В двух шагах до контакта (СИ) - Окна Тёмные

— Фуух, — громко и медленно выдохнул Михаил, стараясь взять себя в руки, — Давай успокоимся и договоримся. Ты считаешь что это нормально и оправданно. Я считаю что это дикость и проявление параноидального бреда. Давай выводить среднее. Чтобы и тебя, и меня, устраивало.

— Ну давай, — покладисто согласился Яков, твердо решивший отстаивать свою точку зрения.

— Я меньше твоего понимаю как строить оборону. Поэтому полагаюсь на тебя в этом. Но я лучше твоего знаю, что такое подростки. Василич, я уверен что они в твои ловушки вляпаются. И по закону Мерфи, эта ловушка сработает не так, как ты планируешь. Ты уверен, что скафандр она не пробьет, а я предполагаю, что в тот момент они будут без них. По какому-нибудь дикому стечению обстоятельств. Принес же Макс Настю на закорках в своих штанах и рубахе на базу. Тоже случайность. Но уже было.

— Было, — согласился Подгорельский.

— А значит и от твоих мин она могла пострадать. Вывод — нам такой компот не нужен. Мины убираем.

— Оставим. Но на всех вешаем радиопропуска. И дублируем. А еще тщательно, на два раза читаем лекцию, как с ними обращаться. И пользуемся ими только по наружному периметру базы. Так тебя устроит?

— Ты псих.

— Псих, — согласился Яков, — и ты тоже. Просто мы с тобой по разные стороны от прицела оказывались. Вот только ты с моей стороны не был, а я с твоей — был. И твердо знаю, что чаще убивает не оружие, а беспечность. Мелкая, поганая оплошность. А ты вместо подготовки предлагаешь вообще положиться на случай. Авось пронесет. И на, смотри.

Яков сбросил рюкзак, отложил ствол, подошел к мине и заставил ее сработать. Поток огня накрыл его фигуру сначала целиком, а потом только до пояса. Через несколько секунд пламя утихло.

— Все, успокоился? — спросил он, поднимая рюкзак и свой дробовик.

— Частично, — ответил Михаил, пребывая в некотором шоке.

— Теперь что еще? — терпеливо отозвался Яков, заменяя сработавшее устройство на новое.

— Она точно скаф не прожигает?

— Точно. Блин, да ты своими глазами видел. Не прожигает, не взрывается и разбрасывает осколки или другие поражающие элементы. И да, в отличии от тебя, я знаю какого это, гореть заживо. И другим такой опыт не пожелаю.

— Василич, у тебя точно с головой плохо, сначала мины, теперь это, — С другом точно было что-то сильно не так. И версия про паранойю уже переставала казаться забавной.

— А как мне еще было тебе доказать что это не так страшно, как ты себе придумал? — начал вскипать Яков.

— Ладно, ты меня убедил, — поднял руки Рогов, — Но давай договоримся, в местах, где они чисто теоретически могут оказаться без брони, твоих поделок не будет. А следующие твои идеи сначала обсуждаем все вместе, до того как ты ими подступы укрепляешь.

— Договорились.

— Точно не прожжет скаф?

— Да точно, я тебе говорю. Даже температура внутри не особо поднялась, — успокоил собеседника Яков.

— Закончили тут? А то хочу сегодня Макса в тире поднатаскать немного, — спросил Яков немного позже, у непривычно молчаливого Михаила.

— Да. Сворачиваемся. А чего задумал? — ответил Рогов.

— Пару часов упражнений на скорость и точность огня. Но мне нужна будет твоя помощь. Надо сделать вот что… — и он начал рассказывать свой план.

Глава 28

В процессе распивания чая с печеньем мы заболтались. Настя попросила рассказать что-нибудь и я принялся рассказывать разные истории про мои с друзьями проделки. Как мы со Славиком и Рафом пробирались на территорию рыбозавода с удочками (нас поймали, обругали, дали рыбы и позвали заходить еще). Как пролезли в теплицы и налопались несозревшей сливы (было поучительно). Как были выловлены дядей Яковом при попытке залезть в гараж и три дня крутили гайки под его контролем (тягач, как ни странно, после этого поехал). Как после большой поломки одного из куполов зимнего сада его оставили замороженным и мы несколько месяцев там строили снежные города. И множество других интересных приключений. Настя веселилась и задавала вопросы. Я отчаянно приукрашивал и добавлял забавных деталей. Мы отлично проводили время.

Когда возле двери произошел небольшой взрыв я и осознать толком ничего не успел. Раз и стол опрокинут щитом в сторону двери, Настя спрятана за него, а дробовик в руках и направлен в сторону опасности. Сначала отреагировал, а теперь пытаюсь понять что произошло.

Но дверь открылась, и в проеме очень неспешно появился Подгорельский.

— Ну что, цуцыки, чего натворить успели? Миша уже дедушка, а я внуковатый дядька, — с некоторой неестественной веселостью произнес он.

— Пока нет, но к этому все шло. А теперь сначала начинать, — скорее меня сориентировалась Настя, — И зачем было нас так пугать? Вдруг бы мы целовались, а тут такое?

— Ой не рассказывай, ты пока ему в письменном виде согласие не предъявишь, он и не догадается спросить, — высказал свою точку зрения дядя Яков, меня как обычно никто не спрашивал. Опять без меня мою личную жизнь строили.

— Ну да ладно, обернемся к нашим поросяткам. Максимка, я тебя прямо всего хвалю. А чтоб было что исправлять придерусь к паре вещей. Первое, ты оставил дверь без внимания. Иначе бы заметил, что я заглядывал перед тем, как хлопушку кинуть. Второе, при подготовке к стрельбе, предохранитель все-таки снимают. А третье, шлем должен лежать ближе, чтобы за ним не пришлось бежать. А так — кругом молодец. И подружку спрятал, и укрытие сделал, и к отпору изготовился. Хвалю, и делаю это заслуженно. А теперь собирайтесь, нас ждет продолжительное веселье. Будешь смотреть, как твой парень дурное сало сгоняет.

— А папка где? — обратил я внимание что отца не было рядом.

— Со следующим развлечением для тебя помогает. Поднимайся и в борозду, к победе над ленью и вялостью.

Сегодня «Вредный старик» превзошел сам себя. Спустя полтора часа у меня болело и дрожало все. Он словно поставил целью показать мне предел моей выносливости, а потом запихнуть через две ступени выше. А когда я без сил плюхнулся на лавку рядом с Настей он поставил новую задачу.

— Так, теперь подхватывай свою подружку на спину и побежали в тир, там уже все готово, — выдал очень довольный дядя Яков. А я так и не успел перевести дух.

— Может я своими ногами пойду? — спросила Настя, обеспокоенно глядя на мое залитое потом лицо. Сегодня я должен был заниматься не снимая брони, даже шлем снять он не позволил.

— Не-не, он должен быть умотанным, а так пока