Контракт на Землю - Галина Сергеевна Горшкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майя помолчала с минуту, не зная, как обсудить с доктором взволновавший её вопрос. Любопытство всё же победило. Женщина осторожно обратилась к врачу:
— Хардз, а как ты думаешь, те слова, что Дил сказала перед потерей сознания? Она сказала их в бреду? Что она наполовину землянка. Это плод её воображения? Ведь так? Она же не отдавала себе отчёта в том, что говорит?
— Мм-м, не знаю. В полуобморочном состоянии люди, конечно, могут принимать вымысел за истину. И это не удивительно. Но, в то же время, нередко именно в таком состоянии, без участия контроля со стороны мозга, человек может выболтать все свои секреты. Рассказать то, в чём при других обстоятельствах ни за что не признался бы.
Офицер Руц поморщила нос.
— Да. Это, разумеется, так, Хардз. Только Дил… Ну, ты же видел сам. Она ни о чём другом, кроме Земли и её невыносимых жителях, не думает. Она хотела выучиться так же, как и её мать, на курьера. А тут земное отделение в институте закрыли. Неосуществлённые мечты, помноженные на девичью фантазию. Взяла и сочинила себе противоправную, но будоражащую кровь историю её матери с каким-нибудь землянином. Почему нет?
Доктор отрицательно замотал головой.
— Нет, Майя. Я не считаю, что, находясь между жизнью и смертью, Дил решила нарисовать в своём воображении красивую и необычную историю появления себя на свет. В тот момент ей было не до этого, уж поверь. А что касается противозаконных связей курьеров с местным населением, то это, к сожалению, не редкость. Я, как доктор, наслышан о таких случаях.
— Наслышан о таких случаях? Но… Нет, Хардз! Я не могу в это поверить. Это невозможно! Чтобы образованные, специально обученные курьеры, люди высоких моральных устоев могли себе позволить близкий контакт с представителями дикой планеты?!
— Ужасно звучит, правда? — доктор усмехнулся, кивая руководительнице их группы на её недоверчивый взгляд. — Однако это ужасно звучит лишь для вас — жителей Нельда, для руководства, для военных, для таких правильных в вопросах воспитания и нравственности граждан, как ты, Майя. Что же касается жителей окраин, то для них данная новость шокирующей не является. Как, впрочем, и для самих курьеров. Обыкновенные серые будни.
— Обыкновенные серые будни? Что ты имеешь в виду?
— Я их не оправдываю, Майя. Но пытаюсь тебе объяснить, чтобы ты поняла. Курьеры треть жизни изучают чужую культуру. Познают её не только в теории, но учатся принимать её внутренне. Они становятся частью этой системы, учатся быть такими же, как и наблюдаемые ими субъекты. Задача курьеров: внедряться в другую цивилизацию. Выглядеть, как коренное население, говорить, как местные жители, думать и поступать аналогично. А после обучения начинается работа. И ещё полжизни курьеры проведут вдали от дома, на планете, которая со временем им будет казаться почти что родной. В обществе существ, которые постепенно становятся им ближе, чем их реальные родственники, друзья или сослуживцы. Ну, а если ещё учесть, что биологических противопоказаний для интимной связи между нельдианами и землянами нет, то чего уж тут особо удивляться? Я вполне допускаю, что Дил может быть нельдианкой лишь наполовину. Мать у Диоллы — информационный курьер. Её место службы Земля. Она живёт и работает в обществе таких людей, как Андрей, Иван и другие.
Майя оглянулась на отдыхающего в отдалении на камнях Андрея и передёрнула плечами от одной только мысли, что воспитанная женщина нельдианской цивилизации вдруг добровольно может захотеть близости с кем-нибудь из землян.
— Нет, Хардз! У меня это не укладывается в голове. Они грубые дикари! Они непредсказуемы. Нелогичны, не…
— В большинстве своём, да. Хотя и среди землян, оказывается, есть сознательные. Как, например, Андрей. Очень благородно с его стороны было предложить стать донором для Диоллы. И он спас ей сегодня жизнь.
— При чём здесь его сегодняшняя сознательность, Хардз?
— Да ни при чём. Просто к слову пришлось. Не кипятись. Конечно, предположить, что курьер настолько увлечётся легендой внедрения, что забудется и вступит в серьёзные отношения с землянином, это сложно. Но вот просчитать и найти того, кто бы смог подарить её ребёнку хорошую наследственность, у матери Диоллы возможность была. И это ещё один фактор, который сегодня сберёг Дил её жизнь.
— Хорошая наследственность?
— Именно. Ты внимательно посмотри на неё, Майя, — врач кивком головы указал на спящую девушку. — Она же не такая, как её ровесницы с Нельда, Райдона, Валонга и других планет. Диолла очень сильная. Любой подросток с Нельда на её месте бы уже давно умер. А она нет. Она цепляется за жизнь, пробивается, борется. Не как тепличное растение, как наши обыкновенные дети, а как растение-сорняк, в самом лучшем смысле этого слова. Да, она другая. И это заметно было даже до её ранения. В ней есть что-то, как бы описать? Энергичность, активность. Я бы даже сказал — неуёмная энергия. Ты ведь сама на неё жаловалась неоднократно? Диолла ни минуты не молчит. Она постоянно в движении. Ей всё интересно. Она везде суёт свой нос и почти не устаёт. У Дил с собой всегда словно запасной заряд бодрости. Словно Огоний во внутреннем кармане. А в плане эмоций?
— Эмоций? — женщина улыбнулась. — Да, Хардз, этого у неё не отнимешь. Мне иногда кажется, что Диолла в них тонет. Она без конца смеётся, огорчается, злится, радуется. И как-то всё почти одновременно.
— Согласен. Её эмоции сменяют друг друга, накатывают единой волной или взрываются. Быть может, Майя, именно таким и должен быть настоящий, живой человек. А не как наши усталые и вялые барышни с Нельда. Как считаешь? Я бы лично очень хотел, чтобы моя дочь была похожей на Диоллу.
Майя ничего не ответила. Пожалуй, любой родитель предпочтёт, чтобы его ребёнок был самым сильным и выносливым. И так ли уж велика будет казаться тогда уплаченная цена в сравнении с тем, что хорошая наследственность может спасти ребёнку его жизнь?
***
Видя, что на горизонте клубятся облака и вот-вот обещают перерасти в настоящие грозовые тучи, Гокролл, отвечающий за снаряжение их группы, поспешил обойти каждого и выдать всем по непромокаемому плащу-кокону.
— Что это? Палатка? — встрепенулся Андрей, когда и до него, самого последнего,
