Путь Абая. Том 1 - Мухтар Ауэзов

И Абай подвинулся совсем близко к бабушке.

Старая Зере за эти годы вся высохла. Глубокие морщины избороздили ее лицо. Видя, что Абай наклоняется к ней, она подставила ухо. Внук громко рассказал ей обо всем. Он говорил коротко, но внятно и закончил тем, что приказаний ждут только от нее самой.

Зере нахмурилась и обратилась к Жакипу:

Передай салем моему сыну. Мне не так много осталось жить. Неужели же мне еще суждено быть свидетельницей гибели родичей, бесприютных и голодных? Неужели я еще должна видеть море слез беспомощных сирот и вдов?.. Когда я умру — придется же моему сыну кормить тех, кто соберется на поминки его матери? Так вот — пусть не гонит беззащитных бедняков: пусть считает, что сейчас он тратится на мои поминки…

После слов Зере Жакип точно в засаду попал. Он не знал, что отвечать. Видя, что все это навело бабушку на тяжелые мысли, Абай вышел из себя.

— Если вы действительно болеете душой за нашу мать, не заставляйте ее говорить о смерти! Я не позволю гнать тех, кого мы уже приютили! — твердо заявил он.

Жакип не посмел перечить Зере, но племянника решил напоследок сурово пристыдить.

— Что ты говоришь? Неужели ты пойдешь на такую дерзость? Не нравится мне, куда ведут твои слова!

Абай все еще не мог успокоиться.

— Вам объяснять не нужно. Вы и так меня поняли. Здесь не грудные дети! Раз там наслаждаются своим новым счастьем, пусть и нам дадут жить спокойно, по-своему!

За всю жизнь Жакип не встречал в Иргизбае человека, который осмелился бы так резко осудить Кунанбая.

— Довольно, мой милый! Не говори больше! Как я передам это отцу? Никогда не забуду, что самые ужасные слова, от которых всякий вздрогнет, я услышал от тебя! — И Жакип вскочил с места.

Слова Абая имели особый смысл. Он снова напомнил о безрассудном поступке Кунанбая, совершенном им этой зимой.

Жакип оказался последним послом: больше из Карашокы не приезжал никто. При иных обстоятельствах переговоры могли бы иметь другой исход, но причиной такого благополучного конца был именно неожиданный поступок Кунанбая.

Уже месяца два Улжан и все окружавшие ее были в обиде на Кунанбая и в размолвке с ним. Несмотря на свой почтенный возраст — больше шестидесяти лет, — этой зимой Кунанбай женился на молоденькой токал. В Жидебае жили Улжан и Айгыз, в Карашокы — байбише Кунке, а он взял еще одну жену — семнадцатилетнюю Нурганым. О своем намерении жениться на такой молоденькой девушке он не сказал никому из своих, в переговоры был посвящен один Каратай.

Прошлым летом у Каратая умерла жена. Однажды при встрече с ним Кунанбай спросил его:

— Ты не думаешь жениться? Почему бы тебе не взять жену? Оказалось, что Каратай уже думал об этом.

— Э, Кунанжан, к чему мне баба, когда я сам уже бабой стал? Кунанбай не соглашался.

— Совсем не так, Каратай, — возразил он. — Когда ты молод, каждая красавица, хоть и чужая, твоя. А в старости лучше иметь ее при себе.

И он женил-таки Каратая, Но в день своей свадьбы Каратай пристал к самому Кунанбаю:

— Если ты говорил искренне, женись и сам. Ты говорил о моем уюте — он нужен и тебе. Все твои жены заняты детьми и самими собой. Тебе нужно молодое существо, которое заботилось бы только о тебе! — говорил он.

После долгих совещаний они выбрали невесту. Это и была Нурганым.

Нурганым — дочь ходжи Бердыхожи. Родом они не из Тобыкты. Он живет в племени Сыбан. Туда Бердыхожа приехал не так давно из Туркестана. С Кунанбаем и Каратаем он был в хороших отношениях. Своим знанием священных книг, поучениями, толкованиями корана он нравился Кунанбаю, который в беседах с ним часто проводил целые вечера.

Нурганым еще не была просватана. Несмотря на свою юность, это была рослая девушка, красивая и привлекательная, с правильными чертами нежного и миловидного лица и волнистыми иссиня-черными волосами. Черные слегка навыкате глаза блестели умом и избытком жизни.

По совету Каратая, Кунанбай решил засватать Нурганым и послал человека к Бердыхоже. В роду ходжи не было многоженства, и поэтому вначале он пришел в ужас. Нурганым была его последней дочерью, он прощал ей все шалости и очень любил ее. Услышав салем Кунанбая, старик буркнул сгоряча:

— Разве я отдам мое дитя старому Кунанбаю?

Но сыновья, желая породниться с Кунанбаем, не соглашались с ним — они насели на старика и в три дня добились своего. Как только Кунанбай узнал о согласии Бердыхожи, он сразу же отправил к нему калым и успел таким образом жениться на Нурганым той же зимою.

Улжан к Айгыз узнали о новой токал от человека, которого Кунке нарочно послала к ним. Улжан была уже далека от ревности, — у нее было четверо взрослых сыновей, она имела внуков, привыкла владеть собою. Она как будто уже не считала Кунанбая мужем — он был лишь отцом ее сыновей, родным человеком, связанным с нею долгой жизнью, многими годами общих переживаний. Все другие чувства к нему в ней умерли.

И, несмотря на это, она была против его новой женитьбы. Она вызвала к себе Жумабая и сказала ему:

— Если он хоть раз в жизни хочет послушать нашего совета, пусть не женится: пойдут дрязги. Пусть постыдится детей.

Улжан рассказала новость Абаю. Юноша вздрогнул от нахлынувшего отвращения и негодующе подумал: «Он хочет, чтобы его перестали уважать как отца, хочет сам сделать нас чужими… Почему он не считается со всеми близкими — с бабушкой, с верной спутницей жизни — матерью?.. Неужели он не понимает, как стыдно нам, детям, получить новую мать моложе всех нас?» Не высказывая всего этого Улжан, он заявил лишь, что не может одобрить отца, и посоветовал ей послать с Жумабаем такой ответ: «Раз он не считает нас за людей, пусть горит один в костре, куда бросится сам, но пусть знает, что покинул нас в обиде».

Услышав ответ Улжан, Кунанбай отправился к Кунке. Он умело подошел к ней:

— Пусть безумствуют они, а ты не подхватывай… Рассуди сама и будь со мной!

Мелкие корыстные расчеты были свойственны Кунке. У Улжан много детей, у нее есть защита в лице Зере. Поэтому Кунке бывало выгодно, когда между Кунанбаем и Улжан случались нелады. Ее особенно бесило, что вокруг Улжан всегда теснилось много родичей, что дом ее был полон добра. «В конце концов они возьмут верх своим числом, и наследство достанется им», — думала она и вечно завидовала Улжан. Намерение Кунанбая было огромным событием в жизни всей семьи, и им следовало воспользоваться. И хотя первой ее мыслью было не соглашаться, тем не менее она решила выждать и узнать мнение Улжан. Если та даст согласие, а Кунке будет упрямиться, — положение ее окажется невыгодным, она может даже лишиться поддержки мужа… Поэтому Кунке схитрила и дала знать обо всем Улжан. Оттуда пришел желанный ответ: Большой аул не только не соглашался, — он резко осуждал Кунанбая. Тогда Кунке стала чернить Улжан в глазах мужа, а сама приняла его сторону. Она сделала вид, что, как самая разумная жена, понимает Кунанбая и одобряет его.

— Привози Нурганым прямо ко мне, — заботливо говорила она, — пусть остается у меня. Улжан ей житья не даст!..

Все обернулось по ее желанию: Кунанбай привез Нурганым в Карашокы. Зато в течение двух месяцев он ни разу не был в Жидебае, и в те дни, когда Жакип и Жумабай ездили в Жидебай для переговоров с Абаем, Кунанбай все еще был в размолвке со своим Большим аулом.

Разговор с Жакнпом растравил в Абае и без того наболевшую рану. Юноша не мог говорить спокойно, и его удар оказался неожиданно метким. Дело обострялось бедственным положением народа. Два тяжелых переживания слились в одно и привели его к этому столкновению с отцом.

Прошло всего пятнадцать дней, но они стоили многих месяцев. Этот короткий конец зимы заставил людей съежиться от жестокого джута. Особенно тяжело прошло начало апреля. Апрель считается месяцем первых зеленых побегов. Небывалой стужей и буранами он застал народ врасплох и причинил непоправимые бедствия. Они запечатлелись в памяти народа под именем «апрельского джута» или «джута последнего снега»— таким необычным был глубокий снег, выпавший в это время.

Пятнадцать дней стада потерпевших провели на пастбищах Кунанбая. Погода начала меняться, подул теплый южный ветер. Появись он месяцам раньше, народ радостно встретил бы его как доброго вестника весны. На этот раз он только избавлял людей от последних зимних невзгод.

Отклонив настойчивые приказания Кунанбая, Абая и Улжан всей душой отдались заботам о голодающих, об их существовании и сохранности стад. Абай целыми днями не сходил с коня и сильно похудел. Лицо его обветрилось и потемнело.

Но его труды и заботы не пропали даром: скот пятидесяти аулов был спасен от джута.

От первых же порывов весеннего ветра снег начал быстро таять. Не только холмы, но и долины сбросили его покров; поля почернели. Точно стыдясь, что залежался так долго, — снег торопился уйти. Наступили дни, о которых говорят: «Распахнулись объятия земли». Солнце принялось за свою работу. По небу поплыли белоснежные, пушистые весенние облака.