Король ничего не решает (СИ) - Марс Остин

— Это не подарок, а премия! — изобразил возмущение Филип, Вера удивлённо рассмеялась:

— За какие заслуги?

— Да всё за те же! — он стал надевать ей второй ботинок, тихо рассказывая: — Вильмис, будь она неладна, де'Руэль! Я половину картин вашей дуэли купил в личную коллекцию, я эту суку ненавижу, она всю жизнь всех сдавала и всю жизнь врала, и ей всегда сходило с рук, а нас наказывали. Как вспомню, аж бесит. Я бы тот комбез, в котором ты её буцала, купил бы за любые деньги.

Министр усмехнулся:

— Он не продаётся.

— Да знаю я тебя, тебе что ни дай, больше не увидишь, — он закончил со вторым ботинком и отодвинулся, любуясь своей работой, посмотрел на Веру: — Походи, убедись, что хорошо сели.

Вера ответственно потопталась на месте, осторожно сказала:

— Я обычно выступаю босиком…

— Да без проблем! Ты не в курсе, что ли? — он встал, посмотрел на министра, потом на Веру, улыбнулся с хитрым видом: — Вероника, дорогая, тебе хоть одна скотина правила рассказала? Нет? Запоминай правило первое, и для тебя главное: "бой без оружия" — это когда меч с собой в круг не берут, и всё. В былые времена, не столь далёкие, на самом-то деле, меч был роскошью, он был далеко не у всех благородных людей, а драться хотелось. Поэтому дрались чем боги пошлют — дубинами, кастетами, поясами. По закону, всё, что на тебе надето, ты имеешь право использовать в бою. И всё, что на твоём противнике, ты можешь отобрать у него и тоже использовать. Можешь забрать его кастет и ему же по лбу им звездануть, можешь снять с него штаны и этими штанами задушить. Это неблагородно и неизящно, но так делали всегда, и будут делать, потому что далеко не все владеют мечом, а даже если владеют, то оставшись без него, умирать не хотят, и продолжают драться тем, что найдётся в круге. Георг 12й однажды на дуэли порвал горло противнику его же шпорой, он хорошо владел мечом, но меч сломался, так бывает, особенно если мечом по каменной площади долбануть. У него лопнула рукоять, он бросил меч и кинулся врукопашную. Оглушил кулаком, а потом снял с противника сапог и воткнул шпорой в горло, это пример из учебника по военной стратегии, если даже король себе позволяет, то и остальным не грех. В общем, — он хитро посмотрел на её ноги, потом в глаза, сел и начать расшнуровывать, тихо рассказывая: — Выходишь в ботинках, потом, как только поднимается щит, выпрыгиваешь из них и дерёшься как тебе удобно, они тихо в сторонке стоят. Потом обуваешься и футболишь её, можешь в руку взять и дать по башке, можешь за шнурки раскрутить и бросить — что угодно, это просто два очень крепких куска металла, на которые ты имеешь полное право.

— Спасибо, — Вера посмотрела на него с куда большим уважением, Филип улыбнулся шире и хитрее:

— Навела же ты шороху, святая Вера. Ты правда святая?

— А как святые узнают, что они святые? — кокетливо улыбнулась Вера, Филип рассмеялся, встал и развёл руками:

— Ну, они разговаривают с богами, слышат голоса, видят видения.

— А кто-нибудь, кроме них, это может подтвердить?

— Хм… Обычно, нет.

— Тогда любой может объявить себя святым, потому что обратное недоказуемо?

Филип рассмеялся громче, над площадью затрубили трубы, герольд объявил выход его величества и её величества, все расселись. Потом трубы затрубили ещё раз и герольд объявил:

— Истец — Хань Йо Ко, волею Императора Ву, вторая наследница Хань, благородного дома империи Цынь Ян, почётная гостья его величества короля Георга 16го. Ответчик — Озарённая Рассветным Сиянием, благородная госпожа Радуга, Дочь Властелина Мира из Донбасса, Столицы Тысячи Бездонных Рудников, Зорина Вероника Владимировна. Обвинение — оскорбление. Бой до первого нокаута. Использование магии и амулетов в любом виде разрешается.

7.42.3 Дуэль с Йоко

Специальные мальчики развернулись единым строем, как римские легионеры, и медленно повели всех к центру круга, Вера повернулась к министру:

— Что значит "до первого нокаута"?

— Десять секунд бездействия одного из бойцов — и щит на круге снимают. Если вы её обездвижите амулетом, то эти десять секунд можете пинать ногами.

— Кровь на камнях не учитывается? — с приятным удивлением спросила Вера, он кивнул:

— Не учитывается, её в магических дуэлях обычно не бывает.

Вера улыбнулась и осмотрела площадь — их подвели к центру, напротив уже стояла Йоко, которая решила сегодня всем доказать, что носила вчера и два дня назад одни и те же украшения не потому, что ей надеть нечего — на ней была гора золота, поверх вороха шелков, Вера рядом с ней выглядела чем-то средним между гламурным ниндзя и стеснительной стриптизёршей для любителей БДСМ.

Йоко держала руки сложенными перед собой, ладони скрывали длинные рукава, Вера была уверена, что там амулет.

Специальные мальчики расступились, министр мягко снял с Веры свой плащ, она посмотрела ему в глаза и кивнула на шарф, игриво шепча:

— Хочу.

— Завтра купим, — с намёком на оскал улыбнулся он, — сосредоточьтесь, здесь важна скорость, возьмите амулет в руки сразу, чтобы раскрыть мгновенно.

Она отвела глаза, и еле успела поймать брошенный ей шарф Филипа. Вера посмотрела на него, он улыбнулся и развёл руками:

— Не мёрзни, святая Вера.

Она ему обворожительно улыбнулась и завязала шарф на поясе, он был серый и очень тёплый, хоть и тонкий.

«Огнеупорная душа, пламенное сердце. Люблю спасателей.»

Развернувшись к Йоко, она всё ещё улыбалась, специальные мальчики и остальные вышли за границу круга, герольд встал между Верой и Йоко, поднял ладони и предложил:

— Дамы, не желаете ли принести извинения и отказаться от дуэли?

— Нет, — задрала нос Йоко, Вера улыбнулась, глядя на тонкую цепочку с амулетом-шариком на её шее:

— Нет.

«Какая хрупкая шея…»

Герольд повернулся к Вере и ровно спросил:

— Госпожа Вероника, не желаете ли изменить завещание?

Она посмотрела на него удивлённо, он пояснил:

— Если приказчиком выступает его величество, у вас всегда есть шанс что-то изменить в последний момент.

— Нет, не хочу, моё завещание — само совершенство.

Герольд кивнул и жестом пригласил Йоко к специальной отметке чуть в стороне, она стала туда, герольд пригласил Веру к такой же отметке напротив, убедился, что они стоят идеально, и пошёл к границе круга. Вера сняла ботинки и пощупала ледяные шершавые камни пальцами ног, оценила расстояние — между ними было метра три, белая шея Йоко притягивала взгляд, в голове мелькали какие-то странные призраки воспоминаний, похожие на тени деревьев или камней, и что-то ещё было, какой-то запах…

«Запах тлеющей дряни из мешочка, которую вытряхивала на дорожки Сада Камней дома Кан мёртвая ведьма из дома Хань. Я тебя чую, гадина.»

Что-то внутри неё напружинило лапы и вздыбило шерсть на загривке, готовясь к безотказному способу — прыжок и зубами в лицо, это же всегда работает…

«У неё в руках амулет, и она активирует его, как только герольд перешагнёт границу круга и поднимется синяя стена. Надо и мне взять мой… или не надо.»

Герольд шёл так медленно, что она видела пульсацию вены на шее Йоко, такая тонкая хрупкая шея…

«Министр не захотел её голову. Всего лишь руку. Ладно, пусть живёт.»

За спиной Йоко вспыхнула синяя стена, и Вера без раскачки прыгнула ей в лицо, сама не представляя, ударить собирается или укусить — ей было не важно, ей нужно было вызвать первобытный ужас и желание бежать.

«А для этого придётся достать руки из рукавов, детка.»

Йоко отпрянула так бестолково, что почти упала, нелепо взмахнула руками, наступила на свой подол сзади, сделала ещё шаг, чтобы удержать равновесие, загребая воздух ладонями, как будто он мог её удержать. Вера врезалась в неё грудью и свалила на камни, хватая за шею и срывая амулет, бросила его куда-то в сторону, вырвала из пальцев ещё один и бросила туда же, вырвала из причёски заколку, и изо всей силы всадила в щёку острыми золотыми зубчиками, вырвала ещё одну заколку и всадила рядом. В этот момент Йоко умудрилась схватить Веру за рукав, не давая продолжить, Вера крепко вцепилась в рукав Йоко, встала на ноги и потянула её следом, почти падая назад — Йоко на удивление много весила.