Речные заводи. Том 1 - Ши Найань

– Почтенный ученый! – сказал на это Лю Тан. – Вы ведь не знаете, как было дело. Дядя сделал эти подарки не по доброй воле; этот человек получил их вымогательством. Пока он не вернет мне серебра, я и шага отсюда не ступлю.

– Тебе-то я его ни за что не отдам! – сказал Лэй Хэн. – Я могу вернуть серебро только самому старосте, если он пожелает забрать его.

– Да как ты смеешь присваивать серебро, полученное обманом? – сказал Лю Тан. – Ведь ты напрасно обвинил человека в разбое!

– Серебро это не твое, – сказал Лэй Хэн, – и ты его не получишь.

– Ну, если сам не вернешь, – возразил Лю Тан, – придется спросить, что думает на этот счет мой меч!

– Вы долго дрались, но все еще неизвестно, кто из вас одержит верх, – вмешался У Юн. – До каких же пор вы думаете продолжать свой бой?!

– Я буду биться до тех пор, пока он не вернет серебра, – ответил Лю Тан.

– Не будь я настоящим мужчиной, – рассвирепел Лэй Хэн, – если испугаюсь тебя и позову на помощь кого-нибудь из моих солдат. Я расправлюсь с тобой своими руками.

Тут Лю Тан еще больше разъярился и, ударив себя в грудь, возопил:

– Не боюсь я тебя! Не испугался! – и ринулся вперед.

В свою очередь и Лэй Хэн, сильно возбужденный, размахивая кулаками, бросился на врага. Никакие уговоры У Юна, призывавшего их прекратить борьбу, не помогали. Противники были готовы возобновить поединок. Лю Тан размахивал своим мечом; Лэй Хэн, браня Лю Тана последними словами, также обнажил свой меч и приготовился к бою. Но в этот момент солдаты, указывая назад, воскликнули:

– Господин староста идет!

Лю Тан обернулся и увидел Чао Гая, который спешил к месту боя. Полы его наспех накинутого халата развевались. Не успев еще приблизиться, он прокричал:

– Ты что ж, скотина этакая, безобразничаешь?

Завидев его, У Юн удовлетворенно рассмеялся и произнес:

– Ну вот, наконец-то можно уладить дело, сам староста пожаловал.

Чао Гай, задыхаясь от бега, снова крикнул:

– Ты… да как ты осмелился обнажить меч?!

– Ваш племянник, – начал Лэй Хэн, – догнал нас и стал, угрожая мечом, требовать обратно серебро. Тогда я сказал ему, что подарка не отдам и не его дело заботиться об этом, а вернуть серебро могу только лично вам, господин староста. Тогда он полез в драку. Мы сходились пятьдесят раз, и только после этого почтенный учитель остановил нас.

– Вот ведь какая скотина! – воскликнул Чао Гай. – А я ничего и не знал об этом. Вы уж ради меня простите его, господин начальник, и спокойно продолжайте свой путь. Я как-нибудь специально соберусь к вам принести свои извинения.

– Ничего, – заметил Лэй Хэн. – Поведение этого парня я объясняю его глупостью и не придаю никакого значения тому, что он сделал. Жаль только, что вас побеспокоили, господин староста!

Тут они распрощались, каждый пошел своей дорогой, и рассказывать об этом мы больше не будем.

Послушаем теперь, какая беседа произошла между У Юном и Чао Гаем.

– Да, если бы не вы, – сказал У Юн, – здесь разыгрался бы смертный бой. Необычный человек ваш племянник, – продолжал ученый. – Он хорошо знает военное искусство; я наблюдал за ним из-за плетня. Командир славится своим уменьем владеть мечом, но ничего не мог с ним поделать. Ему оставалось лишь защищаться от ударов. Пожалуй, еще несколько схваток, и Лэй Хэну был бы конец. Вот почему я поспешил выйти и разнять их. А откуда прибыл ваш племянник? Раньше я что-то не видел его в вашей деревне, – заметил он.

– Я как раз собирался пригласить вас, учитель, к себе в поместье, – отвечал Чао Гай, – обсудить одно дело. Я хотел послать за вами человека, но никого не нашел. Затем я обнаружил, что в стойке нет меча. А когда пастушонок доложил мне, что какой-то здоровенный парень с мечом в руках побежал в южном направлении, я понял все и бросился догонять его. Хорошо, что вы уже разняли их, господин учитель. А теперь я очень прошу вас пожаловать в мое поместье. Мне необходимо посоветоваться с вами по одному делу.

У Юн вернулся к себе, оставил медные цепи и попросил хозяина дома сказать ученикам, когда они придут, что сегодня учитель занят и на один день отпускает их. Затем он запер двери на замок и вместе с Чао Гаем и Лю Таном отправился в поместье.

Когда они пришли туда, Чао Гай пригласил У Юна в самую дальнюю комнату. Здесь он усадил его на место гостя, а сам занял место хозяина. У Юн спросил:

– Кто этот человек, господин староста?

– Этот добрый молодец из вольного люда, – отвечал Чао Гай. – Зовут его Лю Тан. Родом он из Дунлучжоу, а сюда пришел лишь для того, чтобы сообщить мне об одном очень выгодном деле. Но по дороге он напился, ночью зашел в храм и заснул. Там его обнаружил Лэй Хэн, схватил и привел в мое поместье. Освободить этого парня мне удалось лишь потому, что я назвался его дядей. Он сообщил мне, что правитель области Даминфу – Лян Чжун-шу – отправляет из Северной столицы в Восточную драгоценности стоимостью в сто тысяч связок монет. Эти подарки он посылает своему тестю сановнику Цай Цзину ко дню рождения, и скоро эти ценности будут здесь. Парень говорит, что богатство Лян Чжун-шу нажито нечистым путем, а потому не грешно захватить подарки. Его приход, – продолжал Чао Гай, – как раз совпадает со сном, который мне вчера приснился. Я видел, что все семь звезд Большой Медведицы упали на крышу моего дома, и одна небольшая звезда полетела дальше, оставляя за собой светлый след. Я подумал, что сияние звезды, осветившей мой дом, должно принести мне счастье. Вот я и собирался сегодня утром пригласить вас, учитель, чтобы обо всем посоветоваться. – Когда я увидел, как гонится Лю Тан за отрядом, – смеясь, ответил У Юн, – я стал кое о чем догадываться. Что ж, это неплохо. Только вот в чем вопрос: если в этом деле будет участвовать много народу – ничего хорошего не выйдет. А если людей не хватит, тоже ничего не получится. Правда, у вас в поместье достаточно работников, но ни один из них для такого дела не годится. Остаются трое – вы, Лю Тан и я. Но одни мы не сможем здесь управиться, даже если учесть ваши с племянником Лю исключительные качества. Тут нужно человек восемь настоящих мужчин.

– Выходит, что