Хроники Пустоши (сборник) - Андрей Левицкий

Автоматика направила две ракеты к ближайшей цели, неподвижной и находящейся лишь немного в стороне от курса машины. Пролетев по пологой дуге, снаряды ударили в танкер. Темно-красный шар, увитый тугими спиралями дыма, вспух на месте орудийной башни. Он мгновенно расширился и лопнул, брызнув огнем и расплавленными обломками.

Третья ракета, выбрасывая короткую реактивную струю, свернула влево.

Танкер исчез за преградой, ракета еще довернула, преследуя цель, – и врезалась в глыбу.

Этот взрыв не сопровождался шаром огня. Задрожала земля, громовые раскаты покатились над провалом.

И тогда что-то откликнулось в его глубине – шевельнулось, издав низкий металлический стон. Тяжело заскрипели сминаемые камни на склонах, и все стихло.

– За ним! – крикнул Макота, и вжавший голову в плечи Дерюжка на полном ходу вывернул руль. – За вторым! Гони, пока не ушел!

Присев, Ставро обнял стойку штурвала.

– Всем держаться! – Его голос едва прорвался сквозь вой ветра за тонкими стенками гондолы, скрип тросов и рокот мотора. – Крепче! Сейчас врежемся в склон, я ничего не могу сделать!

Макс, прижавшись к стене, вцепилась в крюк, Туран – в прикрученный к полу ящик, Тим Белорус обхватил Турана за пояс. Ставро приподнялся, выглянул в переднее окно.

– Кажется, светает! – крикнула Макс. – Где мы?

– В провале! Летим к склону.

– А что под нами?

– Пока не видно. Внизу что-то торчит… Я попробую развернуться, иначе врежемся носом и… – Не договорив, Ставро локтем сдвинул сразу два рычага и навалился на рулевое колесо.

«Крафт» клюнул носом, будто утлая лодочка, зачерпнувшая воду. Корму задрало к небесам. Ноги Турана подбросило, руки соскользнули с ящика, и Белорус выпустил его. Кувыркаясь, Туран полетел над полом. Он бы пробил лобовое стекло и выпал наружу, но лежащий грудью на штурвале Ставро схватил его за шиворот и рванул к себе. Воротник впился в шею, дыхание перехватило. Туран, прижатый к боку великана, задергался.

В рассветной полумгле за окном он успел разглядеть протянувшуюся к склону провала широкую трубу из голубоватого металла, усеянную шипами, выступами и углублениями.

И еще кое-что стало видно при взгляде в окно: «Крафт», летящий прямо над трубой, вот-вот врежется в склон.

Емкости такого удара не выдержат, лопнут обе – тогда конец.

– Там что-то торчит! – крикнул Туран. – Слышишь? Надо зацепиться!

Оттолкнувшись от штурвала, он сорвал брезент с лебедки под окном. Пригнулся на наклонном полу, будто на крутом косогоре, и каблуком вмазал по стопору. Лебедка хрустнула, Туран дернул рукоять на торце. Она завращалась, из-под днища гондолы вниз полетел швартовочный крюк. Прошлой ночью Ставро починил механизм, сломанный в аварии на Корабле, повесил новый крюк на запасной трос.

– Он не выдержит! – крикнул великан, понявший наконец, что делает Туран.

– Хотя бы смягчит удар!

Свист ветра заглушил лязг, с которым крюк стукнулся о трубу. Она исчезла из виду за нижним краем окна. Каменистый склон, который рассекала поросшая травой широкая горизонтальная трещина, стремительно надвинулся.

Не сумев удержаться, Макс упала. Белорус схватил ее одной рукой, прижал к себе, второй вцепившись в ящик.

– Сейчас дернет, держитесь! – крикнул Туран.

– Крюк не закрепится там! – возразил Ставро.

И в этот миг термоплан будто напоролся на стену.

Нет, это были еще не камни – просто крюк зацепился за один из шипов, усеивающих трубу. Корма «Крафта» рванулась к склону, носовая часть, от которой шел трос, – обратно. Стремительно провернулась едва различимая панорама за окнами, Ставро и Турана отбросило от штурвала в разные стороны.

Туран спиной влип в стену, затылком ударился о лобовое стекло. Оно треснуло. В глазах потемнело, он услышал треск рвущегося троса, глухой стон сминаемой оболочки – и потерял сознание.

За глыбой протянулась длинная широкая расселина, идущая параллельно провалу, от которого ее отделяла каменная насыпь естественного происхождения. Расселина шла под уклон, все глубже вгрызаясь в землю, и заканчивалась неровной площадкой – каменным мешком, окруженным почти отвесными стенами. Там стоял успевший съехать вниз танкер, он пытался развернуться, но тыкался стволом в склоны.

– Туда давай, – приказал Макота, не убирая пальцы с тумблеров.

– Хозяин, опасно тут. – Дерюжка вывернул руль, огибая глыбу. – По самому краю идем, если камни осыплются эти – свалимся к ползуновой матке!

Макота не слышал. Он тихо выругался, уставившись под приборную доску.

– Хозяин! А если прям отсюда ракетой… Что с тобой?

– Это! – Атаман ткнул пальцем в монитор. – Что оно такое? Захар! Захар, что это?!

Там возникло что-то новое. Не точка, даже не пятно – почти треть экрана с той стороны, где был провал, побелела. Светлая область полукругом наползала на монитор. И она всё росла.

– Это чего? – удивился Малик, перегнувшись через спинку сиденья.

«Панч» въехал в расселину, по левую руку потянулся склон, на котором лежала скальная глыба, по правую – стена из камней, отделявшая расселину от провала. Вдруг что-то свалилось на кабину. Сквозь шум двигателя донесся вскрик, стук… Мимо лобового стекла пролетел не удержавшийся наверху человек в черном. Грузовик качнулся, переехав его.

– А, тварь! – крикнул Малик. – На каменюку эту перелез с башни танкера и нас дождался. Не вышло, гад!

– По звуку – вроде их двое прыгнуло, – вставил Леха.

Эти слова стали последними в его жизни.

За окном водительской дверцы показалась перевернутая голова в черном шлеме. Макота и Стопор отреагировали первыми – повернулись, вскидывая оружие. Но у одного был карабин, а у другого автомат, ими нелегко манипулировать в кабине, куда набилось несколько человек. Макота завозился, привстав, ствол автомата поднялся.

Сержант-шеф Альф Сыман висел вниз головой, зацепившись ногами за стрелковую башенку. Обеими руками он держал большой маузер и целился в окно.

Он выстрелил трижды. Стекло разлетелось, Дерюжка съежился под рулем, втянув голову в плечи. Одна пуля вошла Лехе в шею, вторая попала в стойку на другой стороне кабины, третья угодила в плечо Стопора. Тот все еще пытался развернуть громоздкий карабин. Макота полоснул очередью по окну – но Сыман уже исчез.

– Танкер впереди! – крикнул Малик.

– Стопор, в сторону! – страшным голосом заорал атаман, отпихивая бандита, врезал ему кулаком под дых, заставив согнуться в три погибели, полез по его спине к правой дверце.

На крыше кабины Альф Сыман, стоя на четвереньках, сорвал с пояса гранату и выдернул чеку. Омеговец медлил: если кинуть слишком рано, бандиты могут успеть выбросить гранату обратно. Ему надо было подождать несколько мгновений, пока прогорит запал.