Человек семьи - Робин Мур

– Знаешь, мне кажется, что ты слушаешь столько записей, что стал говорить с итальянским акцентом.

Дойл улыбнулся:

– Я многому учусь.

– Что-то я не вижу, чтобы ты кого-то арестовывал.

– Не беспокойся. Этот Кеннеди не так прост. Скоро будет много дел.

– Не будет, пока у вас в Вашингтоне заправляет старый Директор.

У Регана Дойла стало возникать ощущение, что его старый приятель, кузен Пат Конте слишком интересуется сведениями о микрофонах ФБР, – то ли ради хорошего ареста или почему-либо еще. Поэтому Дойл стал более осторожен со своей информацией.

Было непросто интерпретировать получаемый материал, но становилось ясно, что назревают неприятности с братьями Галло в Бруклине. Полиция тоже об этом знала. Начальник округа Южный Бруклин Раймон Мартин отрядил восемь лучших детективов, чтобы они патрулировали территорию Галло, стараясь делать это заметно, в надежде, что такие их действия помешают накалу обстановки.

Пат старался держаться подальше от Президент-стрит, но он поддерживал связи с полицейскими, которые там работали, и с группой Раймона Мартина.

Хотя подслушивание не давало Дойлу точного представления о том, что происходит, но было ясно, что Галло стремились поддерживать связи с Томи Бендером и приманивали Кармине Персико и другого боевика Профачи – Сальваторе д'Амброзио. Персико был жестоким убийцей – даже среди этих бандитов он был единственным, кто в восемнадцать лет был обвинен в убийстве.

Галло считали, что их связи с Персико и Сальваторе крепнут. Персико с Сальваторе даже пригласили Джо Джелли на рыбную ловлю на тридцатидвухфутовой яхте Сальваторе, стоявшей в бухте Шипохед. Никто поначалу и не заметил, что толстяк не вернулся с рыбалки.

На следующий день Джон Сцимоне позвонил Ларри Галло, сказал, что у него есть хорошие новости для Ларри, и предложил встретиться в ресторанчике "Сахара" около пяти дня. Ларри был очень рад звонку. "Сахара" была любимым заведением Галло. Она была известна как место сборищ людей Профачи, и, поскольку Сцимоне считался человеком Профачи, в этом приглашении не было ничего подозрительного.

Когда Ларри ровно в пять прибыл, Сцимоне ждал его около "Сахары" снаружи. В знак доброго отношения Сцимоне сразу же, выйдя из машины, вручил Ларри стодолларовую бумажку. Ларри почувствовал, что день будет для него счастливым. Ни за что стодолларовые бумажки не дают. Сцимоне постучал в окно, и Чарли Клеменца впустил их, хотя заведение еще не было открыто. Даже свет не был включен, а горело только несколько лампочек за стойкой.

Клеменца, улыбаясь, налил им за счет заведения. Галло стремился услышать обещанные хорошие новости, но Сцимоне не спешил.

– Я тебе все расскажу, приятель, только схожу поссать, – сказал он, оставляя Ларри в баре.

Ларри был так увлечен, болтая с Клеменцей, который полировал стаканы за стойкой, что не заметил, как из темной кабинки выскочили двое мужчин и обвили его шею веревкой. Это были Кармине и Сальваторе. Они затягивали веревку, пока Ларри не стал терять сознание. Затем они ее ослабили и потребовали, чтобы Ларри позвал в "Сахару" брата.

– Идите в... – сказал Ларри, стараясь освободиться от веревки.

– Все ясно. Давай его кончать, – сказал Кармине и затянул веревку.

Ларри обмяк, его мочевой пузырь выпустил содержимое. Но до того как все было кончено, через заднюю дверь заведения вошел сержант Эдгар Мегер, патрулировавший Утика-авеню. Он заметил, что задняя дверь открыта, и зашел посмотреть, все ли в порядке. В баре никого не было, кроме Клеменцы, который сказал, что все в порядке. Уходя, Мегер заметил пару торчавших из-под стола ног. Когда он наклонился посмотреть, трое мужчин бросились к двери.

– Блей, держи их! – крикнул Мегер своему напарнику.

Патрульный Мелвин Блей, стоявший снаружи, попытался остановить бегущих. Один из них выстрелил в Блея и пуля ободрала ему щеку. Бандиты сели в машину и умчались.

Через несколько дней рядом с любимым магазином сладостей Джо Джелли на Бат Бич притормозил "кадиллак". Из него был выброшен сверток. Там был синий кашемировый плащ Джо Джелли с завернутой в него мертвой рыбой. Перемирие кончилось.

В четверг Пат зашел к Бендеру в "Луну".

– Ну что, Тони, – мягко сказал он. – Похоже, твои ребята с Президент-стрит в беде.

Тони резко, почти испуганно поднял глаза.

– Что ты имеешь в виду, говоря "мои ребята"? Я едва их знаю!

– Серьезно? А я думал, это твои друзья. Такие ходят слухи.

– Да, ну. Я едва их знаю, – повторил Бендер, продолжая еду.

В это время на Восточной шестьдесят девятой улице Дойл пытался составить полную картину из кусочков, но в этом он далеко отстал от Пата Конте, который с самого начала знал всех игроков. Дойл не только много работал сверхурочно, прослушивая записи, но и изучил некоторые ранее совершенные преступления, расследованные Комитетом Кефовера и Комиссией Маклеллана. Где-то, он был в этом уверен, должна была найтись их связь с семьей Марсери.

Просматривая отчеты Комиссии Маклеллана, Дойл наткнулся на запись беседы Роберта Кеннеди с неким Чарлзом Лихтманом, у которого, по-видимому, возникли сложности из-за того, что он владел несколькими музыкальными автоматами в округе Уэстчестер.

Дойл старался найти связь между Бендером и бруклинскими делами. Его также интересовала предыстория профсоюзов музыкальных автоматов и то, как она повлияла на Галло, которые контролировали Союз операторов музыкальных автоматов. Это был союз без членов и без деятельности, но владельцы баров должны были или платить в союз, или иметь дело с Галло. Это было удобно союзу, так как Джои Галло также владел Компанией прямых поставок на Пятьдесят первой Президент-стрит, которая контролировала как музыкальные автоматы, так и автоматы-бильярды.

Дойл сделал ксерокопию со следующего отрывка:

Кеннеди: Итак, вы хотели вернуть себе Союз автоматов и пошли туда?

Лихтман: Я возвращался туда много раз, но обнаружил, что мистер Гетлан держит его крепко, потому что ввел туда нескольких гангстеров.

Кеннеди; Вы говорили с человеком по имени Валачи?

Лихтман: Да, сэр.

Кеннеди: Кто такой Валачи?

Лихтман: Я его знаю с Гарлема. Он думал, что сможет помочь мне.

Кеннеди: Он сообщник Энтони Стролло, иначе Тони Бендера, а также Винсента Мауро. Обвинялся в нарушении закона о наркотиках и был приговорен к пяти годам. Имеет семнадцать арестов и пять судимостей. Он сказал, что сможет помочь вам?

Лихтман: Да, сэр.

Кеннеди: Что произошло потом?

Лихтман: Он сказал, чтобы я подошел к бару на углу Сто восьмидесятой и бульвара Саузерн и ждал в баре.

Кеннеди: Кого вы встретили в баре?

Лихтман: Ну, я там встретил Гетлана и видел этого черного, Когда пришел Валачи, они ушли в заднюю комнату совещаться.

Кеннеди: Кто еще был в задней комнате?

Лихтман: Не знаю, кто там еще был.

Кеннеди: Не знаете, был ли там Синеглазый – Джимми Ало?

Лихтман: Его я не видел, Я видел Томми Мило.

Кеннеди: Он известный гангстер в Нью-Йорке?

Лихтман: Думаю, да.

Кеннеди: Они обсуждали, кто должен контролировать Союз музыкальных автоматов в Уэстчестере?

Лихтман: Да.

Кеннеди: Что они решили?

Лихтман: Они мне сказали, и Валачи это говорил, что мой партнер, Джимми Каджиано, принял пятьсот долларов и продал меня, и поэтому я ничего не могу получить обратно. Если у вас нет связей с рэкетом, вы никто. Вы оказываетесь не у дел.

Кеннеди: Валачи, имевший такой "послужной список"...

Дойл подумывал, как бы связаться непосредственно с Кеннеди без трений с Бюро, и решил поглубже "раскопать" связи между Бендером, Вито Дженовезе, которого он хорошо знал со времен службы в Шестом участке, и Сэмом Мэсси, чьи связи с Бендером и Дженовезе были менее явными, но чьи компании занимались бизнесом в районах, контролируемых этими двоими. Конечно, Реган лично интересовался делами семьи Марсери и ее члена – лейтенанта полиции Пата Конте.

Глава 28

Во многих отношениях Сэм Мэсси и его правая рука Пат Конте были для Тони Бендера единственной прочной связью с верхами – с Вито Дженовезе в его царственной камере в Атланте, а через него с Лански в Майами и с Чарли Лаки, без которого не обходилось ни одно большое дело.

Бендер понимал, что из-за дел с Галло на него теперь упала тень. Кроме того, из-за одной операции Тони с наркотиками дон Витоне вместе с несколькими другими членами организации оказался в тюрьме Атланты. Посоветоваться Бендеру было не с кем, потому что каждый сейчас раскидывал щупальца, подбирая надежных союзников на случай беды.

Из всех боссов Сэм Мэсси имел наиболее незапятнанную репутацию и был весьма уважаемым. Он никому не перебегал дорогу. Он был близок с доном Витоне, дружен с Профачи и Гамбино и не лез на чужую территорию. Хотя об этом и не было объявлено, но было ясно, что Пат Конте – авторитетный член Семьи Марсери.