Глубже - Родерик Гордон

— Не могу, — прямо ответил Дрейк.

Восторг Уилла немедленно сменился злостью и раздражением.

— Что значит — вы не можете? Вы должны! — принялся умолять мальчик, а затем, не в силах сдержать свой гнев, вскочил на ноги. — Это же мой папа! Вы должны показать мне, где он!

— Сядь, — твердо и решительно приказал Дрейк.

Уилл не двинулся с места.

— Я сказал, сядь… и успокойся, чтобы я мог договорить до конца.

Уилл медленно опустился обратно на сундук, тяжело дыша от охвативших его эмоций.

— Я же сказал, что не хочу давать тебе напрасных надежд. Охотник не рассказывал мне никаких подробностей о том, где этот человек находится, а ведь Глубокие Пещеры протянулись на много километров. В любом случае, из-за того, что устраивают тут Белые Воротнички, копролиты переносят свои поселения в другие места. Так что, скорее всего, и он с ними вместе переехал.

Некоторое время Уилл сидел молча.

— Но если это и правда папа, значит, с ним все в порядке? — спросил он в конце концов, ища взглядом глаза Дрейка, чтобы увидеть в них подтверждение своих слов. — Вы думаете, с ним все будет в порядке?

Дрейк задумчиво потер подбородок:

— Пока он не наткнется на расстрельную команду патрульных.

— Ох, слава богу, — произнес Уилл, на секунду закрыв глаза.

Даже если Дрейк и не мог сказать ему, где находится его приемный отец, Уилл был так рад новости о том, что тот жив, что у него открылось второе дыхание.

Он принялся рассказывать свою историю: как после того, как пропал доктор Берроуз, он попросил Честера о помощи и как они попали в Колонию. Он рассказал об их последующем пленении и жестоких допросах у стигийцев. А потом заговорил о своей первой встрече с настоящим братом и отцом, о том, как узнал, что был усыновлен и его приемные родители даже не подумали сказать ему об этом. Когда Уилл упомянул о своей настоящей матери и о том, что она была единственным человеком, которому когда-либо удавалось сбежать из Колонии и выжить, Дрейк вдруг перебил его:

— Имя? Как ее звали?

— Э-э-э… Джером. Сара Джером.

Дрейк тихо, резко вздохнул, и в проницательном взгляде этого человека вдруг что-то изменилось — в этом Уилл был уверен. Казалось, Дрейк взглянул на него по-новому.

— То есть ты хочешь сказать, что ты — ее сын, — произнес Дрейк. — Сын Сары Джером?

— Да, — подтвердил Уилл, удивленный реакцией Дрейка. — Как и Кэл, — бормоча, добавил он.

— А у твой матери есть брат…

Уилл не мог сказать, был ли это вопрос или утверждение.

— Да, у нее был брат, — ответил он. — Мой дядя Тэм.

— Тэм Маколей.

Уилл кивнул, впечатленный тем, что Дрейк знал это имя:

— Вы о нем слышали?

— Знаю о его репутации. Власть предержащие в Колонии не шибко его любили… считали его смутьяном, — ответил Дрейк. — Но ты сказал «был»? Что с ним случилось?

— Он погиб, помогая нам с Кэлом сбежать от стигийцев, — грустно ответил Уилл. Дрейк нахмурился, и мальчик продолжил рассказывать ему все, что знал о Ребекке и о том, как Тэм дрался и убил ее отца.

Дрейк присвистнул.

— Да, самый лакомый кусочек ты оставил напоследок, — произнес он и несколько секунд не мигая смотрел на Уилла. — Итак, — тихо произнес Дрейк, — вы взбесили стигийцев на самой верхней ступени их иерархии и, — на секунду он замолчал, — теперь за ваши головы назначена награда.

Уилла эти слова ошеломили, и он не знал, что ему ответить.

— Но… — начал он быстро и сбивчиво.

Дрейк его перебил:

— Они теперь ни за что не оставят вас на свободе. Сара стала чем-то вроде лидера, героиней для бунтарей в Колонии — и теперь так же будут смотреть и на тебя.

— На меня? — сглотнул Уилл.

— Ага, — сказал Дрейк. — На тебя знак надо клеить: «Опасно для жизни».

— Что вы хотите сказать?

— Хочу сказать, друг мой, что рядом с тобой находиться крайне опасно. — Дрейк выговаривал слова по буквам. — И это может быть еще одной причиной того, почему равнина кишмя кишит патрульными. — Затем, погрузившись в размышления, Дрейк уставился в пол. — А это придает всему происходящему совсем иную окраску.

— Почему? Нет, это все не из-за меня, этого просто не может быть, — с пеной у рта принялся протестовать Уилл. — Вы же знаете, как все в Колонии чертовски плохо…

— Нет, не знаю, — жестоко отрезал Дрейк, вздернув голову. — Я там давно уже не был.

— Ну, в любом случае, зачем им до сих пор меня преследовать? Чем я для них опасен?

— Смысл не в этом. Думаешь, можно просто не связываться с ними и тихо скрыться? — Дрейк фыркнул. — Стигийцы не придерживаются правила «живи и дай жить другим».

— Но вы говорили, что сюда постоянно прибывают важные стигийцы. Они бы не стали приезжать сюда только из-за меня, верно?

— Нет… тут ты прав. — Дрейк прищурил глаза, кивком выразив неопределенное согласие. — Может, они и хотят тебя уничтожить, но раз тут появилось все высшее командование и ученые, значит, стигийцы работают над чем-то очень серьезным. И что бы это ни было, оно для них особенно важно.

— Как вы думаете, что это? — спросил Уилл.

Его собеседник лишь покачал головой и ничего не ответил.

— Могу я вас кое о чем спросить? — решился Уилл, у которого все еще кружилась голова.

Дрейк кивнул.

— Гм… Честер думает, что вы — борец за свободу. Так и есть?

— Нет, ничего подобного. Я верхоземец, как и ты.

— Вы шутите! — воскликнул Уилл. — Как же вы?..

— Долгая история. Может, расскажу в другой раз, — ответил Дрейк. — Хочешь еще что-то узнать?

Уилл все пытался заставить себя задать вопрос, который давно уже зрел у него в голове.

— Почему… — начал он, но голос его дрогнул, словно мальчик спрашивал себя, не переступает ли он черту.

— Продолжай, — сказал Дрейк, сжав его руку.

— Почему… почему вы спасли Кэла? Зачем вы нам помогаете?

— Камень, который у тебя на шее, — как бы невзначай произнес Дрейк, словно стараясь не давать прямого ответа.

— Этот? — спросил Уилл, коснувшись зеленого нефритового кулона.

— Да, откуда он у тебя?

— От Тэма. — Потрогав кончиками пальцев три сходящиеся вместе линии, вырезанные на отполированной поверхности камешка, Уилл внимательно посмотрел на кулон. — Это означает что-то важное?

— В легендах повествуется о мифической расе, обитающей далеко внизу, на самом дне Скважины. Говорят, они лишь немногим моложе самой Земли. Я много раз видел этот символ прежде… на их разрушенных храмах. — Дрейк уставился на кулон, вновь погрузившись в молчание, причем Уилл чувствовал себя все более неловко.