Где восходят звезды - Тони Пи

Она использовала шанс. Она проскользнула мимо них. Ади с неясным звуком потянулся к ней, но она была слишком быстрой для него; его пальцы просто задели ее руку.

Достигнув края платформы безопасности, она надела шлем летчика и защитные очки.

«Прости, мама», — она сошла с платформы.

Мир исчез. Звук грохочущих волн заполнил ее уши — или это была кровь, текущая в ее мозгу. Туман рассеялся. Она видела бескрайнее расстояние, серо-голубой горизонт моря и неба, а дальше что-то более странное.

Она сделала еще один шаг и почти забыла, как дышать. Сеть серебряных проводов тянулась от одной стороны моста к другой, как гигантская паутина. Как она этого раньше не видела?

Серебряная паутина выглядела одновременно красивой и смертоносной. Хотя Нира очень хотела прикоснуться к нему, она заставила себя обойти провода или нырнуть под них.

Позади нее послышались крики и драка. Она надеялась, что Ади не была в беде, но не решалась ни развернуться, ни снять шлем. Она сосредоточилась на том, чтобы избежать проводов и пройти по мосту.

Это было сложно, и она все время думала о найденных записях, повторяя слова в своей голове. Ее прадед построил этот мост, а затем перешел на другую сторону, оставив беременную жену. Что он увидел?

По прошествии нескольких часов провода стали тоньше, и паутина исчезла. Нира достигла конца моста. Она сняла шлем и очки, прикрыв глаза от заходящего солнца. Ее сердце сжалось, когда она увидела сцену перед собой.

Перед ней раскинулся знакомый белый песчаный пляж. Ступеньки вели вниз от моста к песку внизу. Нира слезла, думая, что это уловка.

«Возможно, я сплю холодным сном», — вдалеке в море качались рыбацкие лодки. Она обернулась, недоумевая, почему она больше не слышала гудение кабелей.

«Мост пропал».

Она обернулась, но видение не изменилось. Тот же знакомый белый пляж с характерными черными камнями, торчащими из песка. Тот же изгиб мыса с поясом кокосовых пальм, по которому она всегда любила лазить.

Нира уставилась на шлем в руке. Если она его наденет, появится ли мост снова? На самом деле она не хотела знать. Это привело ее сюда. Возможно, это привело всех туда, где им нужно было быть. Если это была иллюзия, то она была хорошей. Она поместила шлем в углубление под черным камнем и насыпала поверх него песок, прежде чем откатить камень на место.

Она скинула туфли и побежала по пляжу, наслаждаясь ощущением мокрого песка между пальцами ног. Она не останавливалась, пока не добралась до места у кромки воды, где деревенские женщины толпились в ожидании лодок. Она проскользнула сквозь толпу, разглядывая лица, ее беспокойство росло, пока, наконец, она не услышала голос позади себя.

— Нира, я тебя искала. Мы понадобимся твоему отцу, чтобы вытащить улов.

Нира бросилась в объятия матери и заплакала. Она оплакивала девушку, которую бросила, мужчину, которого зарезала, и мальчика, которого не узнала. Наконец, она вытерла глаза и встала рядом с ошеломленной матерью, ожидая, пока море благополучно доставит ее отца домой.

Фонда Ли «Старые души»

Нос гадалки был в родинках. Шарф был повязан поверх ее светлых дредов. Она взяла мою левую ладонь и развернула, провела по линиям блестящими лиловыми ногтями.

— Ах. Хм. Да.

Она вдохнула запах благовоний и закрыла глаза, отклонила голову, словно поднималась выше в восприятии. Я разглядывала ее лицо, сосредоточилась на прикосновении ее ладони к моей.

Грабитель могил смотрит налево и направо в темноту, прежде чем потянуться к отблеску золота.

Начальник карнавального манежа с вощеными усами протягивает руки толпе.

Мужчина в костюме в тонкую полоску стоит у пристани и закуривает сигарету, молча наблюдая, как выгружаются бочки.

— Я вижу, — хрипло сказала гадалка, — у вас впереди долгая жизнь. С вами мужчина, красивый мужчина. Твой муж? Да! А еще дети…

Я отдернула руку. Металлический стул громко заскрежетал, я встала.

— Что вы делаете? Гадание не закончено!

— Закончено, — я злилась на себя. Что заставило меня остановиться перед дешевой вывеской с большими серебряными буквами «ЭКСТРАСЕНС»? Спуститься в тесный подвал и отдать двадцать долларов за ничего?

Отчаяние.

Я повесила сумку на ремешке на плечо.

— Вы не экстрасенс, — рявкнула я, — а обманщица. Вы зарабатываете на вранье. И всегда так делали.

Она смотрела на меня, разинув рот. Ее лицо покраснело, родинки потемнели.

— Кем ты себя возомнила? Это ты пришла ко мне! Никто не просил тебя. Убирайся отсюда, сука!

Мне не нужно было повторять. Я прорвалась через занавес из черно-белых бус, мимо женщины в длинном белом халате и солнечных очках, сидящей в зале ожидания, и чуть не опрокинула лавовую лампу на пути к выходу.

На тротуаре я остановилась, смаргивая слезы гнева, разочарование было таким тяжелым, что могло пробить влажный бетон. Я застегнула куртку, раздумывая, вернуться ли в кампус или пропустить последнюю лекцию и вернуться в свою квартиру. Моего соседа по комнате не будет до конца дня, а я была не в настроении углубляться в средневековую историю Европы. Я пошла по тротуару к дому, обнимая себя.

— Старая душа, — позвал голос с лестницы. — Постой.

Это была женщина в белом халате, которая сидела в кабинете гадалки. Она пошла за мной быстрыми шагами, догнала меня. Ее ладонь сжала мою руку.

— Ты видишь прошлое, да? Твое и других, — ее слова чуть дрожали от волнения. Она подняла солнцезащитные очки на голову, пронзила меня взглядом.

Мгновение я глядела на ее лицо, в темные древние глаза. Затем посмотрела на бледную ладонь на моей руке, и меня охватила дрожь от удивления. Мы соприкасались, но ничего не происходило, как с другими людьми. Никакие образы не проступили в моей голове, как сюрреалистическое видео в стиле арт-хауса. Она была человеком, стоящим передо мной, и никем другим. От этого она казалась нереальной. Иллюзия человека. Либо я не