Хрустальная невеста - Анна Шаенская

Никогда ещё мне не было так спокойно и уютно.

– Продолжай, пожалуйста, – добавила, вновь вдохнув пьянящий аромат. Рядом с Аргваром было не страшно обсуждать юркалов, они будто превратились в монстров из детских сказок, стали нереальными, далёкими… – Ты сказал, что ковен и морские драконы могут слышать зов контрабандистов…

– Поэтому Саиф поймал след и вычислил тварь, – в голосе Владыки проскользнули рычащие нотки, казалось, он едва сдерживается от того, чтобы перекинуться и лично испепелить юркала. – Я бы с радостью уничтожил его прямо на балу, но для начала нужно выявить сообщников.

Юркалы никогда не работали поодиночке, собирались в кланы и могли десятилетиями выслеживать одну фэйри. Рыскали по всей империи, как голодные псы, ведь одна пара крыльев стоила дороже императорского дворца. Огромный куш, оправдывающий долгие годы охоты и содержание целого штата «сотрудников».

Конечно, покупателей, способных оплатить такое сокровище целиком, было мало, зато желающих купить осколок крыла – хоть отбавляй. Магов не останавливала даже смертная казнь, полагающаяся за хранение и использование таких амулетов.

– Во дворец императора можно попасть лишь по приглашению, – осознание, что я могла долгие годы пересекаться с юркалом на балах и приёмах, сильно ударило по нервам.

– Барон Еремир, – ответ прозвучал как приговор.

Я и впрямь прекрасно знала этого мага. Бывший гвардеец, потерявший часть Искры в бою с тварями Пустоши и ушедший на покой лет пять назад. За заслуги перед империей он получил от Алваро приличную сумму, титул и земли, а боевая слава и опыт помогли получить должность ментора в академии Стражей.

Пару месяцев назад Еремир приезжал в госпиталь на консультацию к Ванде, хотел узнать, можно ли полностью восстановить его Искру и былую мощь. Тогда он показался весьма приятным и открытым. Барон приехал раньше назначенного времени и, пока ждал настоятельницу, с удовольствием травил солдатские байки, веселя жриц и монахинь.

Только Гретте он сразу не понравился, она сказала, что его смех звучит как хруст чужих костей, а улыбка напоминает шакалий оскал.

– Видела его в госпитале, – призналась, отодвигаясь от Аргвара.

– Когда?!

Даже не знала, что можно прорычать слово без единой буквы «р», но Владыке это удалось.

– Чуть больше двух месяцев назад, – поморщилась, вспоминая подробности, – он Ванду искал, хотел проконсультироваться по поводу своего Дара.

До ранения Еремир входил в число сильнейших боевых магов империи, но, даже потеряв половину Искры, многим мог дать фору благодаря опыту и боевым навыкам. Похоже, этого было мало… барон хотел любой ценой вернуть Силу и к юркалам примкнул из личных интересов.

– Проверю информацию.

Взгляд Аргвара на миг стал отстранённым, будто он говорил с кем-то мысленно.

– Контрабандисты часто вербуют таких, как Еремир, – добавил, подтверждая горькие догадки, – из них выходят идеальные разведчики. Озлобленные, горящие местью и желанием заполучить хоть крохотный осколок крыла.

– А ещё им проще всего бродить по обителям целителей и выискивать среди нас фэйри, – вздохнула я.

Хрустальные леди считались лучшими лекарями в мире и скрыть наш Дар было проще, работая именно в госпитале. Помощь раненым позволяла незаметно выплёскивать лишнюю Силу и замедляла рост крыльев. Но, увы, не давала абсолютной защиты от юркалов.

– Как он вышел на меня? – прошептала. – И почему так долго ждал…

– Контрабандисты понятия не имеют, кого именно ищут, – успокоил Аргвар, – в основном работают по наводке прессы. Заинтересовались громким случаем и решили проверить всех целительниц, представленных к награде. К слову, Ванду проверяли намного основательнее, полагаю, они давно к ней присматриваются.

От слов Владыки пробрал озноб: мне впервые стало страшно за настоятельницу.

– Лори, за Лэкрес точно не стоит переживать, – в сапфировых глазах вспыхнули смешинки, – она даже не заметила «Эхо».

– Но вдруг…

– За Еремиром уже наблюдает ковен. Забудь о нём, отныне это наша с Саифом проблема, – тон Аргвара не подразумевал дискуссии, меня ставили перед фактом.

– Хорошо, – слабо улыбнулась и сделала глоток кофе. Информацию Нери сообщил важнейшую, но продолжать разговор о юркалах не хотелось. Я с удовольствием уцепилась за возможность сменить тему. – На балу ты говорил о каком-то предсказании, связанном с Мари и адмиралом, расскажешь?

В комнате повисла неловкая тишина, Аргвар не спешил делиться подробностями, хотя на балу обещал приоткрыть завесу тайны.

– Я… спросила что-то не то? – растерянно уточнила. – Ты ведь говорил…

– Помню, – вздохнул, – думаю, с чего лучше начать. Это очень долгая история и началась она ещё до рождения Марианны.

Подлив себе кофе, нетерпеливо поёрзала и куснула нижнюю губу. Предвкушение сгладило горький осадок после тяжёлого разговора. Я сгорала от любопытства. К счастью, Аргвар не заставил долго ждать.

– Ещё будучи адептом Алваро участвовал в ликвидации Турганского прорыва и спас местную провидицу, – хриплый голос дракона растекался по комнате шелестом осенних листьев, придавая разговору особую таинственность.

Я жадно ловила каждое слово, погружаясь в чужое прошлое и невольно становясь участницей тех событий.

– За помощь ведьма отблагодарила его странным пророчеством, – продолжил Аргвар, – сказала, что небо подарит ему душу, пламя выжжет сердце, море погасит надежду, а шторм принесёт на своих крыльях будущее. Алваро не сразу понял смысл этих слов и долгое время считал предсказание чушью, но…

Перед глазами вспыхнул образ покойной императрицы, она была сильфидой, дочерью неба и ветра. Дядя любил истинную больше жизни и до сих пор носил обручальный браслет с её именем и короткой надписью на драконьем – «моя душа».

Анариэль умерла во время третьих родов, не совладав с Даром малышки, а сам Алваро чудом не сошёл с ума от горечи утраты. Пламя действительно выжгло его сердце, а Мари, похожая на мать как две капли воды, стала смыслом жизни и единственной надеждой сохранить наследие Огненной крови.

– Первые два пункта в точности сбылись.

Я задумчиво покрутила в руках чашку, рассматривая безмятежно парящего феникса. Для целителей пламя было символом жизни, для принцессы оно стало проклятием.

Её магия проснулась слишком рано, первая вспышка случилась в момент рождения. Принцесса могла погибнуть вместе с матерью, но Айролен, принимавшая роды у императрицы, чудом