Евреи, Бог и история - Макс Даймонт

В то время когда к западу от Вислы шла стремительная эмансипация евреев, к востоку от нее они столь же стремительно деградировали. После раздела Польши евреи оказались замкнутыми в черте оседлости. Они были изолированы от просвещения и жили среди безграмотных русских крестьян и невежественных русских помещиков. Их жизнь становилась все более застойной. Их культурное наследие было похоронено под тяжким грузом монотонного и бессмысленного деревенского существования. Их дети были лишены светского образования. Это был физически безопасный тупик, в котором притаилась духовная смерть. Затем совершенно внезапно в XIX веке все перевернулось. Жизнь стала физически опасной, зато духовно насыщенной и содержательной.

Пять Романовых правили Россией в XIX веке. Они ухитрились приостановить в России развитие просвещения и благополучно вернуть страну в лоно феодального деспотизма. Их политика не была последовательной. Она представляла собой прихотливую смесь жестокости и патернализма. Они освободили крепостных, но не дали им земли. Они отменили пытки, но учредили полицейское государство. Они прославляли просвещение, но лишали массы образования. Их политика в отношении евреев была столь же противоречивой. Они ликвидировали еврейское «общинное государство», но отказали евреям в гражданстве. Они поощряли занятия евреев земледелием, но не позволяли им владеть землей. Они пытались интегрировать евреев в общерусскую массу, но ограничивали их жительство чертой оседлости. В конце концов все их добрые и дурные намерения возбудили против них дружную ненависть и русских, и поляков, и евреев.

Миллион русских евреев приветствовали в 1801 г. вступление на трон либерального Александра I. Он даровал амнистию политическим заключенным, отменил пытки, разрешил всем желающим отпустить своих крепостных на свободу. Евреям было разрешено заниматься любыми видами деятельности. Им разрешалось поступать в русские школы и университеты. Им даже разрешалось жить вне черты. Большая часть этих свобод на самом деле осталась на бумаге. Тем не менее многие евреи ухитрились сделать своих детей купцами и фабрикантами, учеными и специалистами. Хотя большинство евреев продолжали жить в черте оседлости, уровень их благосостояния был выше, чем средний уровень русских крестьян. Те и в XIX веке продолжали еще жить в крытых соломой грязных избах вместе с домашним скотом. Они по-прежнему оставались в полной власти хозяйского кнута, в плену невежества и суеверий.

На Венском конгрессе вино реакции ударило Александру I в голову. Он понял, что зашел слишком далеко в своих освободительных реформах. Он поспешил напялить на свою державу смирительную рубашку полицейского режима и отправить евреев в еще более урезанную черту оседлости. Он умер, не успев довести свое дело до конца. Но его преемник, Николай I, оказался достойным последователем своего брата. Он зажал русских, поляков и евреев в своем тираническом кулаке.

Евреям была запрещена всякая профессиональная деятельность. Они были выселены из городов в черту оседлости. В одну ночь 100 тысяч евреев оказались без крова и денег. Специальный закон обязал еврейских детей в возрасте от 12 до 18 лет отбывать 25-летнюю воинскую повинность. Когда такого парня забривали в армию, это означало, что родители уже никогда его не увидят. Одни умирали до окончания срока службы, другие обращались в христианство, не вынеся мучений и издевательств. Попытки скрыть детей от армии породили новую русскую профессию – похитителей еврейских детей. Банды похитителей рыскали по еврейским местечкам, похищая детей на армейскую службу, точно так же, как англичане до войны 1812 г. похищали американцев для службы на своем флоте.

Очередной царский указ поставил под угрозу само существование евреев. Их спасла только находчивость. Согласно этому указу, еврейское самоуправление распускалось. Все евреи подчинялись непосредственно русской администрации. Нечто подобное совершил во Франции Наполеон. Но во Франции евреи, лишившись общинного самоуправления, приобрели гражданские права. Россия продолжала оставаться феодальным государством. Ни о каких гражданских правах для евреев не могло быть и речи. Доверять российской администрации и российской юстиции у евреев тоже не было ни малейших оснований. Попасть в зависимость от российских судов означало для них верную гибель. Продажность и взяточничество разъедали российский суд, подобно тому как венерические болезни – наполеоновскую армию в Испании.

Как же русские евреи ухитрились выжить? Они изобрели портативные сиюминутные формы самоуправления – так называемые хеврот, или товарищества. Они разбили функции самоуправления на составные части и основали отдельное товарищество для исполнения каждой функции. Были созданы товарищества, которые занимались сиротами, похоронами, образованием, бедными невестами на выданье, дешевыми столовыми, искусством и ремеслами. Каждое товарищество имело собственные правила и постановления, которым подчинялись все его члены. Если возникал конфликт, евреи обращались за его разрешением в соответствующее товарищество. Каждая хевра имела одного – двух раввинов, которые могли утвердить вердикт. Поводов обращаться в русский суд у евреев было немного.

К 1850 г. черта оседлости сократилась до половины своих первоначальных размеров. Евреи находились на грани голода, вымирания и отчаяния. Со смертью Николая I, встреченной вздохом всеобщего облегчения, кончилось первое действие романовской драмы.

С изумлением созерцала Россия начало второго акта этого непредсказуемого царского сценария. Александр II смелым декретом освободил 40 миллионов рабов, ограничил власть православной церкви, отнял многие прерогативы у знати и расчистил авгиевы конюшни продажного судопроизводства. Он покончил с насильственным призывом в армию еврейских подростков, сделал образование доступным для всех и открыл двери России для трех миллионов евреев, проживавших в черте.

История евреев снова стала приобретать знакомые формы. Зная о еврейских связях с европейскими банкирами, Александр II обратился к ним за помощью в деле индустриализации страны. Он поручил евреям создать русскую банковскую систему. Самуил Поляков, которого называли русским железнодорожным королем, соединил восточную и западную части империи стальными артериями. За это он был пожалован в дворянство. Банковское дело, юриспруденция, архитектура, медицина и промышленность стали профессиональными занятиями русских евреев. Однако все это касалось лишь 5 % еврейского населения России. Остальные 95 % продолжали жить в черте оседлости. И все-таки 25-летняя служба в армии больше не угрожала детям. Перед ними открылась возможность учиться. Все это вселяло в их сердца новые надежды.

Затем, словно по мановению волшебного жезла, эпоха либерализма внезапно кончилась. Действие снова развернулось на подмостках, но декорации просвещения уже исчезли со сцены. Обстановка третьего действия повторяла обстановку первого. Россию затопила волна реакции. Евреи были снова загнаны в черту. Всякий, кто смахивал на либерала, шел под расстрел или за Урал. У Александра II все пошло вкривь и вкось. Поляки восстали. Русская земля стонала от несчастий обнищавших крестьян, безземельных крепостных, голодных рабочих, порабощенных национальных меньшинств. Русская душа была переполнена страданиями.

Александр II никогда не отличался оригинальностью мышления. Все болезни он лечил аспирином. Больной славянской душе была прописана новая, русская разновидность национализма – славянофильство. Славянофилы утверждали, что Россия должна перестать подражать Западу и обратиться к источнику своего величия – к загадочной «славянской душе». Это было движение, которое пыталось добиться народного единства посредством отрицания реальности. Славянофилы создали образ России, в котором не было и следа ее невежества, безграмотности, нищеты. Те, кто указывал на эти факты, немедленно объявлялись антипатриотами. «Одна Россия, одна вера, один царь» – таков был лозунг эпохи. Повиновение царю-батюшке и церкви – святой матери – вот тот мистический цемент, который должен был удержать от распада великую панславянскую империю, разумеется, не без некоторой помощи тайной полиции и наемных громил.

Русские демократы ответили на террор террором. В один прекрасный день революционеры разнесли Александра II в клочки с помощью самодельной бомбы. Вместо того чтобы добиться удовлетворения своих отчаянных требований, они добились всего лишь воцарения Александра III. Этот новый царь был игрушкой в руках аристократии, которая заботилась только о своих привилегиях. Ее лидером стал Победоносцев – глава Святейшего синода, человек, для которого демократия была равносильна проказе, а выборы – смертоубийству. Он явился главным вдохновителем еврейских погромов, которые призваны были отвлечь народные массы от их собственных несчастий. Победоносцев предложил новую формулу решения еврейского вопроса, которая гласила: «Одна треть евреев должны креститься, одна треть – эмигрировать, одна треть – сдохнуть с голоду». Инспирированные им погромы напоминали цирковые представления, которые римляне устраивали на потеху плебсу. На этот раз роли христиан и львов исполняли соответственно евреи и погромщики. Волна таких погромов прокатилась по России и вызвала протесты всего цивилизованного мира. Двадцать тысяч евреев были в одну ночь изгнаны из Москвы. Сотни тысяч других эмигрировали в Соединенные Штаты, где не было ограничений на иммиграцию. Но миллионы остальных, не имевших никакого выхода, продолжали жить в страхе и нищете. Возможно, они вымерли бы вообще, не будь помощи добровольных еврейских филантропических организаций Европы и Америки.