Перелом (СИ) - Вадим Львов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это вы, Сергей Федорович…?Осторожно спросил Артур, опасливо присаживаясь рядом, словно майор, мог на него набросится и укусить.
— Нет, старшой…Я б…ть, Дед Мороз…Снегурочку, увы, минами порвало….Прокаркал Филиппов. Сколько людей из набега вывел?
Калина на секунду задумался…
— С вами, Сергей Федорович, тридцать восемь…
— Из восьмидесяти четырех?
— Так точно… Калина опустил лицо, что бы не видеть полных ярости, глаз майора…
Филиппов покачал головой и откинулся к земляной стене траншеи
— Неплохо. Думал — всех фрицы положат… Устало сказал майор, закрывая глаза…Тащи носилки, Калиниченко и солдат поздоровее….Пусть несут меня в расположение батальона, ноги, совсем не держат…
1) «Добик» он же «Дыбик» — жарг. Название крупнокалиберного пулемета ДБК (Дегтярёва-Браунинга Крупнокалиберного обр.1960 года) 12.7 мм.
2) Тактический обвес- Армейский тактический обвес амуниции (АТО) — полный аналог разгрузочного тактического жилета
3) Передин — он же промедол, он же тримепередин. Обезболивающий, противошоковый препарат. В стандартной армейской аптечке один тюбик-шприц.
Глава 25
Близ Бершади. Операция «Festung». День седьмой. 17 июля 2007 года.
— Третий танковый корпус ННА, генерала танковых войск Херманна Брайта в составе трех танковых и при поддержке 16 гренадерской дивизии проломил на исходе шестого дня наступления вторую линию обороны 29 армейского корпуса на стыке 54 и 20 пехотных дивизий. Надо сказать, что полевая оборона 29 корпуса вместе с полосой обеспечения составляла глубину более 10 верст, но это противника не задержало. Хуже всего, что если 20 пехотная дивизия отступила в полном порядке на резервную линию обороны, то 54 дивизия генерала Артамонова- разбита на голову и фактически с ночи, беспорядочно отходит на восток. Вдоль реки Дохна… Противник силами 17 панцер-дивизии генерала Шеллинга и 8 панцер-дивизии охватил Бершадский укрепрайон и расположенные там соединения 2 Украинской дивизии, вынуждены были его оставить и отойти в резервную линию оборону Поташня- Малая Киреевка…
— Это последняя, линия обороны?
— Так точно, господин генерал. Далее — германцы выходят на оперативный простор…к Южному Бугу… Начальник штаба 8 армии, генерал-майор Николай Иванович Захаров снял очки и стал протирать их…
— Так что с 54 дивизией Артамонова…Неорганизованно отступает, говорите, Николай Иванович?
Начштаба снова кивнул, как школьник, не выучивший урок и краснеющий у доски.
— Бежит, вы хотите сказать, Николай Иванович? Генерал-полковнику Улагаю, были чужды сглаженные прилизанные формы докладов штабных офицеров.
— Так точно, бежит. Пряча глаза, согласился Захаров. Самое плохое в этой ситуации, что они открыли брешь между 2 Украинской и 20 пехотной дивизией…Если противник ударит туда, наша оборона — рухнет, словно гнилой забор…Все чудовищные жертвы предыдущей недели — будут напрасны…
— Связь со штабом Артамонова есть?
— Никак нет. Связи с дивизией нет, с вчерашнего дня с 20 часов одиннадцати минут….
Улагай покачал головой.
— Это как понимать, что мы в двадцать первом веке потеряли целую пехотную дивизию в пятнадцать тысяч штыков на важнейшем оперативном направлении и никому, кроме командующего армией — это вообще не интересно?
— Ладно, что у вас еще?
— Прорыв германцев попытается сдержать 7 Сибирская дивизия генерал-майора Братанова, прибывшая из резерва армии и усиленная 4 туркестанской стрелковой бригадой полковника Рыбинского и 10 бронебойной артиллерийской бригадой полковника Обручева. Это опытные обстрелянные части, с солидным боевым опытом.
— Итого, Николай Иванович вы хотите остановить три германских панцер- дивизии и еще гренадерскую вводом в бой одной пехотной дивизии и двух отдельных бригад? Скажите честно, вы сами верите в подобный расклад?
Начальник штаба вздохнул.
— Там еще 20 пехотная. Остатки дивизии Артамонова. Позиции на резервной линии, укреплялись три месяца. Бронебойной и полевой артиллерией пристрелян каждый сантиметр.
— То же было и с первой и второй линией обороны, генерал-майор. Её немцы прорвали за шесть суток. Почему их должна остановить резервная линия?
— Они тоже несут потери. Причем не малые. Возможности ударной группировки генерала Брайта падают…
— Это лирика, генерал-майор. Нужно задействовать для отражения удара механизированные корпуса, которые разворачиваются в тылу соседней армии…
Генерал Захаров, чуть отступил
— Это фронтовые соединения. Он подчинятся исключительно генералу армии Риттеру, командующему фронтом.
— Я слышал, Николай Иванович, что начштаба фронта, генерал-лейтенант Головин, ваш однокашник по юнкерскому училищу и близкий товарищ по учебе в Академии Генштаба. Это правда?
— Так точно, господин генерал-полковник.
— А если это так, вспомните свои лучшие годы, Николай Иванович и добудьте для нашей армии фронтовой мехкорпус…А лучше — два…Или наша оборона лопнет, как гнилой орех и с кого тогда спросит господин Верховный?
* * *
Приказ генерал-майору Громову из штаба фронта пришел ближе к полудню. Шифрограмма, подписанная командующим фронтом Риттером и начальником штаба Головиным, недвусмысленно приказывала совершив короткий марш атаковать с утра 17 июня фланг 6 панцер-дивизии с дальнейшем продвижением в тыл всему «корпусу Брайта» с целью сорвать наступление противника в общем направлении на Гайворон до которого оставалось рукой подать.
— Что за ерунда⁉ Тут же вспылил Некрасов. По предыдущему плану, мы должны действовать совместно с 61 отдельным мехкорпусом по сходящимся направлениям…
— Вы шифрограмму, читали? Где там про 61 корпус⁉ Приказ однозначно предписывает нам, выдвинутся вперед и контратаковать 3 танковый корпус ННА.
— Но планы, отработанные на КШУ???
— Они остаются планами, Константин Герасимович! Вижу две проблемы в исполнении приказа. Первое- выдвижение корпуса не удастся скрыть от разведки противника. Второе — нехватка авиационной поддержки. Как теперь координировать действия с 10 авиадивизии генерала Беллена? Вот это меня, чрезвычайно беспокоит. Постучал кулаком по откидному столу КШМ,Громов.
— Но, надо исполнять приказ.
65 отдельный механизированный корпус, теперь состоял из трех отдельных танковых бригад, второй, восьмой гвардейских и пятнадцатой бригады полковника Ламберта, плюс две моторизованные стрелковые бригады, на колесных бронемашинах, первая Кавказская генерала Дубельта и четвертая Финляндская полковника Михаила Деева. Помимо перечисленного в корпус входила артиллерийская бригада полковника Лисовского и зенитно-ракетный полк, подполковника Протопопова.
— Имеет смысл двинуть немедленно зенитно-ракетный полк при поддержке батальона стрелков. Пусть прикроют с воздуха район развертывания корпуса. Подумав, сказал Некрасов.
— И немедленно установить связь с авиадивизией Беллена, затребовать сюда корректировщиков и офицеров связи.
— Беллен, нас пошлет и будет прав. Предыдущий план действий согласован со штабом командования ВВС. Для его изменения, нужен приказ командующего фронтом. Но…мне нужен вертолет, причем срочно. Рекогносцировку нового района развёртывания — я еще не проводил…
— Это опасно Дмитрий Иванович! Истребители немцев, так и шныряют.
Громов усмехнулся.
— Война вообще, дело опасное. А переть всем корпусом вперед, ориентируясь только на карту — это глупость. Без рекогносцировки- войны не бывает.
* * *
Верный «Сикорский» С-60, прошедший всю Месопотамскую и Вторую зимнюю компанию, уже раскручивал винты, экипаж подполковника, командира отдельной вертолетной эскадрильи при штабе корпуса занял свои места по боевому расписанию. Бортовой стрелок, с погонами старшего унтера приложил ладонь к шлему приветствуя внезапно появившегося командира корпуса.
— Давай, взлетай Сергеич! Показал большой палец Громов, пристегиваясь к креслу сзади пилотов.
