Сквозь пространство - Александр Вайс

— Тогда странно, твой лёд несколько холоднее, чем должен быть при таком использовании энергии, — сказала она, хватая парящую сосульку рукой и исследуя её ощущением маны. — И если у тебя дар в Пространстве, то не может быть дара и в ледяной стихии, так не бывает. У тебя Исток со смещением в лёд?

— Был бы безмерно счастлив, если бы это было так, но, увы, — развёл я руками. Странная она. У меня действительно что-то не так со способностями к магии, но это скорее странный дар, затрагивающий и пространство, и лёд, и другие типы магии.

В конце концов, Эраст сам согласился с тем, что у меня не дар Изгиба пространства, как у него, а какая-то иная форма. Но моя магия не имеет странных стихийных эффектов, как под влиянием спрятанного в душе дара или влияния божеств. Тем не менее я использую лёд не потому, что мне не нравится жечь, а потому что плохо с ним обращаюсь.

Элизабет внимательно смотрела на меня, может пыталась прощупать не вру ли я? Ментальные щиты я держал активными, мало ли что там Эмиль умеет, я не настолько ему доверяю. Даже во сне они не должны быстро рассеиваться.

— Как хочешь, может мне показалось, — сказала она, выкидывая сосульку. Теперь даже интересно, хотя с темой надо осторожно.

— Что слишком холодный лёд? Напоминаю, что я издалека и вообще дорвался до специфичного плетения стихийного перехода, не из общей библиотеки. Эффективность на ману выше, — предположил я, держа обыденный тон и смотря на Элизабет.

— Хм, логично, — согласно кивнула она, видимо приняв объяснение и расслабившись. — И твоя подруга адептка не пыталась вербовать к Канкару?

Уже просто обыденный интерес.

— Нет. Она не рассказывала причин, а вытащить из неё никто не пытался, но поняли, что продала себя в служение.

— Жаль девушку. За личные просьбы, особенно если нет альтернатив, могут обязать долго служить. Канкар, как слышала, особенно жестковат в этом плане.

На лице сочувствие отразилось. Что ж, я уже не сомневался, что с Элизабет тоже вполне можно иметь дело.

— Хотя бы доучиться дал. Уж не знаю на каких условиях. Надеюсь, не сгинет на одном из заданий, она сильная.

— Толку с адепта-недоучки? И либо срок большой, либо с условием, что на время Академии таймер откупа не идёт. Но не волнуйся, посланцами никто не разбрасывается, особенно перспективными. Если она умрёт, то некому будет отплачивать долг.

— Магов много, как и людских желаний, на которые можно откликнуться. Можно набрать многих, — заметил я, но Элизабет качнула головой.

— Конечно каждая стычка есть риск и какой-никакой размен, но ты далеко не всё знаешь. Даже для богов число посланцев ограничено, число создаваемых ими связей не бесконечно, зависит от силы. И да, битвы случаются, но там вступает в дело холодный прагматизм. Хотя не могу отрицать… что концу срока Канкар будет ей больше рисковать.

— Я всё понимаю и отчасти потому не хочу касаться темы. Сильные маги не захотят отдаваться в служение за что-то особое, если будут понимать, что их к концу периода, если они не пожелают служить дальше, кинут на убой. Но достаточно чтобы этого не замечали. Держать планку благонадёжности и возвышенности. В конце концов, побеждает расчёт. Или они бы вряд ли удерживали свой статус. О, я не критикую и не пытаюсь оскорбить, просто факты. Надеюсь, с ней всё хорошо будет, я даже дал ей маяк телепорта с сигналом.

— Всё в порядке. Но будь осторожен. Ведь её могут заставить тебя позвать, чтобы помочь в сложном деле, — немного нахмурилась она.

— Тут я тоже верю в прагматизм, если Канкар вообще заметил, что я ей дал. Начнёт звать, чтобы я стал косвенно адептом на подхвате Лайзы, так меня ничего не держит и перестану откликаться. В результате не приду, когда действительно нужна будет помощь. Много раз не сработает. Да и я могу быть вне радиуса, как сейчас.

Кстати, Элизабет уже и правда не злилась за испуг открытым рядом порталом. Вот и хорошо, отношения стабилизировались.

***

Мы были всё глубже на дикой территории. Прошёл новый год, традиции отмечать именно перехода от декабря к январю в этом мире особо не было. Девятьсот девяностый встретили хорошим ужином и ранним привалом. Настоящим пазником, что отмечали многие, было десятое февраля. День заключение договора между богами, установление системы отношений, что все блюли.

В город возвращались только пополнить запасы и один раз после телепорта пришлось отбиваться от прибежавшего на «шум» мелкого монстра. Но ничего серьёзно, никто не жаловался на пребывание здесь… разве что я, на жару. Благодаря Готаму и Элизабет избегали сильных тварей или большие их скопления, а мелочь убивали без проблем.

Мог бы их отправляться каждую ночь на отдых, но всё нужное у нас с собой. Меня вовсе природа расслабляла после многих дней торчания в библиотеке, да и не горел желанием сидеть в той дыре и отбиваться от просьб доставить их телепортом в порт. Остальные тоже будто бы расслаблялись и, кроме привычного готова, с интересном разглядывали джунгли.

В этих местах, в лучшем случае, бывали разведчики, ищущие особо ценные растения или потенциальные места добычи. Дикие места, не видевшие людей. Вокруг только толстые стволы различённых деревьев, свисающие лианы, воздушные корни растений-эпифитов, растущих на влажной коре других растений.

Всюду низенькие папоротники. В некотором роде лес был красивым, множество ярких цветов: некоторые чтобы привлекать насекомых ради опыления, некоторые чтобы сожрать мелких и не очень зверьков. Иногда запасах цветов до приторного сладким становился.

Если бы не Готем, прекрасно изучивший джунгли, мы бы пару раз вляпались в ловушки таких растений. И если для нас небыли опасны те, что ловили добычу «пассивно», ожидая пока мелкая добыча провалится в их ловушку, то вот пропитанные магией лианы с ядовитыми шипами активно двигались и вполне могли убить неосторожного мага. Поймают, отравят, оплетут прочными лианами и выпьют. Как оказалось, у Готама есть специальный гербицид против таких, который он кидал в основное тело растения, когда обходить такое было неудобно.

Движение вокруг почти не прекращалась — реликтовый лес был полон низших звеньев пищевой цепочки, которые копошились в кустах, прыгали по деревьям и летали меж веток. Их жизни были слабы, во всех