Ученик Проклятого (СИ) - Бернис Лилия

— Ты Наиль? — подскочил к юноше парень в том же чине младшего секретаря.

— Да, — ответил юноша, погладив рукоять замаскированного под бастард одушевленного меча.

— Иди за мной, тебя определили к нам в снабжение, будешь вести учет выдаваемого провианта для рот с третьей по седьмую.

Молодого человека тоже не обошел стороной хаос назначений. Поморщившись, он побрел в сторону обоза. Близилось время завтрака, после которого они должны были выступить. Скрипя зубами, юноша выполнял расчеты провианта, следя, чтобы выдавался положенный по накладным рацион с положенными кусками мяса. После этого начались довольно организованные сборы. В этот момент Наиля переправили к конным отрядам контролировать выдачу седел и прочей амуниции. Когда он закончил с этим, генерал Дарнак вызвал его в свою карету, в которую перебрался, чтобы не утомлять в пути своего боевого коня.

Вскоре небольшое войско, наконец-то, выдвинулось в сторону фронта. Генерал приказал Наилю сидеть напротив себя и записывать приказы, которые он диктовал. Через некоторое время, сдав целый ворох свитков гонцу для разноса, юноша обернулся, обнаружив, как Дарнак задействует мощную многослойную артефактную защиту.

— Что, несладко приходится? — добродушно рассмеялся генерал, рассматривая появившиеся под глазами Наиля темные круги.

— Я бы предпочел тренироваться вместо всего этого кошмара, — честно ответил юноша.

Парень выглядел настолько замученным, что даже вызывал жалость. Трудно представить, что напротив генерала сидел печально известный Жнец, которого в последнее время знатные и торговцы стали бояться, как нечисть священного огня.

— Тут уж ничего не поделать, ты ведь не хочешь, чтобы твою личность раскрыли? Кстати, смотрю, Сарн справился с моим заданием, — Дарнак склонился, чтобы получше рассмотреть покоящийся в ножнах бастард. — Надо же, как искусно все подогнал. Даже и не скажешь, что рукоять принадлежит не бастарду, а скрытому в нем клинку. Да уж, талант.

— Согласен. Но характер у этого гнома… — Наиль покривился, а генерал расхохотался.

— Этот парень и со мной смеет разговаривать так, словно я его собутыльник. Ну да гномы все такие. Ты еще с их женщинами не общался — эти даже ангела свести в могилу могут, ха-ха! Хочешь байку? Я как-то к возлюбленной его пришел сказать, что полюбовник ее жив, здоров и ждет ее, так эта бешеная баба сперва отхлестала меня полотенцем, потом обругала, а потом опять попыталась отхлестать!

— Не смогла?

— Я сбежал через окно, — добродушно признался генерал Восточной Армии. — Как они живут друг с другом — ума не приложу, но живут же, да еще и семьи крепкие — на зависть. Чтобы у гномов муж от жены загулял — дело небывалое, а чтобы гнома от супруга — так вообще невозможное. Ну что же, пора бы пригласить к себе другого секретаря. Куда бы тебя в этот раз направить? — задумался Дарнак.

Наиль, которого передернуло от слов генерала, решил, что так дальше продолжаться просто не может.

— Мне нужно тренироваться. Я употребляю зелье, которое требует больших физических нагрузок. Если нагрузки недостаточно — то в мышцах начинает скапливаться токсин, который может привести меня к инвалидности или смерти.

— Микон докладывал об этом… Хм.

Вскоре из кареты генерала раздался громоподобный гневный рев, после которого на пыльную дорогу кубарем выкатился перепуганный Наиль. Дарнак, выглянув из кареты, продемонстрировал винное пятно на мундире.

— Безрукий чурбан! Если тебе сил не хватает бутылку вина удержать, то на кой черт ты мне сдался? С этого момента будешь тренироваться, как солдат. Бери вон тот камень, и бегом за каретой, придурок! Будешь теперь бегать так от полудня до ночлега!

Наиль, взглянув на придорожный камень, напротив которого замерла карета генерала, поплелся к нему, подняв на плечи. Карета снова тронулась, а за ней следом с камнем на плечах побежал молодой человек. Все вокруг смотрели на него, как на идиота, но сам парень незаметно для других довольно улыбался.

Камень не был слишком тяжелым, даже обычный новобранец смог бы какое-то время пробежать с ним на плечах. Основную нагрузку давал не он, а утяжелители, к которым юноша все еще до конца не привык. Первое время бег казался не особенно сложным, но постепенно парень стал уставать. К тому моменту, когда прозвучал приказ об остановке на ночлег, Наиль напоминал выжатый лимон. По лицу ручьями тек пот, а дыхание было таким тяжелым, что ему казалось, будто он вдыхает не воздух, а раскаленное пламя. Ноги же дрожали так, что он едва не падал.

«Неплохо Дарнак придумал», — довольно заметил Зиргрин.

«Только мундир теперь весь потом пропитался, а постирать его негде».

«Спроси у полкового мага очищающий артефакт. Должен продать».

Юноша, отдышавшись после пробежки, направился в сторону дорогих карет военных магов. Те легко продали ему за десять золотых артефакт, который в Затоне стоил не больше одного золотого. Выбирать не приходилось, так что пришлось купить. Едва избавившись от пропитавшего форму запаха пота, Наиль был направлен снова на помощь в раздаче солдатского рациона. История с пролитым вином к этому времени стала всеобщей шуткой, так что вояки то и дело беззлобно поддевали проштрафившегося офицера. Но, что интересно, произошедшее сблизило его с обычными солдатами. Как правило, те старались держаться подальше от штабных, а тут сами стали приглашать поужинать вместе с ними. Словно пробежка с камнем за плечами стерла мнение о том, что все штабные — это неженки, не знающие, как браться за меч. Парень, на которого косо смотрели другие секретари, без проблем присоединился к рядовым солдатам. С ними было проще, спокойнее.

— Смотри, не кривится даже, ха-ха! Что, вашество, какова на вкус каша солдатская? — поинтересовался один из окончательно осмелевших солдат.

— Думаете, я сам единорогами питаюсь? — иронично спросил Наиль, с удовольствием зачерпывая варево.

— А кто вас знает, благородных?

— Так я не благородный, — ответил парень. — Просто… одно существо научило меня грамоте и счету, так что смог секретарем пойти. А так — обычный я.

— Врешь ты, вашество. У простого люда такого личика не бывает. Благородный, как есть.

— Ну, может быть что-то такое есть в крови, — пожал плечами юноша. — Но родился я в обычной семье.

— По тебе и видно, — раздался над головой язвительный голос. Наиль, сидевший на земле, подстелив собственный китель, поднял взгляд на говорившего, и обнаружил младшего секретаря, с отвращением кривящегося от вида парня, поедающего солдатскую кашу. — Быдло всегда остается быдлом, даже если научится читать и писать.

Наиль нахмурился, размышляя, как поступить в этой ситуации. Дать этому хлыщу в морду? Проблема в том, что солдаты частично были правы. В штаб шли служить, как правило, дети из благородных или богатых торговых семей, для которых чин младшего секретаря был просто первой ступенькой в будущей карьере. Если такому дать в морду — то это может обернуться проблемами для его сестры… Если промолчать — то все остальные тоже начнут ноги вытирать, что было неприемлемо.

Так ничего и не придумав, Наиль попытался спросить совета одушевленного меча, но тот молчал, не торопясь что-то советовать. Наконец, юноша принял решение. Он спокойно поднялся с земли, отряхнул свой китель, после чего быстро прошелся по нему очищающим артефактом и неспешно надел. Все это время секретарь смотрел на него, ожидая ответа.

Закончив, парень холодно улыбнулся, а во взгляде у него проскользнуло что-то такое, от чего дрожь пробирала.

— Как насчет дуэли? — поинтересовался Наиль, продолжая улыбаться. — До смерти. Что скажешь?

— Чего? — оторопел секретарь. — Да кто станет драться с таким как ты?

— У нас одинаковое положение, оба мы носим мечи, ты только что оскорбил меня, так почему я не могу смыть это оскорбление кровью? Ну или ты предпочтешь умереть, как собака, неожиданно и очень болезненно?

Секретарь смотрел на своего сослуживца, не понимая, что с ним не так. Кто так реагирует? Да кто вообще может настолько спокойно, с улыбкой, предлагать дуэль до смерти? А последние слова оказались вообще странными. Это угроза? Или просто бред? Что они значили?