Князь Путивльский. Том 1 - Александр Чернобровкин

Столица Ахейского княжества Андравида никаких защитных укреплений не имела. Даже вшивого вала или рва не было. Такое впечатление, что им некого бояться, хотя война, как мне рассказал сопровождавший нас рыцарь Филипп, идет на границах княжества. Эпирский деспотат – обломок Ромейской империи – дожевывал их сюзерена Фессалоникское королевство.

– Так что мы теперь напрямую вассалы Латинского императора, а герцог Афинский стал вассалом нашего князя, – сообщил мне Филипп.

Узнав, что я действительно родственник Жоффруа де Виллардуэна, он «надел» для меня улыбающиеся глаза.

В Андравиде количество православных церквей и католических храмов превышало всякие разумные пределы. Мне показалось, что религиозных заведений было больше, чем жилых домов. Православные церкви все были старыми, а католиеские – новыми. Княжеский дворец имел большой двор, обнесенный каменной стеной высотой метра четыре. Массивные дубовые ворота, оббитые ржавыми железными полосами, были нараспашку, но возле них стояли в карауле десяток пехотинцев в округлых металлических шлемах и кожаных куртках, вооруженные копьями, мечами и большими, почти в рост человека, щитами. Командовал ими рыцарь без шлема, но в кольчуге с длинными рукавами. Он с интересом разглядывал сопровождавших меня дружинников, то есть рыцарей по его классификации, облаченных в роскошные одежды, часть которых они получили из моих запасов. На меня он глянул мельком. Князю положено быть богато одетым, а вот то, что рыцари одеты не хуже, произвело на него впечатление.

Мы медленно поехали по двору к высокому зданию с пристроенным слева караульным помещением, перед которым было широкое каменное крыльцо под деревянным навесом и широкая мраморная лестница с шестью ступенями. Первый этаж дворца был глухим. Выше располагались пять рядов узких окон арочного типа, застекленных в округлой верхней части разноцветным стеклом, а ниже – бесцветным. Впрочем, совсем бесцветное стекло пока не научились делать. Оно было или желтоватое, или, что чаще, зеленоватое. Судя по рядам окон, должно быть еще пять этажей, но Алика рассказала мне, что дворец построен по принципу донжона, что на втором и третьем этаже есть галереи. Рыцарь Филипп послал вперед вестового, поэтому на крыльцо уже выходили Жоффруа де Виллардуэн, князь Ахейский, его старший сын и наследник с тем же именем, младший сын по имени Вильгельм и свита. Князю пятьдесят семь лет. Он среднего роста, полноватый, с румянощеким, выбритым лицом, большим носом и тонкими губами, по бокам от которых были властные складки. Он с непокрытой головой. Волнистые седые волосы спадали до плеч, а над лбом зачесаны назад. Одет в темно-красное блио с черной каймой по подолу и светло-зеленую шелковую тунику, подпоясан ремнем с серебряными овальными бляшками, на которых изображены кресты и что-то написано, но такими мелкими буквами, что я не разглядел. Штаны черные, заправлены в высокие сапоги с острыми носками, загнутыми вверх самую малость. Его сыну исполнилось двадцать девять. Он похож на отца, но полнеть еще не начал и властными складками не обзавелся. Я бы даже сказал, что Жоффруа-младший не производил, как его отец, впечатление решительного командира и жесткого управленца. Природа на нем явно отдохнула. Алика мне говорила, что эти качества достались старшей сестре, выданной в двенадцатилетнем возрасте замуж за французского барона, вдовца, который был старшее ее почти на двадцать лет, и которого она сразу загнала под каблук. Впрочем, моя жена знала об этом только со слов своей матери Жаклин, со старшей сестрой она ни разу не виделась. Старший сын тоже был без головного убора, но волосы подрезаны короче. Одет в ярко-красное блио с золотой каймой по подолу, синюю шелковую рубаху и коричневые штаны, заправленные в черные сапоги, острые носы которых загнуты больше, чем у отца. Ремень у него был из прямоугольных золотых пластин встык, на которых чередовались мужские лики, наверное, святых, и с большой бляхой с крестом, в центр которого был вставлен небольшой рубин. Жоффруа де Виллардуэн-младший был женат на Агнесс, дочери Латинского императора Пьера де Куртене, погибшего в плену у Феодора Ангела. На второй дочери императора был женат Феодор Ласкарис, у которого, по легенде, я служил до возвращения в Путивль. Детей у Жоффруа-младшего не было. Скорее всего, княжество перейдет Вильгельму, которому скоро стукнет пятнадцать и он будет посвящен в рыцари. Это был худощавый юноша с выпирающими передними зубами. Даже когда рот был закрыт, выглядывали кончики верхних зубов. У Вильгельма волосы темнее и длиннее, чем у отца и брата, и завиты на концах. Он еще не бреется, лицо в подростковых угрях. Если бы не одежда, принял бы его за девушку. На нем пурпурная шелковая рубаха с очень широкими рукавами, узкие, в обтяжку темно-красные штаны из парчи, перевязанные под коленями желтыми лентами и напоминающие панталоны, и темно-синее блио из тонкой шерсти с прямоугольным вырезом, вышитым золотыми нитками в виде поющих птиц, видимо, соловьев. Подпоясан широким ремнем, сплетенным из шелковых прядей красного, желтого, зеленого, синего, черного и белого цвета. Носки башмаков загнуты еще больше, чем у брата. Мне показалось, что при ходьбе они должны упираться в лодыжку. Глядя на Вильгельма, мне приходило на ум слово «безынициативность».

Я поприветствовал тестя на его языке. Жоффруа де Виллардуэн, князь Ахейский, по инерции ответил мне на греческом с сильным акцентом, а потом перешел на родной язык, спросив:

– Откуда ты так хорошо знаешь наш язык? Алике научила?

– Не только. Воевал с вами, защищая Константинополь в Варяжской гвардии и служа у Феодора Ласкаря, – ответил я, мило улыбнувшись.

– Пути господни неисповедимы! Вчера – враг, сегодня – родственник! – произнес князь Ахейский, улыбнувшись, и обнял меня за плечи.

Я тоже обнял его. От князя пахло легким перегаром. Затем обнялся с его старшим сыном, плечи которого были мягче, но перегар от Жоффруа-младшего исходил такой же. Вильгельм разрешил обнять себя. От него пахло ладаном.

– Я представлял тебя другим, – признался князь Жоффруа, когда мы поднимались по винтовой каменной лестнице на второй этаж.

– Более диким? – иронично спросил я.

Не зря, выходит, я укоротил бороду и усы и выбрил щеки а ля граф де Рошфор, каким видел его в французском фильме «Три мушкетера». С такой бородкой я стал выглядеть аристократичнее, если такое слово применимо для данной эпохи.

– В общем, да, – честно сказал Жоффруа де Виллардуэн, что было так не похоже на француза. Обычно они никогда не говорят тебе о твоих недостатках. Предпочитают позлословить о них в своем кругу. – Монах рассказал, что ты живешь далеко на востоке, на границе со скифами.