут в Святую Агату.

ОН все рассчитал. Никакого курьера не было. Вся история «измены» от начала до конца срежиссирована человеком, которого я увижу через считанные минуты. ОН умело жонглировал фактами, добавив львиную долю вымысла с целью раскрутить обвинение против одержимого психопата, преследующего жену добропорядочного мужа. Ему был необходим инцидент с нападением, чтобы иметь юридическое подтверждение того, что ОН — Кристофер Хант.

Дело не закрыли, а переквалифицировали в незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего в нем лица, и последующее за этим нападение, понесшее за собой физический вред здоровью. Из обвиняемого Кристофер Хант, как и я, стал пострадавшим. А подозреваемого — Рэнделла Декстера Перриша, сбежавшего пациента Святой Агаты, подали в розыск. Кровь на полу подтверждала личность подозреваемого, а кровь на рубашке, оказавшейся в качестве улики по делу — личность пострадавшего. Разумеется, были и другие улики, отпечатки пальцев, которые с лёгкостью могли опровергнуть версию следствия, но они таинственно исчезли из дела или были заменены другими, не без помощи влиятельных покровителей Перриша.

Главный врач Святой Агаты, еще пара психиатров и несколько человек младшего персонала уволились в один день и спешно покинули штат и вероятно страну, и точно не смогут дать объяснений по поводу вопиющей халатности, творящейся в стенах клиники, где пациенты беспрепятственно покидают больницу и возвращаются в нее, когда считают нужным.

Все то время, пока ОН жил со мной, продолжал оставаться пациентом Святой Агаты, и именно туда сбегал по утрам, а мой муж — настоящий Кристофер Хант сидел в подвале нашего дома, наблюдая за разыгрываемой партией Перриша через камеры видеонаблюдения. Надеюсь, сукину сыну понравились эротические сцены. Он всегда неровно дышал к сексуальным играм, одна из которых оказалась весьма кстати в его телефоне, попавшему в руки пациента F602299. Теперь я сомневаюсь, что идеи ролевых забав пришла Кристоферу без внешней подсказки. Это вполне могла быть Тэм. Поганая лживая сука.

Перриш купил всех, включая Келли Хант, продавшей любимого племянника. Вероятно, понесённые расходы были оплачены из моего кармана, который теперь тоже принадлежит ему. Генеральная доверенность действует до конца года. Этого времени Перришу будет достаточно, чтобы опустошить счета и продать все имущество Бартона.

Он забрал все… Или я сама отдала?

Какая теперь разница?

Мне ничего не нужно.

Я не хочу быть здесь.

Мы никогда не должны были встретиться снова… и вот серебристый Инфинити въезжает в открытые ворота и неторопливо приближается к главному входу огромного стеклянного особняка, состоящего практически из одних окон. Мастер создавать иллюзии. Я знаю, что эти стены защищают надежнее бетонных глыб. Никто никогда не доберется до настоящего Рэнделла, никто никогда мельком не сможет взглянуть на то, как он живет и чем дышит, никто никогда даже на йоту не приблизится к тому, чтобы понять, что скрывается за холеной внешностью миллиардера, заработавшего свой первый миллион в восемнадцать лет. Ему достались феноменальные способности и нервная система шизофреника с манией величия.

Он вытащил меня из моей безопасной квартиры коротким сообщением. Ему даже звонить не пришлось. Не удосужился.

«Приезжай, художница. Пора завершить начатое.»

И я здесь, как чертов питомец, которого призвал хозяин. Такая же жалкая, как десятки других марионеток, что были до меня, и будут после.