Жестокие ангелы - К. Л. Андерсон

Болели пальцы. Перед глазами всё расплывалось, но она не остановилась. Активировала перекрёстную проверку, пробежала глазами ещё одну серию рапортов в поисках имени и отправного пункта, исходной точки. Откуда появился объект IDFM40981A? Если имела место фальсификация данных, то именно здесь.

Наконец открылся первоначальный рапорт о состоянии здоровья. Объекты экспериментов по прибытии должны были подвергнуться сканированию и исследованию. Изменяющиеся черты фиксировались и непременно учитывались. Включая имена и миры происхождения, даже если они больше не упоминались.

Эмилия прочитала рапорт.

«Мне следовало знать, — думала она. — В самом деле, мне следовало догадаться».

Конечно же IDFM40981A была Бьянка Файетт. Пропавшая праведница. Соларианцы отправили бессмертную в систему Эразмус, а система разобрала её на винтики, чтобы посмотреть, как она устроена.

Эмилия уронила руки на колени. Так вот в чём дело. Это реально. Кровавый род, или, по крайней мере, его избранные члены, собирается жить вечно.

И ей вправду необходимо сделать свой выбор и решить, присоединится ли она к ним.

Или, быть может, она уже приняла решение. Её сердце глухо билось о рёбра. Она встала. Почти не чувствуя под ногами пола, прошла вниз по коридору до комнаты Пьяты.

Дверь была открыта. Комнату опустошили. Все следы того, что здесь кто-то проживал, были стёрты. Осталось только несколько предметов мебели, которыми снабжались все, прибывшие на Госпиталь.

Эмилия зашла внутрь. Она стояла посередине и едва дышала. Слишком похоже на пустую квартиру её матери.

— Его нет, — раздался голос из холла.

Эмилию передёрнуло. Стэш Мэдисон, ещё один из их компании, человек заурядный и посредственный, прислонившись к дверному косяку, стоял на пороге со скрещёнными на груди руками.

— Я не знаю, на чём они поймали его в конце концов. Должно быть, на чём-то значительном, потому что его увели клерки, а пять минут спустя вернулись и вытащили все его вещи.

Так. Она — из Кровавого рода. Выдала им Пьяту, не задумавшись об этом дважды. Пьята сам напросился. В том, что с ним случилось, только его вина. Он стал умнее. И жаднее.

Она в самом деле выиграла. Она продолжит победное шествие.

— Может, тебе стоит уйти отсюда, — предложил Стэш.

— Да.

Стэш выглядел обеспокоенным, но за их спинами полировал пол робот-уборщик.

— Я устала, — сказала она. На тот случай, если его интересовало её состояние. — Иду спать. Ты завтра в первую смену?

— Угу. Увидимся?

— Мы там, где нужны.

Она пошла обратно в свою комнату. Закрыла и заперла дверь. Просто так. Они могут войти всегда, когда захотят.

«Всё в порядке. Никаких неожиданностей. И, кроме того, чего мне теперь бояться?»

Она выдала Пьяту. Она жила с этим давно. Тот факт, что она была Эразмус, в противоположность просто эразмианке, не имеет никакого значения. Для этого нет оснований.

Исключение. Только это имеет значение под этим бескрайним чёрным небом.

Эмилия пригладила волосы назад, думая о том, что ей следует делать. Возможно, у неё не так много времени. Великий страж не похож на того, кто станет ждать целую вечность. Возможно, ей стоит как следует пообедать, наесться мяса, и пирожных, и свежих овощей. То, чего не пробовала годами. Теперь у неё это будет всегда. Она — Эразмус. Кровь. Что бы ни случилось впредь, неотъемлемой частью её жизни станет роскошь.

Как рассказать об этом Амеранду?

Она зажмурилась. Так ему и надо. Пусть думает, что она просто пропала. Если бы он поговорил с ней, если бы попытался найти выход, пока они были свободны, в то единственное мгновение на корабле, она бы сказала ему… она могла сказать ему так много.

Ещё одна мысль пришла ей в голову, и её мозг переключился от дум об Амеранде на четыре колонки идентификационных номеров, принадлежавших пациентам. Ни один из них не принадлежал Бьянке Файетт.

Она вернулась к письменному столу. Она была легче пера. Легче воздуха. Растворилась в своём знании. Остался лишь её дух. Призрак.

Она нашла список людей, подвергавшихся экспериментам. Вошла в систему, получила код доступа. Она классифицировала объекты по половому признаку, по возрасту, по времени прибытия. По месту происхождения. Результаты показали, что все женщины были с Обливиона. Дюжина. Она пробежала глазами по именам.

Барай Ру Амос была в списке пятой. Мать Амеранда, которую он искал по всем планетам, заселённым диаспорой, надеясь вопреки всему, что она по-прежнему жива, была отправлена на Госпиталь.

Она умерла после родов. Это был десятый экспериментальный эмбрион, который имплантировали ей.

Эмилия посмотрела на свою запертую дверь. Они могут оказаться за ней прямо сейчас, в ожидании, какое решение она примет. Или на другом конце линии связи уже ждут её следующего сообщения.

Ждут, к примеру, чтобы посмотреть, кому она направит это сообщение: Великому стражу или Амеранду.

Ждут, придётся ли им убить её.

— Нет, — шепнула она экрану и пустой комнате. — Нет, не думаю.

Она подняла руки и положила пальцы на клавиши. Проглядела ещё несколько раз все записи, делая пометки, отмечая самое важное, перепроверяя коды и впечатывая их в соответствующие персональные данные. Просто на тот случай, если кому-то снова придётся обратиться к этой информации. Организация работы имела первостепенное значение. В академии всегда подчёркивали это. Эмилия всегда приводила в порядок все свои рапорты и заносила их в файлы. Годами. Очень старательно.

Если кто-нибудь придёт посмотреть, она хотела быть уверена: он найдёт верную информацию.

Эмилия проверила свою работу и убедилась, что всё сохранила должным образом. Она встала и пересекла свою комнату. Присела на край кровати. Голову переполняли случайные мысли: отдельные островки, выстраивавшиеся в цепочку памяти. Надежда вспыхнула и тут же погасла, потому что она была нереальна. Она — не Амеранд, и у неё нет своей Терезы Дражески, которая придаст сил и заставит верить.

Она легла и укрылась одеялом. Нашарила в кармане пиджака и извлекла наружу один из скальпелей, которые ей дозволено было иметь при себе в силу своей медицинской специальности. Она знала своё дело. Она знала, что надо делать. И в каком порядке.

К тому времени, когда датчики на полу зафиксировали кровь и по тревоге вызвали бригаду неотложной помощи, получившую разрешение взломать дверной замок, Эмилия практически истекла кровью. Было решено не делать попыток реанимировать её, потому что отдельные органы могли принести гораздо больше пользы.

Глава 30

ТОРИАН

Ториан вздохнул и закрыл активное окно.

— Прости, Эмилия, — прошептал он, и его пальцы пробежали вниз по чёрному прямоугольнику.

— Страж? — Из глубин разума раздался участливый голос.

Ториан сложил ладони домиком. Обстановка офиса поблекла перед ним, фигуры и очертания предметов материализовались перед его внутренним взором. Он стоял посреди муравейника клерков, в новом главном дворце.

Хаген Кейн поклонился ему:

— Вам следует знать: Тереза Дражески осуществляет передачу сообщений за пределы системы.

«Да неужели? С разрешённой для этого станции?»

— Да, но в не разрешённое для этого время.

«Нет. Ну надо же. Раз так, могу сказать: наше время пришло. Будем работать с тем, чем располагаем. — Жар разлился по его шее и по затылку. — Мы следим за Амерандом Жиро?»

— Да.

«Хорошо. Предупредите меня, когда прояснится линия его поведения. Нам понадобится время, чтобы активизировать запасной вариант на тот случай, если он не оправдает надежд и провалится, не доведёт дела до конца».

— Будет сделано.

Глава клерков снова поклонился, и Ториан разомкнул кончики пальцев. С сожалением он повернулся к столу спиной. Казалось, у него оставалось ещё несколько дней.

«Все важные составляющие на месте. Всё идёт своим чередом. И даже если одно или два выйдут из строя, будет время провести корректировку. В конце концов, теперь, когда мы нейтрализовали соларианцев, кто станет вмешиваться?»

Ториан покинул свой личный офис. По ту сторону, за его дверями, в центральном дворце, в разгаре были празднования. Восемьсот членов Кровавого рода заполнили большой зал и разошлись по смежным боковым комнатам. Слуги передвигались в этой блестящей и сверкающей толпе так ловко и изящно, как настоящие танцоры. Они предлагали еду и напитки, которых также было в избытке на столах, накрытых у входа в каждую комнату.

Наряды присутствующих впечатляли. Золото, и серебро, и самые настоящие драгоценные камни старушки Земли, а не их местные аналоги сияли и переливались, как осколки радуги, на платьях и мантиях. Обращали на себя внимание и сотрудники безопасности, в своей самой официальной униформе, к которой очень шли позолоченные, но весьма функциональные мечи и кинжалы, так же как метательные орудия глубокого чёрного цвета.