Якорь - Наталья Караванова

Вак сделал паузу, чтобы все прониклись важностью момента.

— Успех операции и ваша жизнь будут зависеть от того, насколько слаженно и четко будем действовать… командиры звеньев, за мной. Остальным — два часа на тестирование и подготовку.

Командир нашего звена, Толик, махнул рукой и поспешил вслед торопливой походке Калымова.

— Ну, и как твои прогнозы? — спросил меня пилот седьмой машины.

Пожала плечами. Ну что тут ответишь? На Клондайке нам просто повезло. А тут никакие подразделения регулярных войск не отвлекут на себя внимание врага, — ввиду того, что на Примуле нет, и не было никогда военных баз. Зона считалась хорошо защищенной, никто не думал, что гведи настолько безумны, чтобы атаковать место сбора одного из боевых флотов Солнечной. Возможно, их генералы решили, что внезапное нападение — залог победы, не знаю.

— А мне кажется, прорвемся.

Парень учился на параллельном курсе. Оговорюсь, к началу войны мы как раз заканчивали первый курс. Война началась, и сразу были отложены все общеобразовательные предметы. Остались только те, что непосредственно касаются пилотирования и навигации… с тех пор прошло два года.

Я ответила:

— Куда ж нам деваться? Облажаемся, Калымов с нас шкуру спустит…

Шутка была так себе, и чтобы избежать неприятного разговора, я забралась в свой «Квазар». Кораблик, переделанный под минимальный экипаж — штурман плюс пилот — успел стать родным домом. Запустила предстартовую подготовку. Через минуту рядом появился и мой штурман. Мрачный. Сообщил:

— Слушал сейчас сводку по Примуле. Наши там завязли. Ох, влипнем!

— Переплюнься!

— За левым плечом у меня ты. Исполнять?

— Ну, мне не привыкать. Толик уже вернулся? Курс есть?

Курс был. Толик вышел на связь и обстоятельно обрисовал нам цели и задачи каждого экипажа.

У нашей «Четверки» — крайняя левая позиция, если идем малым ромбом. Это традиция.

«Единичка» дала сигнал на старт, и я привычно подняла машину. Примула из абстрактной точки боевых действий вот-вот должна была стать частью реального пространства.

И стала.

Не знаю, может, где-то шел ожесточенный бой, гибли люди. Мое первое впечатление от Примулы: чистый космос возле планеты, солнечная сторона, прекрасный вид. Использовать режим иглы на столь коротких дистанциях мог позволить себе только Калымов, но я успела привыкнуть, что наши заброски всегда проходят максимально точно и быстро.

— Ну, и где станция? — спросил кто-то. Я не узнала голос.

Тут же откликнулся Вак:

— Прекратить разговоры!

К базе зашли не спеша, тихо и аккуратно. Похоже, никто нас не засек. Возле станции уже крутилось несколько десятков кораблей разного класса и размера. Мы включились в общий поток.

Не знаю, сколько прошло времени. Много. Мы с Лехой, штурманом, даже умудрились поспать по очереди. А станция успела войти в тень планеты.

Приказ приготовиться пришел, когда я уже решила, что наши услуги не понадобились, и оба звена вот-вот отправят восвояси. Ну, приготовиться, так приготовиться…

Мы увидели, как отваливает от станции первый транспортник. Большой, неуклюжий. Совсем непохожий на рыбу, но за что-то именно так прозванный моим штурманом. Вокруг него роем взметнулись корабли конвоя — три боевых «Орла» и два звена «Квазаров». С нашим транспортом пойдет четверка «Орлов», ведь у нас звенья не полные. Не хватает двух машин. Одна потеряна на Клондайке, вторая еще долго простоит в ремонтном доке.

Размышляя об этой несправедливости, я лениво наблюдала, как конвой перестраивается и уходит от станции, набирая скорость. Потом подключилась к системе слежения, потому что с визуального экрана суда пропали, а пронаблюдать их отход хотелось. Потому-то я и увидела, как наперерез им из-за края экрана вынырнула еще одна группа объектов. Объекты идентифицировались как боевые корабли ФСМ, но подробностей я выжать из сети не смогла.

Кто-то из наших смачно выругался, должно быть, тоже это видел. Там, вдалеке, завязался бой. Сначала дистанционный, он слишком быстро перерос в контактный. Да какой там бой — избиение.

— Ну что же мы, — шепнул мой штурман, — что Вак молчит?! Их же порвут…

Но даже я видела: выжми мы максимум скорости, все едино не успеем. Но скучать не придется. Как только гведи разделаются с конвоем, так сразу переключатся на нас. А может, и подмогу позовут. Слишком уж много судов скопилось у станции. Подозрительно много.

И тут на связь вышел Вак:

— Экипажам, приготовиться! Транспорт отчаливает от правого борта. Будем прорываться прямо сейчас…

Пока гведи доедают первый конвой, — досказала я оборванную мысль. А что, логично. Боевая задача ясна.

Леха, штурман мой, с досадой сплюнул.

— Можно?

Игорь поднял голову. На пороге — профессор Чернышев. Профессор высок ростом, худ, но не чрезмерно. Темные волосы зачесаны назад.

Вообще-то он мог бы и не спрашивать разрешения: к концу первой недели пути биологи прочно обосновались в медицинском кабинете, который теперь напоминал скорей химическую лабораторию пополам с выставкой технических новинок. На «Корунд» погрузили такое количество оборудования, что малый трюм оказался забит полностью. В кабинете установили только то, что по представлениям ученых должно пригодиться в первую очередь. Игорь отключился от инфосети, и кивнул, впуская Чернышева внутрь.

В первые дни новоприбывшие ученые еще задирали нос. Даже обедали позже экипажа, объясняя это теснотой. Хотя места в кают-компании больше, чем достаточно. Потом помаленьку интегрировались, и на излете недели установился прочный благожелательный нейтралитет. К сожалению, недокомплект заставлял членов экипажа проводить на мостике и в контрольном секторе двигателя куда больше времени, и налаживать отношения с пассажирами было попросту некогда. Даже доктору, который все свободное время проводил, погрузившись в виртуальное пространство, заполняя пробелы образования. После этого рейса предстоит плановая стажировка в клинике. Но главная причина все-таки в другом.

Алекс Чернышев минут пять настраивал какой-то прибор, затем махнул рукой и повернулся к Игорю. Было видно, что он не знает, куда деть свободное время. Ничего. Скоро выйдем из иглы и прощай, ленивая жизнь. Всем найдется работа.

— Разрешите полюбопытствовать, что вы так упорно изучаете? Что-нибудь интересное?

Игорь молча кинул профессору планшетку. Тот, на минуту выпав из реальности, прокомментировал.

— Технология пен-рит трансформации… совершенно не вижу, в какой области и для чего ее можно применять. Пособие о том, как из нестабильного клона сделать стабильного дауна. Ведь этой технологии уже полвека?