Любить Эванджелину - Линда Ховард

Лодка, прошедшая так близко, что едва ее не задела, уже направлялась к Эви на холостом ходу. На ней находились двое мужчин, одетых в джинсы и футболки. Рулевой развернул судно и подвел его как можно ближе к Эви, а второй мужчина низко склонился и протянул ей руку. Ее глаза ослепила краткая вспышка, когда солнечный луч отразился от гладкой поверхности значка, прикрепленного к поясу его джинсов. Эви разжала пальцы и, слегка оттолкнувшись ногами, подплыла к ним. Мужчина крепко схватил ее за руки и втащил на борт.

Эви без сил свалилась на дно. Мужчина опустился перед ней на колени. В его голосе звучало неприкрытое беспокойство:

— С вами все хорошо, миссис Шоу?

Она все еще часто дышала от напряжения и жадно хватала ртом воздух, поэтому просто кивнула. Хотя она не получила никаких повреждений, но все еще пребыла в шоке от падения в воду, почти таком же, как изумление, испытанное ею минуту назад, когда она мысленно задалась вопросом, откуда этот незнакомец мог знать ее имя.

— Она в порядке! — услышала Эви, как он прокричал кому-то.

Мало-помалу замешательство покинуло ее, и кое-что начало проясняться. Она спокойно сидела на дне лодки, прислонившись к одному из сидений, и наблюдала за тем, как из воды вылавливают двоих преступников и без лишних церемоний защелкивают на них наручники, а человеку, в которого стрелял Роберт, оказывают медицинскую помощь. Несмотря на то, что мужчина был бледен и сгорблен, он находился в сознании и стоял на своих двоих, из чего Эви сделала вывод, что жить он точно будет.

Затем прибыли еще четыре судна, в каждом из которых находилось по двое мужчин, все они тоже носили значки, или прикрепленные к джинсам, или болтавшиеся на шнурках на шее. Она расслышала, как один из них бодро заявил Мерсеру, что является агентом ФБР, после чего Эви предположила, что и все остальные из того же ведомства.

Все, кто стал свидетелем недавней заварушки на воде, постепенно подтягивались к ним, но, как только в пределы их видимости попадали блестящие на солнце жетоны, глушили моторы.

— Вам не нужна помощь с теми лодками? — прокричал один из рыбаков. — Мы можем поддержать их на плаву, а потом отбуксировать к причалу, если хотите.

Она заметила, как один из людей Роберта бросил на него краткий взгляд, словно спрашивая разрешения, после чего ответил:

— Спасибо, мы были бы признательны за помощь.

Несколько рыбаков, моторки которых оставались на холостом ходу, запустили двигатели и поплыли по направлению к ним, влившись в общую неразбериху.

Эви сопротивлялась желанию взглянуть на Роберта, хотя сама не раз ощущала на себе его пристальный, буравящий ее взгляд. До конца своих дней она не забудет леденящий кровь ужас, охвативший ее, когда тот человек выстрелил в него, и она уже решила, что ей предстоит увидеть, как погибнет еще один ее любимый мужчина. Опустошенность, которую она чувствовала весь день, как бы плоха ни была, бледнела по сравнению с этим кошмаром. Пусть Роберт не хотел ее, использовал, но, по крайней мере, остался жив. И вот теперь наступила реакция на пережитый шок: все ее тело с головы до пят начала сотрясать мелкая дрожь.

Зачистка, казалось, никогда не кончится, федералы пробыли здесь уже так долго, что промокшая одежда Эви начала подсыхать, став от озерной воды жесткой, словно картон. Раненого перевели на другую лодку и в сопровождении двух агентов отправили на дальнейшее медицинское обследование. Потом к берегу отплыли Мерсер и один из мужчин, с которыми у него была встреча, оба, закованные в наручники. Спасательная операция шла своим ходом, вокруг обломков двух моторок, совершая хитрые маневры, вовсю кипела работа. Собравшись с силами, Эви перебралась на корму, решив взять на себя управление судном, так как рулевой в это время присоединился к своим сослуживцам. Наконец мало-помалу весь этот упорядоченный хаос сошел на нет, все явно подходило к завершению. Роберт пришвартовал свой катер бок о бок с лодкой, в которой находилась Эви.

— Ты в порядке? — отрывисто спросил он.

Не глядя на него, она ответила:

— Нормально.

Он громко крикнул:

— Ли, забирай эту лодку. Я сам отвезу Эви на причал.

Один из агентов перелез обратно, и Эви уступила ему место за штурвалом. Она никуда не желала ехать с Робертом и стала озираться по сторонам, надеясь приметить кого-нибудь из знакомых.

— Залезай в катер, — потребовал он стальным голосом, и она предпочла послушаться, нежели выставлять себя на посмешище. Совершенно бесполезно спорить с Робертом, когда тот что-то решил. И если он хочет обсудить их отношения, то лучше сделать это наедине.

За всю обратную дорогу к причалу оба не проронили ни слова. Черное судно мягко, словно промасленный шелк, скользило по изменчивым волнам, однако даже это не могло сделать ход катера идеально плавным, и при малейшем толчке голову Эви немного встряхивало. Она устало прикрыла веки, пытаясь сдержать подступающую к горлу тошноту.

Когда Роберт, потянув рычаг вниз, сбавляя скорость, чтобы подойти к причалу, оглянулся на нее и заметил побледневшее напряженное лицо и закрытые глаза, то выругался:

— Черт побери, да тебе же плохо!

Эви сразу же открыла глаза и решительно посмотрела вперед.

— Это просто реакция на шок.

Резкое снижение адреналина кого угодно могло заставить чувствовать себя слабым и больным, поэтому Роберт пока решил удовлетвориться этим объяснением, хотя дал себе слово повнимательнее приглядывать за ней некоторое время.

Он плавно подвел катер к своему боксу, и Эви выбралась на пристань раньше, чем он смог помочь ей. Истинная дочь озера, она заученным движением пропустила швартовный трос сквозь рым[23], вбитый в прочную деревянную сваю, — многолетняя привычка, превалирующая над любыми эмоциями. Теперь, когда катер был надежно закреплен, она молча развернулась и направилась в офис.

Когда Эви вошла внутрь, Берт стоял за стойкой, и, стоило ему увидеть ее, на его испещренном морщинами лице отразилось сильное облегчение, быстро сменившееся крайним изумлением, и, наконец, он вопросительно посмотрел на нее, разглядев, в каком она состоянии. Насколько Эви знала Берта, задавать личные вопросы шло вразрез с его натурой, потому услышанные ею слова прозвучали так, словно мужчине приходилось насильно выталкивать их:

— Лодка перевернулась? Ты в порядке?

Два вопроса подряд? От Берта? Ну и ну. Ей, наверное, придется пометить сегодняшний день красным маркером на календаре.

— Все нормально. Просто немного трясет, — ответила она, задаваясь вопросом, сколько еще раз за сегодняшний день ей придется это говорить. — Все-таки нечасто у меня лодки тонут. Кто-нибудь из парней позже отбуксирует ее сюда.