Русская готика - Артем Тихомиров

16. Семейное дело

– Слушай, как здорово!

Смеясь, Лида схватила полотенце и начала растираться. Голая по пояс, она стояла в том же самом углу, скрытом со всех сторон от посторонних взглядов.

Мать рядом с ней, держит ведро с колодезной водой.

– И ты так каждый день? – спросила девушка.

– Почти.

– А сейчас?

– Не хочу. Что-то меня морозит. Может, продуло вчера. Ветер же был. – Наталья улыбнулась. Девушка подумала, что она чем-то удручена и что в самом деле, выглядит не очень здоровой.

– Уф… – Лида почувствовала, что от напряжения сводит мышцы рук. Кожа от холодной воды и растираний покраснела. Чувство было ошеломляющим. Конечно, она городской человек и, возможно, придает таким мелочам слишком большое значение, но зачем себя сдерживать? Умывание колодезной водой смыло следы сонливости и тревожные ночные мысли. За деревьями поднималось солнце. Просыпались птицы. Небо, без единого облачка, напитывалось лазурью.

Наталья посмотрела по сторонам. Тишина ее тревожила. Она чувствовала, что Олега поблизости нет. Не просто что он ушел куда-то раным-рано, а просто нет, уже достаточно продолжительное время. Вероятно, Олег уехал в город по каким-то делам. Например, за продуктами. Но, с другой стороны, он ездил туда на днях, так что с этой целью покинуть дом Олег не мог.

Впрочем, откуда я знаю, подумала Наталья.

И все-таки… Тишина не казалась ей такой умиротворяющей, как дочери. Затишье перед бурей?.. Настолько ли это банально, чтобы не быть правдой? Олега нет. Чтобы окончательно убедиться, надо сходить к нему. Или спросить у Шведовой. Он почти всегда предупреждает ее о том, что должен куда-то отлучиться.

Только не спешить, подумала Наталья. Шведова и так смотрит на меня искоса.

Особняк. Эта проклята старая развалина заполняет все ее мысли, заставляет возвращаться к себе. Чудовище не дает о себе забыть. Будь оно проклято.

Лида обтерла грудь и надела футболку.

– Квасу хочется, – сказала она. – Есть?

– Да, был.

Они пошли в дом, где Шведова, недовольная тем, что гости встают раньше нее, пожелала им доброго утра и спросила, будут ли они завтракать. Наталья уловила раздражение этой женщины и почему-то ей стало стыдно.

– Будем завтракать, спасибо, – ответила Лида.

Наталья улучила момент, когда дочь ушла в комнату покопаться в своих вещах, и спросила у Шведовой, не видела ли она Олега.

– Нет, – ответила та, разминая тесто на пирожки. Рядом на столе стояла миска с начинкой – рис, мясо, лук.

– Он уехал куда-нибудь?

– Не знаю. – Шведова не оборачивалась. – Я вчера заходила, мы поговорили. Я ушла.

О чем поговорили, хотела спросить Наталья.

– И все?

– Больше не заходила – некогда. Может, вы сами прогуляетесь? – Короткий взгляд через плечо. – Может быть, он занимается где-нибудь делом. Бывают, знаете ли, дела. – Шведова оторвалась от теста и посмотрела на свою квартирантку с таким выражением на лице, которое можно было назвать одним словом: злоба. У Натальи сердце ушло в пятки. – Я говорила Олегу, чтобы он не ходил к особняку. Да, я познакомила его с вами и вашим мужем, но теперь знаю, что сделала неправильно. Вы и сами в курсе…

– В курсе чего? – спросила Наталья.

– Этого уже не скроешь, – сказала Шведова. Она села на стул возле покрытого клеенкой стола. – С самого начала, как ваш муж начал это свое дело, все стало идти не туда… Вы не чувствуете, не знаете? Я пыталась говорить с Олегом вчера, перед вашим к нему приходом… Но теперь, наверное, поздно…

– Что поздно?

В глазах Шведовой были яростные бессильные слезы.

– Вы имеете влияние на своего мужа?

– Имею, но…

– Скажите ему, чтобы он прекратил это делать. Пусть уезжает. Уезжайте. Не надо подходить к этому дому. Он оживает и ему нужна кровь. И не смотрите так, словно я свихнулась!

«Сейчас войдет Лида – и что она увидит?» – подумала Наталья. Сердце ее стало пропускать удары.

– Я все знаю, – произнесла она, – но не хочу, чтобы это слышала моя дочь.

Шведова посмотрела на приоткрытую дверь кухни. Она стерла слезы голым предплечьем и встала, чтобы продолжить готовку.

– Ваше дело, – сказала хозяйка. – Но, боюсь, уже поздно. Сейчас все покатится так, как мы и не думали. Если вы все знаете, то вам легче понять, да? Поймете. Все это далеко от шуток.

– Я не имела в виду, что вы вышутите, – сказала Наталья. Ничего путного ей в голову не приходило.

Что, вот так просто взять и позвонить Виктору с просьбой прекратить все работы на площадке? Почему, спросит он. А потому, ответит она, что мы тут, в поселке, чувствуем опасность.

– Тогда что-нибудь делайте. Делайте, не сидите, – сказала Шведова.

– Я попробую…

– Сходите к Олегу. Боюсь, что-то случилось.

Наталья вышла из кухни, заглянула в большую комнату и услышала, как Лида возится со своими вещами. Дочери вовсе не обязательно знать, что здесь происходит. Пока она занята, надо использовать эту возможность и узнать, что с Олегом.

Выскочив из дома, Наталья пересекла двор, вышла на улицу. Посмотрела по сторонам и никого не увидела. Словно не только Олег, а все жители поселка разъехались кто куда… предчувствуя беду.

Не оглядываясь, Наталья вошла во двор Олегова дома. Сердце ее бешено колотилось, руки дрожали. Думать о том, что время идет, а никаких действий она не предпринимает, было невыносимо. Вдалеке завыл тот самый пес, старый и немощный. Наталья остановилась, чтобы закурить. Дым помог ей успокоиться, правда, совсем чуть-чуть. Она стояла перед крыльцом, метрах в пяти, и смотрела в окна, пытаясь найти в них намеки на пребывание хозяина. Ни малейшего указания на то, что Олег дома.

Наталья пошла вперед, к двери, приоткрытой на ширину ладони. Вчера что-то не давало ей войти. Невидимый щит, мягкий и в то же время прочный. Чья-то материализованная воля, не пускающая чужого человека внутрь. Но тогда Олег оказался все-таки дома. А что теперь?

На этот раз никакого сопротивления Наталья не почувствовала. Она подкралась к порогу, а потом вошла внутрь, с сигаретой в руке.

На нее надвинулась тишина. Дом походил на пустую скорлупу от яйца, из которого вылили содержимое. С виду дом выглядит жилым, но на поверку оказывается, что внутри пустота. Наталья позвала Олега, понимая, впрочем, что это не имеет смысла. Появился лишь Бакс. Кот посмотрел на нее злыми темно-зелеными глазами и шмыгнул под кровать в большой комнате. Наталья обследовала дом. Кровать у Олега в спальне заправлена – и такое чувство, что ее уже давно не трогали. На кухне полный порядок. Посуда чистая, ложки, вилки и ножи разложены в ящике стола – как полагается. Газ выключен. Пепельница пуста.