Почти Джульетты (СИ) - Сидней Мария

Тая самостоятельно добралась до клуба: она не хотела отвлекать Сережу от репетиции. В помещении уже толпились люди. В основном послушать концерт пришли подростки, но были зрители и постарше. Девушка нашла укромное местечко за столиком и расположилась там в одиночестве. Сережа стоял на сцене, присоединяя провода. Время от времени он посматривал на зрителей, пытаясь отыскать любимую. Тая решила, что не будет светиться рядом с молодым человеком, чтобы никто не узнал об их романе. Главной причиной такой секретности было то, что юная поэтесса побаивалась получить от безумных фанаток, если таковые имелись.

Сережа выглядел, как настоящий музыкант. Похожие на него юноши сводили девушек с ума во все времена. Нельзя сказать, что «Гротеск» вызывала большой ажиотаж, но поклонников хватало, особенно лиц женского пола, потому что все участники коллектива могли похвастаться интересной внешностью и музыкальным талантом.

Как Тая не старалась притаиться, Сережа все же ее заметил и, спрыгнув со сцены, подошел к столику. Молодой человек поздоровался с девушкой и чмокнул в щеку. Она моментально ощутила на себе недовольные взгляды, и теперь боялась оставаться одна. Ей в голову пришла мысль попросить Сережу взять ее на сцену в качестве подтанцовки.

– Не хочешь поздороваться с парнями? – спросил Сережа, заметив, что музыканты машут ему со сцены.

– Нет, передавай им привет, а я лучше тут посижу. Только пришли ко мне телохранителя.

– Ладно, все равно увидитесь после концерта. Джон устраивает небольшую вечеринку. Мы на нее пойдем?

– Пошли, – пожала плечами Тая, – а небольшая – это небольшая или ты так просто сказал?

– Небольшая – это небольшая, – улыбнулся Сережа и взял Таю за руку.

– И ваших фанаток там не будет?

– Только друзья. Тебе не нравятся наши фанатки?

– Уху. Может, они и нормальные, но эти их свирепые взгляды, – Тая осторожно мотнула головой в сторону девушки с сильным начесом и пугающе черным макияжем, которая злобно смотрела в ее сторону, – заставляют думать, что они не испытывают ко мне особой симпатии.

Сережа посмотрел, куда указывала Тая. Девушка с начесом моментально отвернулась, пряча счастливую улыбку, что музыкант обратил на нее внимание. Молодой человек усмехнулся трусости любимой, обнял ее за шею и поцеловал в макушку.

– Не обращай на них внимания. Они пришли послушать музыку и все.

– Ошибаешься. Они пришли в надежде, что ты очаруешься их оглушительным визгом, когда они будут вам подпевать, попросишь номер, а потом пригласишь на свидание. У меня были точно такие намерения на концерте Пита Клемана.

– Этого… – Сережа задумался, подбирая слово помягче, – не совсем парня?

– Не говори так, – нахмурилась Тая, – я знаю все его песни наизусть.

– Сори, – засмеялся Сережа, – твой выбор – мой выбор.

– Тебе не придется идти на такие жертвы. Он мне уже разонравился.

– Ху, – облегченно вздохнул Сережа, – а я уже представил, как буду подпевать вместе с тобой: «Деткаааа, это мир для нааас».

– Хватит, – засмеялась Тая, – я не могу жертвовать своим слухом. Он у меня, кстати, острый, Дана на себе испытала.

– Бедняжка, – сочувственно помотал головой музыкант, – я должен предоставить ей моральную поддержку.

– Вот вы всегда надо мной смеетесь, – проворчала девушка.

– Потому что мы тебя любим, – Сережа снова поцеловал любимую в макушку.

Во время разговора Тая не переставала смотреть по сторонам. Теперь ей уже доставляло удовольствие ловить на себе завистливые взгляды. Она специально покрепче прижалась к Сереже, взяв его за руку, которой он обхватил ее шею. Рассматривая зрителей, будущая журналистка заметила Алену с маленьким мальчиком, которому на вид едва исполнилось пять лет.

– Смотри, там Алена с каким-то ребенком! – воскликнула Тая.

– Это ее сын Глеб, – сообщил Сережа, помахав Алене, – мой крестник.

– Вау, – воскликнула Тая, расплывшись в восторженной улыбке, – и он тебя называет крестным?

– Нет, он зовет меня Сережей. Вообще забавный малыш. Иногда Леша с Аленой оставляют его у меня. Он ни секунды не сидит на месте, откуда столько энергии?

– По любому из каши. Вот в детстве нас заставляли ее есть, и мы были бодрыми и веселыми, а выросли и решили: «Все, мы большие, можем теперь кашу не есть», и стали дохликами.

– Возможно, – улыбнулся Сережа, – я ненавидел кашу.

– А кто ее любил? Но зато теперь мы можем на наглядном примере убедиться, что она, действительно, полезна.

– Надо реально спросить у Алены, ест ли Глеб кашу. Я его никогда ей не кормил.

– Я отвечаю, что ест. Вообще дети прикольные.

– Да, – протянул Сережа, наблюдая за шалостями Глеба, бегающего вокруг мамы, – я свою дочку хочу назвать Таей.

– Оу, – удивилась Тая, – прям как я.

– Да, красивое имя.

Тая смекнула, что если речь зашла о детях, вполне возможно, тема перерастет в «наши будущие дети», а девушка еще не собиралась думать о семье и решила сбежать от разговора. Повод нашелся быстро, когда Тая заметила, что парень на сцене машет рукой, призывая Сережу подойти.

– Сережа, тебя зовет длинноволосый парень.

– Кто? – Сережа обернулся, – Это же Джон, ты его не узнала?

Молодой человек много раз рассказывал про каждого члена группы, называя не только имена, но и фамилии. Тая запоминала сведения, но уже через секунду забывала. Да, был в группе Джон, девушка это знала, был и длинноволосый парень, это она тоже помнила, но то, что это один и тот же человек, поняла только сейчас.

– Не узнала. Наверное, у него волосы еще выросли.

– Забытоха ты, – улыбнулся Сережа и коротко поцеловал Таю в губы, – пошел я. До встречи.

Сережа запрыгнул на сцену и сразу же схватил микрофон, приветствуя зрителей. К Тае подсела Алена с Глебом, и теперь юной поэтессе было не страшно из-за недовольных взглядов фанаток.

В жизни приходится играть множество ролей. Никто не знает наперед, какая роль ему подойдет, поэтому встречаются ошибки и неудачи. Дана устала постоянно во всем разбираться, иногда можно побыть актрисой, которая должна отыграть спектакль и уйти, не отвечая за последствия. Данные девушки вполне могли обеспечить ей актерскую карьеру, но она выбрала другой путь.

Дана и Оля смотрели сериал, когда раздался звонок домофона.

– Кто там? – крикнула из комнаты художница, обращаясь к Оле, которая пошла ответить.

– Юра, – ответила Оля, – открывать?

– Скажи, что я выйду в подъезд.

Дана поднялась, посмотрелась в зеркало и отправилась на встречу с парнем. Юноша, отвернувшись, стоял у окна. Художница тихими шагами спустилась по лестнице.

– Привет, – поздоровалась девушка.

– Привет, – прошептал юноша, в руках он держал букет кремовых пионов.

– Я тебя слушаю, – Дана сделала вид, что не заметила цветы.

– Это тебе, – Юра протянул букет, – прости меня.

Дана приняла цветы, и хотела продолжить смотреть на Юру осуждающим взглядом, но вспомнила о вчерашнем вечере с Эдиком, и ей стало не по себе. Ей захотелось выбросить букет. Он словно жег руки, как если бы вампиру дали серебро.

– Я поступил очень глупо, – начал мямлить Юра, Дана смотрела на него испуганными глазами, – Дана, ты в порядке?

– Да, – еле слышно ответила девушка. Она старалась держать цветы подальше от себя, чуть ли не на вытянутых руках.

– У тебя аллергия на пионы? – забеспокоился Юра.

– Нет, – замотала головой Дана, – очень красивые цветы, спасибо.

– Правда, понравились? – улыбнулся Юра, – Я не договорил про вчера…

– Не надо, – перебила парня Дана, – я не обижаюсь. Ты сделал мне назло, тут есть и моя вина. Давай забудем все, что было вчера.

Сердце Даны бешено колотилось. Ей казалось, она совершает какой-то рискованный поступок, хотя это был всего лишь обман. Девушка хотела заставить себя поверить, что сможет забыть вчерашний день.

– Я тебя очень люблю, – Юра прижал девушку к себе, уткнувшись лицом в шелковистые волосы.

– Я тоже, – Дана тоже обхватила крепкую спину юноши и закрыла глаза.