Копи царя Соломона. Английский язык с Г. Р. Хаггардом. - H. Haggard

23d. (23-е) — Struggled forward once more as soon as the sun was well up (снова с трудом отправились в путь, как только солнце было достаточно высоко; well — хорошо; весьма, вполне), and had thawed our limbs a little (и /оно/ отогрело немного наши члены; to thaw — таять, растапливать; согревать). We are now in a dreadful plight (сейчас мы в ужасном положении; plight — состояние, положение/обыкн. плохое, затруднительное/), and I fear that unless we get food this will be our last day's journey (и я боюсь, что если мы не найдем пищу, это будет наш последний день экспедиции). But little brandy left (осталось совсем чуть-чуть бренди). Good, Sir Henry, and Umbopa bear up wonderfully (Гуд, сэр Генри и Амбопа удивительно стойко держатся; to bear up — поддерживать, подбадривать; держаться стойко), but Ventvögel is in a very bad way (а вот Вентфогель очень плох). Like most Hottentots, he cannot stand cold (как и большинство готтентотов, он не может переносить холод; to stand— стоять, вставать; выдерживать, выносить). Pangs of hunger not so bad (муки голода /уже/ не такие сильные; pang— внезапная острая боль; муки, страдания; bad— дурной, плохой; сильный /о боли, холоде и т.п./), but have a sort of numb feeling about the stomach (ощущается какое-то онемение в желудке; sort of— отчасти; как бы, вроде; numb— онемелый, оцепенелый). Others say the same (остальные говорят то же самое).

thaw [TO:], plight [plaIt], wonderfully ['wAndqfulI]

23d. — Struggled forward once more as soon as the sun was well up, and had thawed our limbs a little. We are now in a dreadful plight, and I fear that unless we get food this will be our last day's journey. But little brandy left. Good, Sir Henry, and Umbopa bear up wonderfully, but Ventvögel is in a very bad way. Like most Hottentots, he cannot stand cold. Pangs of hunger not so bad, but have a sort of numb feeling about the stomach. Others say the same.

We are now on a level with the precipitous chain, or wall of lava, connecting the two breasts (сейчас мы находимся на уровне отвесной гряды или стены лавы, соединяющей два пика; chain — цепь; горный хребет, гряда), and the view is glorious (и вид великолепен). Behind us the great glowing desert rolls away to the horizon (позади нас огромная пылающая пустыня простирается /барханами/ до /самого/ горизонта; glowing — раскаленный, накаленный до бела; горячий; to roll — катить; быть холмистым, неровным/о местности/), and before us lies mile upon mile of smooth, hard snow (а перед нами лежит, миля за милей, гладкий твердый снег) almost level, but swelling gently upward (почти что ровный, но мягко поднимающийся кверху), out of the centre of which the nipple of the mountain (из центра которого самый пик горы; nipple — сосок; бугор, сопка), which appears to be some miles in circumference (который, кажется, занимает несколько миль в окружности), rises about four thousand feet into the sky (поднимается на четыре тысячи футов в небо). Not a living thing is to be seen (ни одного живого существа не видно). God help us, I fear our time has come (да поможет нам Бог, /а то/ я боюсь, что наше время пришло).

chain [CeIn], glorious ['glO:rIqs], horizon [hq'raIzn], circumference [s(q)'kAmf(q)r(q)ns]

We are now on a level with the precipitous chain, or wall of lava, connecting the two breasts, and the view is glorious. Behind us the great glowing desert rolls away to the horizon, and before us lies mile upon mile of smooth, hard snow almost level, but swelling gently upward, out of the centre of which the nipple of the mountain, which appears to be some miles in circumference, rises about four thousand feet into the sky. Not a living thing is to be seen. God help us, I fear our time has come.

And now I will drop the journal (а теперь я отложу свой дневник; to drop— капать, стекать каплями; ронять, выпускать; journal— дневник, личный журнал /особ. заполняемый во время путешествия/), partly because it is not very interesting reading (частично оттого, что его не очень интересно читать: «потому что он не очень интересное чтиво»; reading— чтение /процесс/; чтение, чтиво /то, что читают/), and partly because what follows requires perhaps rather more accurate telling (и частично оттого, что последующее: «то, что последует» требует, возможно, более подробного рассказа; accurate— верный, правильный; скрупулезный, тщательный).

All that day (the 23d May) we struggled slowly on up the incline of snow (весь тот день, 23 мая, мы медленно продвигались вверх по снежному склону; incline— наклонная плоскость, наклон), lying down from time to time to rest (ложась /на землю/ время от времени, чтобы отдохнуть). A strange, gaunt crew we must have looked (странной, изможденной командой мы, должно быть, выглядели; gaunt— сухопарый; исхудалый, изможденный), as, laden as we were, we dragged our weary feet over the dazzling plain (когда, подавленные, мы тащили свои уставшие ноги по сверкающей равнине; laden— груженый, нагруженный; обремененный, подавленный), glaring round us with hungry eyes (озираясь вокруг себя голодными глазами; toglare— ослепительно сверкать; уставляться взглядом /часто злым/, пристально смотреть). Not that there was much use in glaring (не то чтобы много пользы было от этого оглядывания), for there was nothing to eat (потому что есть было нечего). We did not do more than seven miles that day (мы прошли не более семи миль за этот день).

journal [dZq:nl], require [rI'kwaIq], accurate ['xkjurIt], crew [kru:]

And now I will drop the journal, partly because it is not very interesting reading, and partly because what follows requires perhaps rather more accurate telling.

All that day (the 23d May) we struggled slowly on up the incline of snow, lying down. from time to time to rest. A strange, gaunt crew we must have looked, as, laden as we were, we dragged our weary feet over the dazzling plain, glaring round us with hungry eyes. Not that there was much use in glaring, for there was nothing to eat. We did not do more than seven miles that day.

Just before sunset we found ourselves right under the nipple of Sheba's left breast (как раз перед заходом солнца мы оказались прямо под соском левой груди Царицы Савской), which towered up thousands of feet into the air above us (который возвышался на тысячи футов в небо: «в воздух» над нами), a vast, smooth hillock of frozen snow (/и представлял собой/ громадный гладкий бугор замерзшего снега; to freeze — замерзать, обледеневать; frozen — замороженный; замерзший). Bad as we felt, we could not but appreciate the wonderful scene (как бы плохо нам ни было, мы не могли не оценить этот удивительный вид), made even more wonderful by the flying rays of light from the setting sun (который был еще удивительнее в плывущих лучах заходящего солнца: «сделанный еще более удивительным летящими лучами света от заходящего солнца»; to fly — летать, пролетать; flying — летающий; летучий), which here and there stained the snow blood red (которые местами окрасили снег в кроваво-красный цвет; to stain — пачкать; красить, окрашивать; stain —пятно), and crowned the towering mass above us with a diadem of glory (и увенчали возвышающуюся массу над нами сияющей диадемой; diadem — диадема, венец, корона; glory —слава; лучезарное сияние).

"I say (послушайте)," gasped Good, presently (вскоре с трудом выдавил из себя Гуд), "we ought to be somewhere near the cave the old gentleman wrote about (мы должны быть где-то поблизости от той самой пещеры, о которой писал старый джентльмен)."

"Yes," said I, "if there is a cave (если эта пещера /вообще/ существует)."

frozen [frquzn], appreciate [q'pri:SIeIt], diadem ['daIqdem], gasp [gQ:sp]

Just before sunset we found ourselves right under the nipple of Sheba's left breast, which towered up thousands of feet into the air above us, a vast, smooth hillock of frozen snow. Bad as we felt, we could not but appreciate the wonderful scene, made even more wonderful by the flying rays of light from the setting sun, which here and there stained the snow blood red, and crowned the towering mass above us with a diadem of glory.

"I say," gasped Good, presently, "we ought to be somewhere near the cave the old gentleman wrote about."

"Yes," said I, "if there is a cave."

"Come, Quatermain (ну же, Квотермейн; come — межд. /упрек, протест/ ну что вы!)," groaned Sir Henry (простонал сэр Генри), "don't talk like that (не говорите так); I have every faith in the don (я полностью верю этому дону); remember the water (вспомните про воду). We shall find the place soon (мы вскоре найдем это самое место)."