Пепел и пыль (СИ) - Усович Анастасия "nastiel"

— Это правда?

— Ага, — кивает она. — Представь нашего Бена таким же вредным и помешанным на модных шмотках, только с животом и вторым подбородком. Это никому особо не мешало, но хорошо так подстёгивало нас на шутки про переедание и лопнувшие пуговицы на рубашках. Ну, знаешь, по-дружески… — Нина кривит губы. Это не улыбка, а что-то похожее на отвращение. — Нам казалось, что это смешно, да и Бен смеялся вместе со всеми. Я всегда думала, что его в себе всё устраивает, поэтому не считала нужным как-то себя ограничивать: он шутил про мою ориентацию, я — про то, что скоро Марку придётся завязывать ему шнурки, потому что сам Бен не сможет наклоняться к своим ногам.

— Он был прям толстым, что ли?

— Вовсе нет. Крупный просто — таких вокруг сотни, на них даже внимания не обращаешь. Ну а теперь — вот.

Нина указывает на Бена, который отдаляется от нас всё дальше. Я вспоминаю утро, когда случайно застала его после душа: капли воды падали с волос на рельефную грудь и плечи, на спине и животе, казалось, нет и жиринки.

— Он начал дневать и ночевать в зале, ел только полезную еду, бегал по утрам, — Нина подхватывает меня под локоть. — Клянусь тебе, когда через полгода я случайно увидела его без рубашки, подумала, что мне парни начали нравиться! — Она передёргивает плечами. — С тех пор остались только фотографии и шутки, которые мы уже никогда не сможем использовать против Бена. А жаль. Есть у меня там парочка отличных заготовок!

Я качаю головой. Знаю Бена недолго, но из уже сложившегося впечатления точно могу сказать — он не из тех, кто ведётся на чужое мнение. Что же тогда заставило его сбросить вес?

Нагоняем Бена мы уже только у входа в столицу. Я гляжу на него краем глаза: парень серее тучи. Неужели из-за глупого воспоминания о прошлом?

— Бен…

Бен прерывает меня, выставляя ладонь между нами.

— Не собираюсь это обсуждать, — отчеканивает он холодно.

— Нет ничего плохого в том, чтобы…

Я замолкаю, когда ступаю кроссовкам в какую-то вязкую субстанцию. Нервно сглатываю. Не хочу опускать глаза и смотреть, что же это. В голове возникают ужасные картины поселения с трупами на улицах.

— Ты бы под ноги смотрела, — говорит Бен.

Он кривит губы. Я отпрыгиваю в сторону, вытираю подошву о землю. А когда оборачиваюсь, вижу, что это всего лишь фрукты, разбросанные вокруг киоска.

— Смотрите-ка, побрякушки!

Нина указывает на сундук, перевёрнутый на крыльце одного из домов. Она идёт к нему, но останавливается, едва доходя до места. Оборачивается на нас через плечо.

— И три трупа прямо в коридоре.

— Тут их будет ещё много, — говорит Лиза. — Если верить вашему рассказу про то поселение.

Она касается кобуры пистолета у себя на поясе и оглядывается по сторонам. Её холодные голубые глаза сканируют каждый дом.

— Как выглядят Нити Времени? — спрашиваю я у Лисы.

— Катушка вот такого размера, — Лиса большим и указательным пальцами показывает расстояние, равное, навскидку, сантиметрам десяти. — С чёрно-белыми плотными нитками.

— Хочешь сказать, что Нити Времени в буквальном смысле нити? — уточняет Бен.

Он пинает что-то у себя под ногами. О стену близ стоящего дома бьётся круглая металлическая кружка.

Вместо Лисиного ответа раздаётся сигнал с моего нарукавника. Некоторое время я просто таращусь на него, а затем не без Нининой помощи нажимаю на необходимую кнопку.

На экране, в помехах и горизонтальных полосах, появляется Ванино лицо.

— Привет ещё раз, — говорит он.

— Ты вовремя, — отвечаю я и даже улыбаюсь. — Не расскажешь о Нитях Времени поподробнее? Из чего они сделаны?

Ваня кусает губу. Его глаза стекленеют, отблеск в очках придаёт им немного устрашающую задумчивость.

— Из волос королев Летнего и Зимнего дворов.

Не уверена, что расслышала правильно, а потому гляжу на ребят рядом. Все они озадачены, как и я.

— Почему именно из волос? — спрашивает Бен.

При этом мне назло, будто это действительно лучшая в мире месть, он суёт своё лицо к моему нарукавнику. Еле сдерживаюсь; одно маленькое, но резкое и достаточно сильное движение, и мне придётся оттирать от нарукавника кровь, которая польётся из его разбитого носа на пластиковую панель.

— Потому что в волосах Волшебного народца сокрыто наибольшее количество магии, чем в любой другой их части тела.

Мы с Беном переглядываемся. По глазам и по едва скрываемой улыбке понимаю — похоже, мы оба достаточно испорчены, чтобы придумать если не одну и ту же, то очень похожую пошлую шутку.

Добыть нити Времени оказывается делом, не стоящим и получаса. Самым сложным было отыскать нужную комнату: Доурина хоть и дала предельно чёткие указания, но в том хаосе, из которого состояло теперь некогда красивое и величественное здание, было тяжело ориентироваться даже Лисе, живущей там с рождения.

И всё-таки, мы нашли их. Они прятались в библиотеке, в книге с пустыми страницами, в центре которых вырезан небольшой квадрат. Нина так и сунула Нити себе в рюкзак, не вынимая их оттуда.

— Мало ли, какой силы они содержат магию, — сказала она в объяснение, пожав плечами.

Сейчас мы идём в сторону ворот. Я оглядываю столицу и лишь убеждаюсь в прошлых мыслях: если бы не разруха, город напоминал бы сказку. Узкие улочки, ровный ряд домов с цветными оконными рамами, пёстрые растения на подоконниках. Я представляю столицу живой, наполненной фениксами, ведьмаками, смехом, и меня душит жалость к утерянному навсегда очарованию.

Город мёртв. И в подтверждение этому кровь на стенах, обугленные трупы, конечности, торчащие из-под завалов, и вещи, брошенные застигнутыми врасплох хозяевами.

Прямо как Нинин сундук с драгоценностями…

Ноги врастают в землю. Я стою, таращусь на пустое крыльцо и теряюсь в своих ощущениях: не напугана, но растеряна.

— Ребята, — зову я.

— В чём дело? — первой рядом со мной оказывается Нина.

Я указываю на крыльцо.

— Сундук исчез.

Бесшумно и осторожно, Нина тянется за своим складным арбалетом.

— Кажется, мы тут не одни.

Я завожу руку за спину, нащупываю рукоять меча. Несмотря на тёплую погоду, металл, из которого он сделан, остаётся холодным. Нина оборачивается на Бена и Лизу и что-то показывает им с помощью жестов. Ручная азбука. Для меня все эти пальцы и взмахи не несут абсолютно никакого смысла. Не хочется признавать, но прав был Дмитрий, когда говорил, что мне необходимо обучение.

Подобные упущения могут поставить под угрозу не только мою безопасность.

— Вы чего там? — восклицает Ваня из динамика моего нарукавника.

Он всё ещё на связи, но я совсем про него забыла.

Тут же раздаётся шум на втором этаже дома, напротив которого мы стоим. Я превращаюсь в натянутую струну. Дрожащими пальцами тянусь к кнопке выключения громкости, но не успеваю. Звон бьющегося стекла оглушает, а затем что-то чёрное и тяжёлое падает на меня, придавливая к земле. Я даже не кричу. Всё происходит слишком быстро. Я слышу драку, но ничего не вижу и продолжаю пытаться скинуть с себя мешок. И только когда чьи-то руки крепко хватают меня за горло, понимаю, что мешок и не мешок вовсе, а кто-то вполне живой и очень проворный — мне на беду.

Я пытаюсь позвать на помощь, но не могу выдавить и звука. Слёзы застилают глаза, но я всё равно достаточно отчётливо вижу маску, за которой скрыто лицо моего душителя. На ней гримаса застывшей безумной улыбки. А вместо глаз — красные дыры.

— Слава! — кричит кто-то, но его голос тонет за звуками ударов.

Я цепляюсь за запястья душителя. Чувствую, что его хватка ослабевает, но этого всё ещё недостаточно для того, чтобы мне начать дышать полной грудью.

Краем глаза замечаю движение справа, и вот вижу Нину. Она ловко применяет удушающий приём на носителе маски. Мышцы на её руках напряжены до предела. Спустя несколько секунд, кажущихся вечностью, пальцы моего душителя окончательно разжимаются. Нина тянет его на себя, позволяя мне подняться на ноги. Я захожусь в кашле, горло раздирают острые иглы, но, несмотря на это, я не медлю: одним движением вытаскиваю меч из крепления, быстрым взмахом его кончика скидываю маску с незнакомца…