Прометей № 1 - Альманах Российский колокол

Что касается разведывательной деятельности СССР на территории США до Второй мировой войны, то следует в принципиальном плане подчеркнуть следующее.

И Ленин, и Сталин (последний особенно) были решительно настроены на установление и поддержание самых добрых отношений с США. Америка рассматривалась в Москве как источник прогрессивных технологий для модернизации и индустриализации Советского Союза. Исходя из этого, категорически запрещалась любая подрывная деятельность советской разведки (как политической, так и военной), а также Коминтерна на территории США.

Сталин учитывал и особые интересы американцев в Латинской Америке. Например, когда между СССР и Мексикой в 1924 году были установлены дипломатические отношения, Сталин лично инструктировал первого советского полпреда в Мехико С. Пестковского насчет недопустимости поддержки любых антиамериканских революционных движений в Западном полушарии.

Что касается утверждения Гувера о том, что любой американский коммунист автоматически является агентом советской разведки, то как минимум, начиная с августа 1923 года это было абсолютно неверно. Именно в этом году на совещании руководства Коминтерна[310], ИНО ОГПУ[311] и советской военной разведки[312] было решено не привлекать членов зарубежных компартий к работе на советскую разведку. Если Коминтерн и рекомендовал кого-нибудь из коммунистов для этих целей, то кандидат должен был выйти из компартии и прекратить всяческую связь с партийной организацией.

Первая нелегальная резидентура НКВД в США появилась лишь в 1934 году и ее возглавил бывший резидент в Берлине Б. Я. Базаров[313]

После прихода Гитлера к власти Сталин пытался как мог наладить с Англией и Францией взаимодействие по линии военных и специалистов разведки. Но безуспешно. Не помогли ни вступление СССР в Лигу наций, ни заключение договоров о ненападении с Францией и Чехословакией, ни свертывание под давлением Москвы социальной революции в республиканской Испании.[314] Коминтерн в 1935 году, как упоминалось выше, официально провозгласил временный отказ от социалистических революций в пользу единого антифашистского Народного фронта, в том числе и с участием буржуазии.

Секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин на строительстве канала Москва-Волга, 1937 г.

В 1936 году военных специалистов из Англии и Франции впервые пригласили на маневры Красной Армии. Но все эти попытки Сталина, включая односторонние уступки, создать единый фронт с западными странами против нацистской Германии окончились ничем по вине именно западной стороны.

Причем начиная с 1937 года, (т. е. после оккупации Гитлером Рейнской области, создания вермахта и разрыва Версальского договора), когда нацистская военная угроза стала явью, интерес к Советскому Союзу как к потенциальному союзнику в Лондоне еще больше ослаб, и виновата в этом была именно британская разведка.

После «дела Тухачевского» спецслужбы Великобритании пришли к выводу, что Красная Армия как серьезный военный фактор больше не существует, и поэтому нет практического смысла искать с русскими союза. И такая точка зрения превалировала до 22 июня 1941 года. Из крупных британских политиков к союзу с СССР призывал только Черчилль, но он до 1940 года не занимал никаких серьезных постов и многие считали его уже «отработанным политическим материалом».

После оккупации нацистами Чехии в марте 1939 года в Лондоне решили, наконец, согласиться на предложение Москвы о проведении советско-англо-французских военных переговоров. Но, как известно, московские переговоры провалились в начале августа 1939 года, причем именно из-за позиции Великобритании и союзной с ней Польши. Несмотря на просьбу Парижа, Польша наотрез отказалась дать гарантии пропуска советских войск через свою территорию в случае нападения Германии на Францию. Заметим, что французы умоляли англичан надавить в этом отношении на Варшаву, чего Лондон делать не стал. Видимо англичане полагали, что Ла-Манш надежно защитит Британские острова от вторжения вермахта без помощи якобы очень слабой Красной Армии.

Учитывая столь богатый опыт антисоветской деятельности американских и английских спецслужб против СССР, ярый антикоммунизм руководителей западных разведок, не приходилось рассчитывать на то, что даже после 1 сентября 1939 года негативное отношение к Москве среди британских и американских «рыцарей плаща и кинжала» как-то изменится.

В начале сентября 1939 года британская контрразведка и политическая полиция (Special Branch, Специальный отдел, СО) как ни в чем не бывало была занята главным образом слежкой за британскими коммунистами. Например, 3 сентября 1939 года (именно в этот день Англия и Франция объявили войну Германии) агент СО под прикрытием побывал на собрании компартии, и с удовлетворением доложил, что коммунисты преисполнены решимости оказать правительству всяческую поддержку в борьбе против Германии.[315]

Как известно, ни Англия, ни Франция ничем не помогли Польше, но были готовы оказать содействие Финляндии в ее войне против СССР. Были разработаны планы бомбардировок британской и французской авиацией советских нефтепромыслов в Баку.

22 февраля 1940 года главком французской армией генерал Гамелен доложил премьер-министру Франции, что разрушение бакинских нефтяных месторождений не только полностью подорвет боевую мощь ВВС Красной Армии, но вызовет голод в СССР и даже может привести к распаду Советского Союза. В апреле 1940 года (Финляндия уже капитулировала) появились конкретные боевые планы ударов по Баку, Грозному и Батуми – «операция Пика» или «Западный воздушный план 106». Французы, над которыми уже навис германский дамоклов меч, требовали ускорить подготовку бомбежек. Англичане колебались – но лишь потому, что боялись в этом случае вступления СССР в войну на стороне Германии.

Сорвались все эти планы в конечном итоге только потому, что командование ВВС Великобритании доложило, что не располагает достаточным количеством бомбардировщиков большого радиуса действия. Однако заметим, что даже после разгрома немцами Франции летом 1940 года министерство ВВС Великобритании от «бакинского варианта» не отказалось. Соответствующие планы модифицировались и дорабатывались вплоть до конца 1941 года.

Помимо этого, британские силы специальных операций (Special Operations Executive, SOE, Управление специальных операций, УСО)[316] разрабатывали в 1940–1941 гг планы диверсий против бакинских нефтепромыслов и оборонных объектов СССР.

Став премьер-министром в ходе разгрома Франции, Черчилль приложил много усилий, чтобы наладить доверительное сотрудничество с Москвой в военной сфере. Но все инициативы премьера торпедировались антисоветски настроенным аппаратом военного ведомства и разведслужб. Например, только под нажимом Черчилля английские военные дали добро на посещение советским военным атташе британской танковой части в декабре 1940 года. И только в обмен на аналогичный шаг русских.

Летом 1940 года Черчилль направил в Москву нового посла Стаффорда Криппса, дав ему четкое указание делать все, чтобы заключить военный союз с СССР. Характерно и очень важно, что Черчилль (понимая зоологически антисоветские настроения британского дипломатического и разведывательного сообщества) отправил в Москву левого лейбориста, который