Милый дом - Тилли Коул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Очень хорошо, что ты вернулась, девочка. Так и быть, в связи с обстоятельствами я тебя прощаю, но еще раз убежишь, я надеру тебе задницу. Я чемпион Техаса по связыванию людей и не боюсь использовать свои безумные навыки!
Я погладила ее по руке.
– Принято к сведению, Касс.
Она подмигнула, глаза ее сияли.
– Я скучала по тебе, девочка. – Подруга игриво ткнула меня локтем в бок.
– Я тоже по тебе скучала.
– Отложите на потом, девочки. Вон они идут.
На больших экранах показывали, как команды собирались в своих раздевалках. Игроки «Тайд» в красно-белой форме, будучи действующими чемпионами, выходили первыми.
Мое сердце затрепетало, когда один за другим игроки появлялись на поле. Я знала, что Ромео будет последним, но увидев его, еле устояла на ногах. Один взгляд на его лицо, и на меня обрушился шквал воспоминаний – прикосновения, поцелуи, слезы, улыбки, занятия любовью, жесткий секс – все в самых ярких красках.
Он был моим домом.
Когда Роум выбежал на поле, я заметила некую вялость в его движениях – слишком слабый наклон головы и не слишком восторженный взмах шлема в сторону толпы. Мое сердце плакало из-за всего, через что я заставила его пройти. Я оставила его одного, хотя он умолял меня не убегать.
Болельщики «Тайд» начали скандировать, когда Ромео направился к краю поля; камеры неумолимо следовали за ним.
– Целуй, целуй, целуй, целуй…
Мой квотербек побледнел. Он думал, что меня здесь нет. Он думал, что подводит своих фанатов. Он думал, что мое отсутствие его уничтожит.
Касс и Элли наклонились и ободряюще поцеловали меня в обе щеки, я же смотрела, как Ромео стоит в одиночестве, даже не взглянув в мою сторону.
– Он не догадывается, что я здесь, – прошептала я.
Элли и Касс посмотрели друг на друга с озабоченным выражением на лицах. Касс сплюнула жевательный табак на пол, вскарабкалась на свое сиденье и взмахом руки призвала толпу повторять ее движения.
Шум стал оглушительным. Многие игроки команды «Тайд» посмотрели в нашу сторону, и операторы навели свои камеры на меня. Я заметила, как Остин мельком взглянул на экран, а затем побежал во весь опор к Ромео, который наклонил голову и не обращал внимания на ревущую толпу.
Остин вывел его из оцепенения и указал на меня. И тут время остановилось. Наши движения словно замедлились. Я подошла к дальнему краю трибун, встав перед остальными зрителями, и стала просто ждать.
Как только до Ромео дошли слова Остина, он повернулся, и его темный взгляд скользнул в мою сторону. Он смотрел на меня, не двигаясь, а я смотрела в ответ. От нарастающего напряжения фанаты замолкли в странной тишине.
Прости меня. Я люблю тебя. Я все испортила. Я соскучилась. Я пыталась сказать ему так много одним только взглядом, но он, казалось, никак не отреагировал.
Роум направился ко мне медленным шагом, и чем ближе он подходил, тем сильнее я нервничала.
Я пожирала каждый дюйм его лица, его сладкие шоколадные глаза, сочные полные губы, песочного оттенка длинные волосы и хорошо сложенное загорелое мускулистое тело. Мое собственное тело загудело от предвкушения, как будто оно узнало любимого.
Он был моим.
Мои голые бедра царапались о деревянные бортики трибун, мое тело отчаянно хотело быть с ним, чтобы он держал меня в своих объятиях.
Приблизившись, Ромео уронил шлем на землю. Я заметила, что обе команды наблюдают за нами. «Тайд» стал свидетелем потери нашего ребенка и точно знал, что я оставила их квотербека одного. Судя по улыбкам на их лицах, мое возвращение принесло им огромное облегчение.
Сначала я почувствовала его запах – мяты и мыла, – который развевался по ветру. Затем Ромео оказался передо мной, глядя сквозь длинные чернильно-черные ресницы туда, где я стояла на высокой трибуне.
Он заставил себя сглотнуть и прохрипел:
– Привет, Мол.
Я прикусила губу, чтобы унять дрожь.
– Привет тебе.
– Подаришь мне свой сладкий поцелуй на удачу?
– Если ты этого хочешь.
Он на мгновение закрыл глаза, а потом снова повернулся ко мне.
– Определенно, черт возьми.
Он рванул вперед, и его руки подхватили меня под мышки. С невероятной силой он перетянул меня через борта в свои объятия. Его влажные губы столкнулись с моими. Я обняла его за шею, обхватила ногами за талию и поцеловала в ответ. Как только его язык скользнул по моему, Ромео застонал в мой рот. Всего один поцелуй, но как много мы им разделяли: нашу утрату и наше горе.
И много любви.
Разорвав поцелуй, Роум прижался лбом к моему.
– Ты действительно здесь? – сипло прохрипел он.
– Малыш, прости меня, что я ушла. Я не могла справиться, но… Я люблю тебя. Я люблю тебя очень, очень сильно. Пожалуйста, прости меня. Пожалуйста…
Он уткнулся головой в изгиб моей шеи. Его ноги подогнулись от облегчения, и он сел на землю, а я забралась к нему на колени. Мы крепко держались друг за друга на полном обозрении толпы, которая безмолвствовала в этот интимный момент.
– Ты вернулась ко мне? Навсегда? – прошептал он мне в шею.
Я пригладила пряди волос у него на затылке.
– Впервые в жизни, малыш, я вернулась к чему-то, к тебе… мой Ромео.
Он вскинул голову, и его опухшие глаза встретились с моими. Я прочитала в них прощение и безусловную любовь, но быстро показался и темный зверь, который все это время был заперт в клетке. Ромео обрел уверенность – теперь ему нужно было вернуть контроль.
– Ты больше никогда не будешь сбегать. Ты это понимаешь?
– Понимаю.
Он крепче сжал ладонями мое лицо.
– Ты оставила меня одного на несколько недель, ничего не сказав, не объяснив. Хотя бы представляешь, как я злюсь на тебя за это?
– Представляю, – с сожалением прошептала я.
В его глазах вспыхнула страсть, и он заявил:
– Я выиграю эту игру. И потом, черт возьми, я накажу тебя раз и навсегда. Кажется, я был слишком снисходителен к тебе, Шекспир. Похоже, ты не совсем поняла, что ты моя и что ты никогда, никогда не можешь покинуть меня… даже если твое сердце разбито. Потому что, если тебе больно, детка, можешь быть уверена, что мне тоже чертовски больно.
Ромео держал меня в объятиях. Толпа и игроки захлопали, и он сжал мою руку.
– Ты. Будь там, на трибунах. Сейчас же. Мне нужно пойти и забрать чемпионский титул.
