Тень ее высочества - Лана Ежова

Не сдерживая стоны, медленно отодвинулась от окровавленного трупа. Я не могла поверить, что осталась жива. Как я их одолела? Боги Семиграда! Не верится, что это лишь моя заслуга! Грэм подозрительно молчал. Не может быть! Я чувствовала спокойствие во время боя и словно знала, что и как делать. Точно мной управляли…

Сдержанные аплодисменты прервали размышления.

– Впечатлен, – сухо произнес старый ювелир. – Справилась с моими охранниками. И не жалко тварей божьих?

– Нет. – Я осторожно встала, баюкая покалеченную руку. Организм начал исцеление, в первую очередь приглушив боль. – Они же меня не пожалели.

– Какая кровожадная девочка! – усмехнулся агграссец и раскрыл ладонь, демонстрируя продолговатый кристалл памяти зеленого цвета. – Уверен, ты захочешь посмотреть на бой со стороны вместе со мной. Отличное зрелище, твой будущий хозяин будет покорен.

Я не смогла сдержать злой смех:

– С вами? Спасибо, ваше гостеприимство мне не по нраву. И хозяин у меня уже есть – я сама.

– Жаль, что ты не оценила мое радушие, я ведь старался. Хочешь или нет, но ты пойдешь со мной.

– Благодарю, меня ждут в другом месте. – Эйфория победы заставляла пререкаться с агграссцем, но я понимала, что нужно прекратить. Может статься, он отвлекает меня в ожидании слуг. – Прощайте, почтенный риэл, за «песиков» не извиняюсь.

Я не успела сделать и шагу. Старик взмахнул рукой, бросая в меня заклинание оглушения. Подкошенная чарами, я потеряла сознание.

Когда я очнулась, первая мысль, которая посетила мою тяжелую голову, была о том, что я беспросветная дура. Ведь только круглая дура может не проверить агграссца на ауру мага. Я думала, что раз он ювелир, то значит человек без сильного дара. А старик оказался магом, и неплохим. Возможно, даже некромантом. Хотелось пить. Тело ныло тупой болью. В голове шумело, во рту ощущался привкус крови. Память постепенно расставляла кирпичики-события по местам. Пытаясь принять удобное положение, я наконец поняла, что вызывало неудобство – туго связанные руки и ноги не позволяли шевелиться.

– Эва, ты сильно ранена? – надтреснутый голос нарушил тишину.

В неабсолютной темноте я была способна видеть – рождение полукровкой-хэмеллом давало преимущество перед чистокровным человеком. Мой попутчик, согнувшись, лежал у самой стены на такой же тонкой, как и у меня, подстилке. Мы снова вместе, только в это «путешествие» мы отправились не по своей воле.

– Понадобится что-то серьезное, чтобы надолго вывести меня из строя. Лучше скажи, как ты? И сколько прошло времени с момента нашей поимки?

– Я в порядке, если не считать того, что демонов пегас пересчитал мне зубы. Последний раз так досталось в юности, когда попытался увести чужую девушку, но тогда против меня вышли трое парней. – Голос Юлиана прозвучал насмешливо. – Странное дело, ради меня агграссец расщедрился на целителя, тогда как тебя, пленницу более ценную, никто не подлатал. Что касается времени… Думаю, прошло не больше двух часов с тех пор, как нас сюда бросили.

– Вот видишь, я восстановилась за пару часов. Зачем нашему похитителю тратиться на девчонку, которая убила его крысоглотов?

– Крысоглотов?

И мне пришлось утолить любопытство Юлиана, поведав и о выборе подарка, и о кофе со снотворным, и о битве с мерзкими тварями. Маг пораженно слушал, а я, закончив рассказ, принялась обдумывать план побега.

В который раз попеняла себе: я – самый беспечный человек Межграничья. Утром могла связаться с принцем Лула, но решила помочь Валэри с подарком, а уж потом купить цайсора, который бы доставил принцу послание. Ну разве не дура? Укусила бы себя за локоть, да руки связаны! Знай Зоор, что в столице находится доверенный человек северной принцессы, то похитителю пришлось бы отпустить меня, ведь не приди я на встречу, принц забил бы тревогу и перевернул Лапимар с ног на голову.

«Да никто не искал бы тебя, – впервые после пробуждения отозвался Грэм. – Зачем обманываешь себя? Принц Зоор не из хороших парней, Эва. Лишь принцесса Северной империи удостаивалась чести видеть последние светлые пятна его темной души. С остальными, особенно с девушками недостаточно высокого происхождения, он вел себя по-хамски».

«Ты судишь предвзято, Грэм. Зоор никогда не нравился тебе, признай!»

«Уверена, что принц Лула продолжал бы оставаться твоим другом, если бы знал, кто ты на самом деле?» – вкрадчивый голос сатурийца сочился ядом.

И я вздохнула: Грэм, как всегда, прав. В который раз забываю, что я никто. Хэмелл-полукровка, недоученная магичка, беглая жрица Судьбы. Стоит чаще напоминать себе об этом, вдруг поможет совершать меньше глупостей.

«Эва, нарисованная тобой картина слишком самокритична», – возразил виновато телохранитель, но я не нуждалась в его жалости.

«Молчи, ничего не говори. Ты прав, спасибо, что вернул в реальность».

– Эва, у тебя связаны руки? – спросил Юлиан.

– Да, а что?

– Жаль, – огорчился следопыт. – Перед тем как заковать в хианит, оружие у меня отобрали, а полный обыск не провели. Хотелось бы вытащить один артефакт и спрятать под подстилку, возможно, удастся его сохранить.

А ведь и мне есть о чем переживать. Оставленное в пеленках кольцо – главная зацепка в поисках матери. Если его отберут, я упущу единственную возможность отыскать свои корни.

– Агграссец неглуп, шансов, что он не станет нас больше проверять, мало. У меня тоже есть вещица, которую хочется сберечь. Будь у меня возможность снять кольцо с нитки, я бы его проглотила, а потом выплюнула, когда опасность обыска миновала бы.

Маг издал смешок:

– Хорошо владеть своим телом в такой степени. Кстати, мой артефакт тоже украшение, это серьга в ухе.

После недавних событий я, кажется, возненавижу драгоценности! И особенно серьги.

– Послушай, Эва, мы можем помочь друг другу. Я перекушу нитку и передам тебе кольцо губами, если ты вытащишь мой артефакт.

Предложение заманчивое. Только вот неизбежная интимность подобных действий вызывает протест. В ночь нападения манников Юлиан сделал вид, что поцелуя, спасшего его, не было, а я в свою очередь притворилась, что его вспышка страсти не имела значения. Ладно, что мне не свойственно, так это ханжество. Перекатившись по убогому матрасу в пробном движении, убедилась, что связанные конечности ползти не мешают.

– Ты можешь хоть как-нибудь передвигаться? Тогда ползи мне навстречу, ориентируясь на голос.

Перекатываясь по холодному каменному полу, мы приближались друг к другу. Грэм, беззлобно похохатывая, обозвал нас гусеницами-паралитиками. Тихонько ругаясь, я оказалась возле мага, поставив себе парочку синяков. Прижавшись, несколько минут мы отдыхали, а потом попытались принять наиболее подходящую позицию.

– Ляг на меня, так будет удобней. Сначала ты сверху, потом я, – серьезно предложил Юлиан, но я видела в темноте, как его рот растянулся в хулиганской улыбке.

– Оставь свои шуточки на потом. – Сердиться сил не осталось, и я, смолкнув, заползла на следопыта.

– Осторожней, – простонал мой попутчик и слегка пошевелился, смещая меня в сторону.

Боги, какая глупая ситуация! Выровняв дыхание, вскоре успокоилась и, собравшись с духом, обхватила мочку уха губами.

– Щекотно, – признался воздушник и поерзал.

Пришлось зажмуриться: пропахшие дымом костра и мылом волосы лезли в глаза. Работая губами, языком и помогая себе зубами, я довела дело до конца. Простота замочка на сережке облегчила работу. Не позволяя себе расслабиться, потянулась ко рту мага и передала артефакт хозяину. В то же мгновение перекатилась на пол, отбив бок.

– Эва, я хотел попросить об одолжении, – голос стихийника виновато-смущенный, – ты могла бы сохранить артефакт, проглотив и его тоже?

– Что?! – Кажется, он издевался надо мной. – Почему ты не попросил об этом раньше?

– Не успел, ты так быстро втолкнула его в рот…

Ссориться не в моих интересах, хоть следопыт и не выглядел сконфуженным. М-да, и как расценивать его поведение в опасной ситуации?

– Моя очередь быть сверху, – фривольно сообщил Юлиан и попытался повторить мой подвиг.

Его неловкие телодвижения спровоцировали приступ веселья.

– Прекрати смеяться, ты мешаешь мне сосредоточиться, – потребовал парень, и я задрожала, душа предательский смех.

Умостившись на моем многострадальном теле, он вернул артефакт назад. Процесс протек, на удивление, целомудренно: теплые губы, слепо скользнув по щеке, слегка прижались к моему рту, передавая украшение. Я с трудом сглотнула – и серьга понеслась по пищеводу в желудок.

– Теперь самое сложное. Прости, если покажусь нескромным. – Поспешные извинения прозвучали искренне.

Не обладая способностью видеть в темноте, как я, Юлиан тыкался в мою шею, словно незрячий котенок. В процессе поиска нитки он оставил губами дорожку от подбородка до выреза рубашки. Затем зубами отдернул ткань и коснулся губами кожи. От его горячего дыхания бросало то в жар, то в холод. А еще мне показалось, что я легла на муравейник и теперь его жители дружным табуном забегали по всему телу. Наконец, губы парня несмело скользнули по ключице, пытаясь нащупать нитку. А найдя, стали пробираться вдоль нее в поисках кольца.