Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Ранда помолчала несколько ударов сердца и медленно проговорила:

   - Лейд, я сказала тебе то, что должна была сказать как руководитель группы, как маг и как сайх. Не мне решать, что будет лучше для твоего Дома или тебя, но и промолчать было бы так же недостойно, как осквернить себя ложью. Меня утешила новость, что ты думаешь о благе Алисы, пусть она больше и не принадлежит к одному из великих Домов, но я бы не хотела тебе разочарования, если ты сам столкнешься и увидишь в ней причины, заставившие ее прежний Дом изгнать ее.

   - Благодарю тебя за советы, пусть я и не просил о них, - Лейд чуть наклонил голову.

   Разговор был окончен, и, пожелав своему собеседнику солнца истины и ветра свободы, Ранда ушла, оставив его одного на берегу. Слова Лейда обеспокоили ее. Когда человек начинает говорить "мы" и ссылаться на неведомых других, ему помогающих, это значит, что он делает ужасные вещи и выборы, но не готов признаться в этом даже себе. Получалось, что Макс, предложивший ей поговорить с Лейдом и попросить его прекратить балаган с Алисой, оказался прав, увидев в интересе к попавшей в беду нечто недостойное. Свое нежелание влезать в отношения между ними двумя сын Исиана объяснил возможностью быть неправильно понятым после всего, что его Дом натворил в судьбе девушки. Оставалось только надеяться, что из вдруг возникшей дружбы изгнанницы и человека, принадлежащего к старому, но не великому Дому, не выйдет ничего дурного ни для них обоих, ни для Созвездия в целом.

   А Лейд ни о чем таком не думал. Его куда больше заботило вскользь брошенное Алисой обещание в следующий раз встретиться с ним не раньше начала августа. И это значило, что вместо рассказа о сплетнях и слухах, заинтересовавших его, он услышит об очередной Охоте и крутизне сааланских магов. Лейда подобные перспективы категорически не устраивали, но изменить их он никак не мог.

   Валентин позвонил Марине сам, за час до полуночи, сказал, что будет у нее через десять минут, и был через двадцать.

   - Тормознули, да? - спросила она в коридоре.

   - Нет, наместника пропускали. Ехал куда-то через Литейный, а его фиг дворами перепрыгнешь. Ну и я встал со всеми вместе.

   - Остаешься? - то ли спросила, то ли предложила хозяйка.

   - Похоже на то, - то ли согласился, то ли поблагодарил гость.

   - Пошли на кухню, рассказывай, - сказала Марина и шагнула по коридору.

   - Марина, нас копают, - сказал Валентин ей в спину. - Ведьмак по городу в открытую шарится.

   - Ну шарится и шарится, когда он так не делал? - хмыкнула Лейшина.

   - Не на Сенной же, - поморщился байкер. - Его там недели две назад видели.

   - Может, случайность? - понадеялась Марина, садясь в хозяйское кресло.

   Валентин неопределенно качнул головой, занимая место гостя за столом.

   - Второго раза пока не было, но с ним второй может быть и последним, ты же в курсе.

   - В курсе, Валя, - вздохнула Марина. - У них сейчас, насколько я поняла, имперская проверка, в теории им не до нас, а как на практике обернется, я тебе сказать не могу.

   - Я могу на тебя рассчитывать, если что? - взглянув на нее в упор, спросил байкер.

   - Да, конечно, как обычно, - кивнула она.

   Но утром Валентин уехать не успел. Зазвонил его комм, огласив коридор задорным соло Армстронга, Валентин угукнул в трубку, потом сказал "погоди" и, опустив руку с коммом, сообщил:

   - Ну чего, приплыли. Паша с Ведьмаком сюда идет.

   С Ведьмаком, Дейвином да Айгитом, Марина лично знакома не была. Они виделись на встрече с проверяющей из империи и были представлены, но и только. Ни обмена визитками, ни договоренности о контактах - ничего такого не было. К тому, что ее адрес есть у трети города, она уже привыкла, но все равно ситуация выглядела как-то не очень.

   - Когда обещались? - спросила она без энтузиазма.

   - В течение пятнадцати минут.

   - Понятно... - обреченно протянула она. - Пошли актовый зал разгребать, что еще делать-то.

   Вдвоем они прошли по большой комнате, составили стулья в угол, сложили подушки стопкой в углу, подобрали три потерявшихся с последнего чаепития кружки, Марина прошлась по полу щеткой, заодно собрала пыль с пола в коридоре и пошла курить на кухню. Ровно на половине сигареты в дверь позвонили.

   Осмотрев пришедших, Марина вместо приветствия заметила Паше, что, вообще-то, когда идешь в дом, звонить надо все-таки хозяйке, а не человеку, который там в гостях, особенно если тащишь кого-то на хвосте. Потом перевела взгляд на сааланца.

   - Чему обязана?

   Дейвин растерялся, эту форму вопроса он слышал впервые. Но догадавшись считать не смысл слов, а интонацию, сообразил, что это вопрос "почему ты здесь?", и решил именно на него и отвечать.

   - Марина Викторовна, я принес вам грязную сплетню из первых рук.

   Увидев, как у хозяйки дома брови ползут вверх, граф попытался исправиться.

   - То есть она пока не сплетня, но это все равно очень неприятно, и будет лучше, если я расскажу вам об этом сам. Потому что пока она доползет до вас через все ваши структурные сложности, может стать поздно, да и число искажений при передачах неминуемо увеличится.

   - Профилактическая беседа, - перевела Марина Валентину. - Проходите в эту комнату, можно не разуваться.

   Разговор занял почти час. За этот час Дейвин успел сделать главное, ради чего все и затеял: объяснить Сопротивлению, что автор идеи репрессий по религиозным основания не наместник, а другая властная структура, которой наместник фактически подчинен, и рассказать, как связаны проблемы Сопротивления с финансовыми интересами этой структуры. И главное - убедить этих людей не спешить с расправами над виновными, а оставить их для публичного имперского суда. И, по возможности, до ареста основных фигурантов дела никак не выдать им своего отношения. О том, что распространяться об этой беседе участники не станут, он и так знал: это ставило бы их в слишком неловкое положение перед своими, по крайней мере, до ареста авторов доноса на Полину. Уходя, он раздал всем троим визитки и заверил, что звонить можно по любому делу, которое покажется им важным.

   Выйдя на улицу из подъезда, граф порадовался тому, что пришел пешком, вызвал такси и назвал адрес Адмиралтейства. После этого разговора управлять машиной он не рискнул бы, да и ставить портал, пожалуй, тоже. Докладывать об успехе князю было еще очень рано, но это было уже достижение, и большое. Лидеры Сопротивления согласились хотя бы слушать саалан.

   За дверью оставленной графом да Айгитом квартиры продолжался бурный разговор. Паша рассказывал, как они познакомились с Ведьмаком, как гуляли в белую ночь, как он выглядел, случайно встав не туда, как он себя повел после этого, как его пришлось отпаивать коньяком, как они покупали еще и как Ведьмак, со всей компанией на хвосте, в три часа ночи звонил в квартиру какому-то барону и одалживал у него бутылку коньяка. И что он, в общем, забавный чудак.

   - Паша, этот самый забавный чудак в одно лицо за полчаса весь лагерь боевого крыла в Заходском превратил в кучки пепла, - заметила Марина.

   - А на фундаменте разбомбленного дома его сквасило, - пожал плечами Валентин.

   Еще несколько коротких реплик привели разговор к двум выводам: что саалан при всей своей мощности какие-то очень непрочные, и если им их технологии столько стоят, то местные способы, при всей их отсталости, наверное, лучше. И что тогда понятно, чего они так напугались и почему настолько жестко запрещают любой контакт со старыми предметами.

   - ...Ять... - вдруг сказал Паша. - Восьмое сентября... Они же всех перебили, их ведь даже предупредить некому.

   - Большая беда, подумаешь - пожал плечами Валентин. - Так не бросим, похороним.

   - Валя, пришлют новых, и все будет сначала, - вздохнула Марина.