Сталин. По ту сторону добра и зла - Александр Ушаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что же касается выступления в центре столицы, о котором так любил рассказывать бывший комендант Смольного Мальков, то оно было. Только отнюдь не контрреволюционное. Утром 5 января к Таврическому дворцу двинулись колонны демонстрантов с мирными лозунгами в поддержку той самой мечты, которой вот уже почти два десятка лет жила вся Россия.
Однако Ленин не зря вышел живым из покушения. Он объявил чрезвычайное положение, и на углу Литейного и Невского демонстрация была расстреляна. Да и не мог же он допустить почти 60 тысяч человек ко дворцу, где уже очень скоро многовековая мечта российского народа будет растоптана самым беспардонным образом.
Учредительное собрание начало свою работу 18 января 1918 года, и против всех правил его открыл Свердлов, который предложил собранию принять составленную Лениным «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа». Декларация объявляла Россию Республикой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и констатировала, что вся власть в центре и на местах принадлежит Советам.
Во втором пункте «Декларация» гласила, что Советская Российская Республика учреждалась на основе свободного союза свободных наций как Федерация Советских Национальных Республик. Ну а дальше шло то, что, конечно же, не могло вызвать восторга у депутатов Учредительного собрания.
«Будучи выбранным на основании партийных списков, — бесстрастно ронял в притихший зал Свердлов, — составленных до Октябрьской революции, когда народ не мог еще всей массой восстать против эксплуататоров, не знал всей силы их сопротивления при отстаивании ими своих классовых привилегий, не взялся еще практически за созидание социалистического общества, Учредительное собрание считало бы в корне неправильным, даже с формальной точки зрения, противопоставить себя советской власти... Вся власть в Российской Республике принадлежит Советам и советским учреждениям. Поэтому всякая попытка со стороны кого бы то ни было или какого бы то ни было учреждения присвоить себе те или иные функции государственной власти будет рассматриваться как контрреволюционное действие. Всякая такая попытка будет подавляться всеми имеющимися в распоряжении советской власти средствами, вплоть до применения вооруженной силы».
Вот так, не больше и не меньше! Остается только добавить, что, согласно этому заявлению, Ленину надо было начинать применять вооруженную силу против... собственной партии, поскольку именно она с первого же дня советской власти подмяла под себя все Советы и руководила страной...
Разумеется, Декларация большевиков была отвергнута. Правые эсеры предложили обсудить текущие политические вопросы, начались дискуссии, а под утро Раскольников заявил об уходе большевиков из собрания из-за «контрреволюционного большинства».
Час спустя ушли меньшевики, а затем... начальник военного караула матрос Железняков произнес свое знаменитое: «Караул устал!» В пять часов утра было решено сделать перерыв и возобновить заседание в полдень. Но... ничего этого уже не было, Учредительное собрание было разогнано, и у входа в Таврический дворец стоял отдохнувший караул...
В какой уже раз продемонстрировав великое искусство мгновенно приспосабливаться к любой обстановке, попирая любые нравственные и юридические законы, Ленин избавился от опасного конкурента и сделал «временное правительство рабочих и крестьян» постоянным на целых восемь десятков лет. Что же касается Сталина, то он получил еще один великолепный урок тактического мастерства и даже не сомневался в том, что пройдет еще совсем немного времени и Ленин найдет способ избавиться от совершенно ненужных ему во властных структурах левых эсеров, с которыми он пока был вынужден сотрудничать...
В разгоне Учредительного собрания Сталин не принимал непосредственного участия, у него хватало и других дел. Он был членом ЦК, наркомом по делам национальностей, входил во всевозможные группы и комитеты и отвечал за отношения с Украиной, чрезвычайным комиссаром которой он предложил назначить Орджоникидзе.
А с бывшими национальными окраинами отношения, надо заметить, пока не складывались. 7 ноября 1917 года Центральная рада Украины объявила ее независимой республикой. Через две недели о своей независимости объявила Молдавия, в феврале 1918 года Закавказский сейм провозгласил независимость Закавказья. О неподчинении Петрограду объявили правительства Дона, Кубани и Терека, которые снова заговорили о казаках как об особом народе. Великая и неделимая Россия разваливалась буквально на глазах, и Сталин делал все возможное, чтобы остановить этот развал.
На словах большевики выступали за самоопределение наций, однако на деле даже и не собирались приветствовать подобные тенденции и уже тем более помогать этим самым нациям. Особенно если вспомнить, что РКП(б) была не русской, а общероссийской партией. Исключение составляли лишь Финляндия и
Польша, где социал-демократические партии возникли раньше РСДРП, а движение за независимость началось еще задолго до Октябрьского переворота.
Сталин начал прорабатывать национальный вопрос в связи с принятием Конституции 1918 года и настаивал на создании федеративной республики. Комиссия приняла его проект, который и нашел свое отражение в 11-й статье Конституции, согласно которой регионы с особым бытом и национальным составом приобретали в рамках РСФСР областную автономию.
Ленин и здесь показал, чего стоили все его декларации о свободном отделении наций, и Сталин озвучил его пожелания на III Всероссийском съезде Советов 15 января 1918 года. «Все указывает на необходимость толкования принципа самоопределения как права на самоопределение не буржуазии, а трудовых масс данной нации, — заявил он. — Принцип самоопределения должен быть средством для борьбы за социализм и должен быть подчинен принципам социализма».
А коль это было так, то Сталин предложил все те области, которые отличались «особым бытом и национальным составом», включить в состав Российской Республики в качестве «Областных Советских Республик». Ну и само собой понятно, что этими «областными Советскими Республиками» должны были стать Польша, Финляндия, Украина, Крым, Закавказье, Туркестан, Киргизский край, татаро-башкирская территория, Сибирь и практически все то, что входило в состав бывшей Российской империи. По сути, на место империи царской должна была прийти империя советская. Правда, при этом, по словам Сталина, царистский унитаризм сменялся добровольным федерализмом.
В декабре 1922 года окончательно выяснятся расхождения между Сталиным и Лениным во взглядах на национальное устройство советского государства. Но вряд ли можно думать, что Сталин мечтал о самоопределении наций. Более того, все его поведение дает возможность полагать, что ему никогда не нравилось это самое определение, и он выступал за федеративное устройство, т.е. все за ту же империю, в которой главную роль должен был играть центр.
Вся беда была только в том, что никто не хотел добровольно входить в подчинение Петрограду. И далеко не случайно посол Великобритании во Франции лорд Берти, к великой радости, записал 6 декабря 1918 года в своем дневнике: «Нет больше России! Она распалась, исчез идол в лице императора и религии, который связывал разные нации православной веры. Если только нам удастся добиться независимости буферных государств, граничащих с Германией на востоке, т.е. Финляндии, Польши, Эстонии, Украины и т.д., и сколько бы их не удалось сфабриковать, то, по-моему, остальное может убираться к черту и вариться в собственном соку».
Трудно сказать, кого подразумевал посол под местоимением «нам», но Германии на самом деле удалось создать «польское государство» на захваченной ею российской территории Польши и Литовский совет. Признала она и независимость Украины. 6 декабря 1917 года была провозглашена независимость Финляндии, несмотря на выступление Сталина на ноябрьском съезде социал-демократической партии Финляндии, на котором он призывал к «добровольному и честному союзу финского народа с народом русским».
Но, увы... не захотел финский народ ни «добровольного», ни уж тем более «честного союза» с народом русским. Совнарком признал независимость Финляндии, и Запад получил еще одно буферное государство, которое сразу же заявило о своем неприятии советской власти. И Сталину не осталось ничего другого, как только высказать сожаление по поводу того, что русским социалистам пришлось предоставить независимость стране, где правит буржуазия, и обвинить финских социал-демократов в «нерешительности и непонятной трусости», которые якобы помешали им взять власть в свои руки, как это сделали сами большевики.
Ничего не получилось и из его давления на советское правительство Украины, которое было создано в противовес Центральной раде во главе с Петлюрой. «Достаточно играть в правительство и республику, — писал он в своей телеграмме, направленной в Харьков, — кажется, хватит, пора бросать игру». Украинцы заявили решительный протест против подобного обращения, и Сталину было самым строгим образом указано на недопустимость подобных заявлений.
