Игра судьбы - Скарлетт Сент-Клэр

— Души возвращаются в мир смертных, — объяснил он Персефоне. — Это реинкарнация.

— Это прекрасно, — прошептала она.

Его люди собрались во внутреннем дворе внизу, и когда последняя из душ оставила в небе сноп искр, они разразились аплодисментами. Музыка заиграла снова, и празднование продолжилось, но взгляд Аида не отрывался от ее лица.

— Что? — спросила она, глядя на него сверкающими глазами, и от ее улыбки в его груди возникло странное ощущение хаоса.

— Позволь мне поклоняться тебе.

Ее улыбка изменилась, приобретя чувственный оттенок, и, несмотря на то, как они сошлись несколько мгновений назад, Аид знал, что мог бы взять ее снова, и снова, и снова, если бы она только ответила.

— Да.

Он телепортировался в бани. У него были намерения закончить с того места, на котором они остановились в первую ночь, когда он исследовал ее тело и ее сладкую, чувствительную плоть. За исключением того, что, как только их ноги коснулись мраморных ступеней, губы Аида опустились на ее губы, и они опустились на колени на землю, где занялись любовью под открытым небом.

***

Позже той ночью Аид сидел на краю своей кровати, пока Персефона спала. Ее мягкое дыхание приносило утешение его наэлектризованному телу. Он был беспокойным, что было редким явлением теперь, когда Персефона делила с ним постель. Что-то было не так в его царстве. Он чувствовал это на краю своего разума, на грани своих чувств, как призрачную занозу в боку.

Он поднялся, проявляя мантию, когда телепортировался в Тартар, в свой кабинет, где он оставил Сизифа, только чтобы обнаружить, что тот исчез.

ГЛАВА XXV

ДЛЯ ВАШЕГО УДОВЛЬСТИЯ, МОНТАЖ

Аид стоял на вершине пропасти в своем тронном зале, одетый в мантию, очарование исчезло, его полная форма была выставлена напоказ. Его гнев был острым; он вибрировал во всех его конечностях, стремясь к насильственному освобождению. Была середина ночи, и он призвал Гекату и Гермеса к себе. У этих двоих были разные выражения лиц, Геката выглядела ликующей, в то время как Гермес выглядел сонным.

— Разве твоя месть не могла подождать до утра? — спросил он.

Аид проигнорировал его и заговорил с Гекатой.

— Призови Минфу, — сказал он.

— С удовольствием, — ответила богиня.

Магия Гекаты усилилась, и Минфа появилась из воздуха, с криком упав на пол, размахивая руками и ногами. Она ударилась о мрамор с громким шлепком.

— Геката, нимфа хрупкая, — напомнил Гермес.

— Я знаю, — хитро ответила она.

Минфа застонала и приподнялась на четвереньки, хмуро глядя на трех богов перед собой. Ее нос был в крови, и она покрыла ее губы алым, проливаясь на землю.

Ее убийственное выражение вскоре сменилось страхом, когда она посмотрела на Аида.

— Ты помогла Сизифу сбежать из Подземного мира, — сказал он. Он едва сдерживал дрожь в голосе, когда говорил, настолько острым был гнев.

— Ты хоть представляешь, чем я пожертвовал, чтобы заковать его в цепи?

Он даровал Тесею благосклонность. Он потерял контроль, и от этой мысли в груди у него словно образовалась пропасть, расколотая и сочащаяся. Это была принесенная им жертва, которая теперь ничего не стоила.

— Аид, я…

— Не произноси мое имя! — прорычал он, делая шаг к ней. Вся комната содрогнулась.

Минфа зашаркала прочь, ее глаза расширились.

Она была права, что боялась его. Обычно, когда он приводил людей к себе для наказания, у него было представление о том, как он будет проводить казнь, но не в этот момент. В этот момент все было возможно. Эта нимфа думала, что ей знакомы все эмоции, связанные с гневом, потерей и горем. Аид покажет ей обратное.

— Я могу объяснить…

— Была ли твоя ревность настолько сильной, что ослепила вас от твоей верности?

— Я всегда была верна только тебе!

Глаза Минфы вспыхнули, как неземной огонь.

— Ложь!

Вкус был горьким, и он сплюнул, прежде чем заговорить.

— Ты верна только себе.

— Я любила тебя!

Ее крик был гортанным, настоящим и жестоким.

— Я любила тебя, а все, о чем ты заботился, — это твоя самозваная королева!

Аид зарычал. Персефона не была самозванкой. Настоящая самозванка был перед ним, потому что, если бы она когда-либо любила его, она бы никогда не помогла Сизифу сбежать.

— Ты выставлял ее напоказ передо мной, разрушая меня, отчитывая меня, насмехаясь надо мной. Ты заслуживаешь того, чтобы увидеть, как распутывается твоя Судьба. Я надеюсь, что Сизиф потянет за ниточку.

Наступила тишина.

Итак, она поняла половину уравнения, ту часть, где Судьба угрожала разрушить его будущее с Персефоной, если Сизиф не будет схвачен. Это была информация, которую она, вероятно, получила во время шпионажа. Что ж, она больше не будет шпионить. Не для него.

— Если это действительно то, что ты чувствуешь, тогда тебе нет места в Подземном мире.

У Минфы отвисла челюсть.

— Но это мой дом, — сказала она дрожащими губами.

— Больше нет.

Его слова были холодны.

Нимфа сглотнула.

— Куда я пойду?

Он не знал; она никогда не существовала за пределами царства Аида, даже в Верхнем Мире. Ее единственными связями были его связи, и они испарятся в тот момент, когда просочится информация о ее изгнании. Никто не стал бы помогать ей, потому что они не захотели бы бросить ему вызов.

— Это не моя забота. Минфа, ты немедленно изгнана из моего королевства. Если ты попытаешься ступить сюда еще раз, я не проявлю милосердия.

Магия Аида сомкнулась вокруг нее, и она исчезла из виду. На мгновение воцарилась тишина, а затем он заговорил.

— Гермес, распространи слух, что я готов заключить сделку с Сизифом. Если он хочет вечности, ему нужно только прийти в Невернайт и запросить контракт.

Вечная жизнь не была чем-то, что Аид мог даровать без жертв, и требовала такой же платы — душа за душу. Это означало бы, что если бы он проиграл, Судьба забрала бы жизнь бога.

Он играл в игру — игру судьбы.

— Я так полагаю, это не может подождать до утра? — спросил Гермес, и когда Аид посмотрел на него, бог нервно рассмеялся.

— Я имею в виду, уже занимаюсь этим, милорд.

Он исчез.

— Не надо…

— Говорить, что я предупреждала тебя? — спросила Геката. — Я слишком долго ждала этого момента. Я говорила тебе позволить мне отравить ее, а перед этим я сказала тебе понизить ее в должности, а перед этим я сказала тебе никогда с ней не спать.

Аид опустился на свой трон. Внезапно он почувствовал себя измученным,