За мгновение до мечты - Галина Мишарина

– А как же ты?

– Я уже не принадлежу себе, Таиса. Я подписала договор, так что, можно сказать, все законно. Только если кто-то меня наймет, то есть купит.

– Мы это устроим, – кивнул Бьёрн. – Спасибо, что заботилась о нашей дочери.

– А, – уже более явно улыбнулась Аврора. – Значит, отец нашелся! Берегите друг друга.

И она отошла к остальным.

– Значит, их всех заставили подписать какие-то бумажки?..

– И тебя бы заставили, если бы не посчитали погибшей.

Я вздохнула и дала Любиме бутылочку. Она еще немного покричала в соску, но вскоре успокоилась и задремала.

– Тебе нужно вернуться на корабль вместе с Абхамом. Вам обоим здесь опасно оставаться.

Халли, все время молчавший, кивнул, потом показал на себя, на меня и в сторону двери.

– Да. Ты отвезешь ее. Мне придется остаться, иначе все будет выглядеть подозрительно. Я свяжусь с Маррогом, и мы придумаем, как выручить Аврору.

– Я бы хотела вернуться вместе…

– Главное сделано. Сейчас мне нельзя побыть с вами. – Он скользнул взглядом по мирному личику малышки. – Я скоро вернусь, Тая. Все будет хорошо. Никуда не уходи из моей каюты, и ни в коем случае не позволяй Бэрду к себе приближаться. Халли, проследишь?

Тот кивнул и улыбнулся. На прощание Бьёрн меня даже не коснулся. Я подозревала, что он не хочет выдать перед Мэйкримом нашей прочной связи, тем более чем-то доказать, что Любима – его дочь. Но почему?

Но вскоре я отбросила тяжелые мысли и сосредоточилась на ребенке. Халли деликатно приобнял меня за плечо и молчал всю дорогу до летучей машины. И только когда мы поднялись и вошли в поток, я спохватилась:

– Халли, нам нужно залететь в магазин. На корабле нет ничего для малышки.

– С чего ты взяла? Бьёрн мне говорил, что заранее затарился, еще когда о твоей беременности узнал.

– Вон оно что… – протянула я в радостном удивлении. – Это здорово. Первый приятный сюрприз за долгое время!

– Хах! – фыркнул мужчина. – Неужели Бьёрник ни разу не признался тебе в любви?

– Признавался, но мне слова не нужны.

– Они нужны всякой женщине. Клятвы – своего рода цемент. Как ты будешь строить, не скрепляя?

– Сруб, в котором я живу у себя на родине, построен без единого гвоздика.

Халли тепло улыбнулся.

– Ты поразительная.

– Отнюдь. Я просто сказала как есть.

– А могла бы начать извиняться за него, сказать, что бравый капитан Ален еще успеет признаться, когда будет готов.

– Я люблю его и знаю, что он счастлив со мной. Думаю, это можно назвать ответным чувством – когда мужчина смотрит с восхищением, прощая тебе недостатки или вовсе их не замечая.

– Да, это и есть истинное чувство, – мрачно подтвердил Халли. – Я и сам был таким, все прощал. Допрощался до того, что превратился в лжеца. Порой человеку стоит знать, что он делает не так, и говорить об этом нужно прямо.

– Так было с твоей возлюбленной?

– Так было всегда, и до, и после нее. Просто остальных я с легкостью забыл, а эта заноза как впилась, так до сих пор и торчит.

– Бьёрн сказал, что она твое сердце растоптала.

– Ну, вовсе без него не проживешь. Я сунул его обратно, и только потом обнаружил, что в нем осталась эта колючая гадина.

– Нужен доктор.

– Высококвалифицированный и смелый хирург… а! Ты намекаешь, что это должна быть хирургиня? – он рассмеялся. – Все женщины одинаковы. Сестры милосердия, чтоб вас! Космические целительницы. С чего ты взяла, что любовь подходит абсолютно всем? Я добровольно отказался от подобной участи, Таиса, и не собираюсь снова подставлять грудь для удара.

– Печально.

– О, для меня одиночество – величайшее счастье!

Дальше мы летели в молчании, и я наслаждалась теплом маленького тельца на моих руках. Любима подросла, но пухлым младенцем не стала. На ней была серая пижама и шапочка в белый горошек. Я сняла ее, провела ладонью по пушистым кудряшкам… Пусть бы Бьёрн поскорее вернулся и наконец-то взял дочку на руки! Меня объяло сонное блаженство, и вскоре я задремала под приятный шум двигателя.

– Таиса, – позвал меня Халли.

Я разлепила глаза: Любима уже проснулась, елозит, выворачивается, пытаясь разглядеть Халли. Мы приземлились неподалеку от корабля, и я поспешно вылезла, желая поскорее оказаться в безопасности каюты. И тут неподалеку приземлилась еще одна машина. Элиас и Глайм!

– Ну-ка поддай ходу, мамочка, – сказал Халли, и мы чуть ли не бегом бросились к кораблю.

– Таиса! – звал Глайм, но я почему-то боялась даже обернуться.

Когда они почти нагнали нас, путь агатам преградил Халли.

– Еще движение – и пристрелю обоих! Скажу потом, что это была самооборона.

– И на тебе будет висеть помимо прочего убийство, – отозвался Бэрд.

Я очень хотела услышать весь разговор, но устремилась по трапу вверх.

– Таиса! – позвал Элиас. – Не ошибись в выборе тюрьмы!

Я резко развернулась.

– Ты достал говорить загадками, Бэрд! Тебя что, заклинило на мне?..

– Я расскажу правду, если Бьёрн до сих пор этого не сделал!

– Таиса, внутрь. Быстро, – приказал Халли, и я послушалась.

С чего было верить человеку, который подверг мою жизнь и жизнь моей дочери такой опасности? К тому же он угрожал убить Бьёрна всего лишь за то, что бывшая жена смастерила за его спиной ребенка!

Я все же не выдержала и вернулась, и Халли не прогнал, только занял удобную позицию между мной и мужчинами.

– Ничего себе справедливость, Бэрд! – едва сдерживая гнев, произнесла я. – Ты ради своей родни готов мстить невинным людям?

– В этом я ошибся и прошу прощения.

– Засунь свои извинения в задницу и скажи мне лучше, что такого наболтала о Бьёрне твоя сестрица? Ты же знал, что ее мальчик сделан искусственно, и что Бьёрн был не в курсе этого?

– Дело в другом.

– Нет, для меня главное это! Ты защищаешь эту змеюку, идешь ради нее на подобные извращения, рискуешь мной, словно я вещь! Она просила?

– Да. Я следил за Бьёрном и ждал подходящего момента. Я не могу предать близких.

– В этом ваше главное различие – Бьёрн